Денис Бурмистров - Аномалия

Это был последний раз, когда он покидал смотровую…

Чтобы продержаться как можно дольше в новом мире, нужно создать максимально комфортные условия. Самый лучший материал для этого – собственное тело.

К этому выводу он пришел, когда понял, что вновь нырнуть в пространственный туннель у него не получится. «Червоточина» была крайне нестабильной. Она несла угрозу, как ожидающий в засаде паук. Она потрескивала в темноте, пульсировала и изрыгала атмосферу чужих миров.

Он знал, что второе путешествие не будет удачным. А даже если и оставался тот единственный шанс, что он попадет именно в свой родной мир, то те перемены, которые произошли с ним, с его телом, ставили крест на такой возможности. Он стал слишком другим даже для собственного народа.

Новые возможности организма он постигал медленно, как истинный ученый, со скрупулезным подходом к наблюдениям. Его восторгал и ужасал новый горизонт.

Его тело могло свободно воспроизводить необходимые клетки в неограниченных количествах, получая энергию из окружающего пространства. Его тело могло перестраивать, достраивать и клонировать себя. Его сознание каким-то непостижимым образом стало связанно с теми микрочастицами, которые выбросила в атмосферу Второй (как он назвал для себя этот мир) пространственная дыра. Он, как электрический ток по проводникам, мог перемещать внутренние взор и волю на несколько сотен метров в любом направлении. Он мог еще много всего такого, о чем даже еще и не догадывался. Но платой за все это было осознание своего одиночества. Осознание того, что за новыми возможностями уже не увидать старые формы.

А потом пришло время принимать Решение. Переступать Горизонт Событий.

Назад дороги не было. Пока не было. Но теперь, когда появился новый козырь (или проклятие?), можно попытаться что-то сделать с пространственно-временной аномалией. А раз уж заговорил ученый, то и как можно больше узнать о мире вокруг, исследовать его, впитать максимум информации для следующих путешественников. А то, что они будут, сомневаться не приходилось, это вопрос времени.

Но вот только цена такой работы была довольно весомой. Для достижения своей цели придется перестать быть самим собой. По крайней мере физически. А может быть, и ментально. Слишком велики требования к новым условиям.

Долго рассуждать не пришлось. Жажда познания и деятельности победила страх и отчаяние. И он, не мешкая, принялся за работу.

Первым лишилось привычных форм тело. Нужны были обширные строительные площади, поэтому лучшим вариантом для нового существа оказалась многоуровневая паутина, которая полностью заполнила собой смотровую комнату. В центре остался сгусток с еще не измененным мозгом, который теперь работал втрое быстрее и активнее.

А еще, коснувшись останков погибших исследователей, он понял, что сможет считывать их память и знания. Этот факт привел его в восторг и дал толчок для новых идей.

Он проник сквозь трещины в полу в соседние залы. Полученная от мертвецов информация позволила ему быстро сориентироваться, понять назначение комнат и агрегатов. Обжив комплекс, он принялся за спящую под боком бомбу – за дыру в пространстве.

При всей разнице миров математические расчеты везде одинаковы.

Новая картинка всплыла из яркого света, показала другое время – спустя несколько лет.

Чужеродной материи присущи свойства эрозии. Зона пространственно-временной аномалии медленно, но верно разрасталась, поглощая город на поверхности. Тут и там сворачивались осколки иных миров, выплевывая изуродованных существ, которые либо приспосабливались к местным условиям, либо вырождались.

Эта борьба за жизнь дала новую идею.

Обуздать «червоточину» оказалось очень непросто. Не хватало информации о самой природе аномалии. Нужен был способ собрать ее, причем внутри НИИ это оказалось невозможным. Тогда он обратил внимание на зараженную выплеском местность вокруг комплекса.

Все-таки его возможности не были бесконечными. Внутри исследовательского корпуса, где не было искривления миров, он был почти богом. Но вот снаружи, за буфером из янтарных осколков междумирья, он был практически бессилен. Там его власть уже не простиралась.

Тогда он решил создать себе помощников.

Чтобы видеть разные, а в особенности отдаленные участки аномалии, он создал простейших существ с минимальными функциями. Это был его первый подобный опыт, поэтому вышло не очень. Впрочем, своей цели он добился – вскоре называемые местными «обманки» появились во всех уголках интересующей его территории. Увы, они были абсолютно бесполезны за Периметром, куда его ментальная сила не распространялась.

Следующим шагом стала более сложная работа – создание независимо мыслящих образцов, способных самостоятельно собирать информацию о природе и свойствах аномалии. После долгих проб и ошибок таким образцом стали копии местных жителей, которые могли путешествовать по исследуемой зоне, накапливать опыт. У них была отличная память, повышенная устойчивость к действиям искаженного пространства и времени. Специально для них пришлось транспортировать со складов ящики с амуницией и оружием.

Он оставил образцам полное сознание и мышление их прототипов. Информацию забирали специальные существа – сборщики, которые поглощали информационную структуру у погибшего информатора и передавали ее хозяину. Впоследствии они сами становились материалом для новых клонов, которые выращивались в специально созданных коконах. Для облегчения процесса копировались всегда одни и те же личности.

Для чистоты информации копиям пришлось создать подобие автопилота, выводящего послушные тела за пределы Янтарных Полей. Сборщики, как механические куклы, одевались, вооружались и двигались по самому безопасному пути, который только смог найти ученый. Лишь покинув квадрат «А», программа отключалась, в действие вступало проснувшееся сознание. Таким образом клоны, не зная кто они на самом деле, продолжали жить обычной жизнью своего прототипа, сетуя на провал в памяти. Выполняя поставленную задачу.

Единственным, кому была оставлена полная память при переходе из тела в тело, стал контрольный образец, очень интересный экземпляр инсайдера, один из группы, чудом перебравшейся через Поля. На его примере решено было оценить проблемы, с которыми могли столкнуться остальные копии в случае, если вдруг для них открывалась память, а также испытать так называемую Жажду – внутренний зуд к поиску новой информации. Более того, образец вышел очень удачным, его оригинал отличался сообразительностью, способностью выживать в сложнейших условиях, а также тягой к новым знаниям, что являлось особенно важным. В перспективе ученый подумывал создать еще несколько копий этого сборщика. Но не успел.