Денис Бурмистров - Аномалия

Куликов еще раз окинул взглядом перекресток, ответил:

– Двое в плащ-палатках. Они что-то круглое тащили, тяжелое. Вот только, – Куликов посмотрел на то место, где он последний раз видел странную парочку, – только следов волочения я что-то не вижу.

Он указал товарищам место, инсайдеры подошли поближе. Борхес присел на корточки, с интересом осмотрел присыпанный мелким песком асфальт.

– Кот, – сказал он, – насколько я могу судить, тут никто не ходил минимум часов пять.

Виктор хотел сказать, что не может этого быть, что он видел, что в него чуть было не выстрелили, но промолчал, сокрушенно махнув рукой.

– Ладно, оставим это на совести Медузы, – Куликов посмотрел на Торпеду: – Артефакт взяли?

– Взяли, – Торпеда вывалил из своего мешочка штук семь длинных, влажно поблескивающих змей. Так на первый взгляд показалось Виктору, он даже отпрыгнул назад. Присмотревшись, понял, что это не змеи, а скорее пухленькие ремни, покрытые очень мелкой чешуей.

– Это, – Виктор ткнул пальцем в сторону ремней: – Они живые? Что это вообще за гадость, там же конус был?

Торпеда с Борхесом довольно заулыбались, словно подловили Виктора на первоапрельской шутке. Борхес ответил:

– Отвечаю на вопросы по порядку, – он начал загибать пальцы: – Во-первых, эта гадость не живая, во-вторых, эта гадость не опасна, но дорого стоит, в-третьих, эта гадость лежала в гнезде-конусе из тонкого, словно фольга, металла, который сам по себе ценности не представляет, и в-четвертых, – добавил Борхес, – эта гадость попадается нам первый раз. «Гадюшник» вообще редкий артефакт.

– Одно радует, – произнес Торпеда, – теперь можно с чистой совестью возвращаться домой, – он посмотрел на Виктора: – Дома хорошо.

Требовательно зазвонил мобильный. Куликов чертыхнулся – почему-то у всех стало доброй традицией звонить в то время, когда он спит. Впрочем, их трудно винить, потому как после выходов в Медузу Виктор обычно спал до обеда.

– Алло, – прохрипел он в трубку.

– Витя! – ворвался в сонный разум восторженный голос сестренки. – А мы квартиру купили!

– Привет, Катюха, – улыбнулся Виктор, отдаляя трубку от уха. – Привет.

– Привет-привет! – защебетала сестренка. – Мы приглашаем тебя на новоселье! Давай приезжай!

– Ух как! Прямо на новоселье?

– Да-да! Приедешь?

– Приеду. Мама далеко?

– Ма-а, – донеслось из трубки, – возьми трубку!

Через пару секунд тихий голос матери произнес:

– Алле, сына?

– Да, мам, это я. Что там Катька про новоселье говорила?

– Так мы присланные тобой деньги откладывали, вот и накопили. Да дядя Коля с тетей Любой помогли во многом. Хотели тебе сюрприз сделать.

– Сделали, – потрясенно сказал Виктор. – Вы молодцы.

– Это ты молодец. Куда бы мы без тебя, – ласково ответила мать. – Ну, приедешь на новоселье? Хоть посмотреть на тебя, а то пропал совсем.

– Конечно, приеду! Обязательно!

– Тогда ждем. Увидимся.

– Ага, увидимся.

Виктор убрал телефон от уха, с удовольствием потянулся, закряхтев.

Как же здорово начался день! Как же хорошо знать, что все хорошо!

Он возбужденно прошелся по комнате, расправляя плечи. Вновь схватил телефон, набрал номер Торпеды.

– Да, – Торпеда ответил почти сразу же.

– Привет, не разбудил?

– Нет. Случилось чего?

– Мне мать только что звонила. На новоселье зовут.

– Езжай, конечно! – обрадованно воскликнул Торпеда. – Ничего себе!

– Я на недельку…

– На две езжай! – Торпеда искренне радовался за родных Виктора. – Ты их сколько уже не видел? Считай, что отпуск берешь.

– Вы-то как, ничего? Справитесь?

– Пфф, – фыркнул Торпеда, – раньше справлялись, а сейчас что? Езжай. Денег подкинуть?

– Нет, не надо. Спасибо, Торпеда, спасибо.

– Варенья привези. Домашнего, – дал указания Торпеда. – Страсть как хочется. Все, отправляйся. Привет семье.

Куликов в очередной раз за утро почувствовал себя счастливым.

За столом сидели только самые близкие люди. По разные стороны от Куликова расположились мать и сестренка. Катюха то и дело хватала Виктора за руку и что-то без умолку рассказывала, влюбленно заглядывая в глаза.

Здесь же были и родственники – дядя Коля и тетя Люба, сестра матери. Именно они все это время давали кров семье Куликова, помогали по мере сил. Настоящие родственники.

Чуть подальше, эпицентром новостей и слухов, – мамины подруги с работы и общие друзья.

Все веселились, смеялись, радовались. Вместе с ними расслабился и Куликов, растекся от тепла и заботы со всех сторон, оттаял душой. Почти забыл событие, произошедшее во время пути в темном купе.

Звенела посуда, звучали смех, шутки. Это сейчас было главным.

– Вить, передай салат, – попросила мама. – Ты чем-то обеспокоен?

– Да нет, мам, все хорошо. С дороги устал малость.

– Родня и друзья, – громогласно объявил слегка подвыпивший дядя Коля, шумно поднимаясь с зажатой в руке стопкой. – Я предлагаю тост за настоящего мужика. За Виктора. Не спился, не скурвился, как многие на его месте. Когда я воевал, вот на таких все держалось…

– Коль, давай про «воевал» не надо, – тихо дернула мужа за рукав тетя Люба.

Дядя Коля согласно кивнул, продолжил:

– Ладно, ладно. Вить, за тебя! Молодец!

– Да что я-то… – запротестовал было Куликов, смущенно махая руками, но уже потянулись бокалаы, уже понеслись хвалебные слова.

Выпили. Дядя Коля сел.

– Витя, а чем ты занимаешься? – спросила одна из подруг матери. – Нина говорит, ты где-то в строительстве работаешь?

Куликов быстро скользнул глазами по лицу матери, ответил:

– Ну да, так и есть. Строю всякое.

– И что, хорошо платят?

– Неплохо. У меня сдельная оплата.

– Вот бы моего Митьку к вам, – мечтательно протянула подруга. – А то после техникума мается дурью, оболтус. А так бы к работе приучился, с мужиками пообщался. Денег заработает в семью. А, Витя, возьмешь его к себе?

– У нас очень тяжело, – уклончиво ответил Виктор. – Сложные условия работы.

Хотел добавить про высокую смертность, но вовремя себя одернул. Не хватало еще такие темы за столом поднимать, да еще и при матери.

– Пусть опыта понаберется здесь, – добавил он. – А там видно будет. К нам без подготовки никак нельзя.

«К нам и с подготовкой не стоит», – мысленно закончил Куликов.

Чтобы сменить тему разговора, налил водки и поднялся:

– Тост, – объявил Виктор, привлекая общее внимание. – Хочу выпить за настоящую семью. За дядю Колю и тетю Любу, которые все это время поддерживали нас, давали маме с сестрой кров и стол. Век вам обязан буду. Спасибо.

Родственники зарделись, дядя Коля в порыве ответить что-то в таком же духе порывался встать, но тетя Люба силой одернула его.