Владимир Брайт - Москва никогда

На самом деле лишь немногие посвященные знали, что океан не сможет остановить кадов. Рано или поздно они обрушатся на Европу. Заведомая ложь понадобилась сильным мира сего, чтобы выиграть время, необходимое для создания нескольких мощных анклавов с развитой инфраструктурой. Проще всего это было сделать на территории городов, где имелось метро: энергию можно получать из солнечных батарей и ветряных мельниц, а вот с топливом и едой все намного сложнее. Рано или поздно складские запасы закончатся, и тогда придется переходить на пищу из переработанных водорослей и конверсию топлива из органической биомассы. Обширные плантации с искусственным освещением и поддерживаемым температурным режимом удобнее создать под землей. С этой точки зрения метро идеально вписывалось в план создания анклавов.

Впрочем, забота о ресурсах и пропитании – не самый важный аспект. Полководец, сумевший вывести с поля боя свои лучшие части, проиграл всего лишь одно сражение, но не войну. Европейский континент был обречен, однако это не значило, что люди должны исчезнуть как вид. Если предоставить ученым время на исследования и нормальные условия работы, это может принести результат.

Улитка прячется в панцирь не для того, чтобы умереть в нем. Она всего лишь пережидает опасность. Точно так же обстояли дела и с анклавами – укрепленными базами, где, по замыслу проектировщиков, остатки человечества будут находиться до тех пор, пока не найдут выход из сложившейся ситуации.

Списки лучших специалистов в своих областях, фигурирующих в секретных документах как «Другие люди», были составлены заранее. Как только настанет «Час Икс», все они будут доставлены на территорию анклава в течение суток.

На бумаге все выглядело достаточно ясно и просто: создать укрепленную базу, собрав на ней нужное количество техники и материалов, после чего перевезти заранее отобранных людей. На практике было намного сложней. Настолько масштабные приготовления не могут пройти незамеченными. Они неизбежно вызовут вопросы, подозрения и стихийные акции протеста. Никому не хочется оказаться за бортом корабля, давшего течь в бушующем океане. Любая, даже самая призрачная надежда намного лучше верной смерти. Это настолько очевидно, что не требует доказательств.

Чтобы избежать преждевременной паники, внимание общественности «переключили» на «Черную Гретту» – плесень-убийцу, спровоцировавшую массовый исход населения из мегаполисов.

В той или иной мере сценарий локального апокалипсиса почти везде развивался одинаково, лишь с незначительными вариациями. И начался за полгода до вторжения монстров на европейский континент…

К декабрю 2037 года в Москве проживало около двадцати двух миллионов человек. По расчетам военных, жизнеспособный анклав с системой полного самообеспечения мог нормально функционировать при численности населения не больше четверти миллиона.

Из Москвы в списки «Других людей» попало около пятидесяти тысяч специалистов. Следовательно, двадцать один миллион девятьсот пятьдесят тысяч мужчин, женщин и детей оказывались не у дел. Или, попросту говоря, были обречены. Они ели, спали, любили, радовались и ненавидели, ходили на работу и строили планы на будущее, не подозревая, что каждый из них является пищей для тварей, пожирающих человеческую плоть. Двадцать два миллиона только в Москве. Сухая статистика, за которой скрывались жизни людей.

Точнее – живых мертвецов.

В ночь на пятое января 2038 года сразу в трех многоквартирных домах, распложенных недалеко от станций метро «Достоевская», «Курская» и «Парк культуры», произошло массовое заболевание жильцов. К исходу следующего дня восемьдесят пять процентов заболевших скончались в московских больницах. Плюс к этому «Черной Греттой» ( так СМИ окрестили неизвестное заболевание ) заразились жильцы еще двух домов. Карантин и меры усиленной безопасности не привели к желаемому результату. Несмотря на заявления властей, что ситуация взята под контроль, город охватила паника. Она лишь усилилась, когда к исходу восьмого января в центральной части Москвы вспышка неизвестной болезни выкосила очередные тринадцать домов. К этому моменту из первых инфицированных выжило менее одного процента.

О каких кадаврах может идти речь, когда в переполненном мегаполисе свирепствует смертельное заболевание, в распространении которого нет видимой логики?

В течение четырех последующих дней столица опустела наполовину. Покидая квартиры, люди уезжали в провинцию к родственникам, на дачи и даже в другие города. Чтобы предотвратить волну насилия и мародерство, в Москву были введены войска, взявшие под контроль все склады и значимые объекты, объявлен комендантский час и введена карточная система. Чуть позже было принято решение «законсервировать» зону поражения, обнеся третье транспортное кольцо протяженностью тридцать шесть километров пятнадцатиметровым барьером, предварительно выселив оттуда все гражданское население.

В отличие от Великой Китайской стены, возводимой вручную на протяжении целого тысячелетия, современная техника и быстро застывающий пенобетон позволили справиться с задачей в течение трех суток. Между близлежащими зданиями, выполняющими роль связующих опор, натягивались две мелкоячеистые сетки. В промежуток между ними закачивалась пена. Спустя час надежная стена была готова. Оставалось только очистить прилегающую к периметру зону от ненужных построек, с чем тоже не возникло проблем: направленный взрыв превращал многоэтажные здания в кучу строительного мусора, который разравнивали при помощи строительной техники и бульдозеров.

К тринадцатому января, как раз в канун Старого Нового года, по приблизительным оценкам экспертов в Москве осталось от трех до пяти миллионов жителей. Именно в это время власти наконец сообщили, что специалистам удалось определить причину заболевания, локализовав распространение плесени-убийцы. Однако уже на следующий день – четырнадцатого января – зловещий призрак смерти постучался в двери шести панельных многоэтажек, расположенных на окраинах. И тогда всем стало ясно, что борьба за Москву проиграна. Нужно как можно быстрее покинуть мертвый город или остаться, чтобы ежедневно играть в аналог «русской рулетки» с непредсказуемой «Греттой».

Те, кто по какой-либо причине не покинули жилища до этого, ушли сейчас. К концу января в городе насчитывалось чуть больше полутора миллионов жителей. Военным не хватало рабочих рук на разборе завалов, а очереди к полевым кухням растягивались на несколько километров. Оценив ситуацию, власти выдвинули ультиматум: «Кто не работает, тот не ест». Несогласные получали недельный сухой паек и должны были в течение суток покинуть столицу. Оставшиеся регистрировались в военно-полевой комендатуре, чтобы, встав на довольствие, работать рука об руку с военными подразделениями на расчистке завалов, прилегающих к «Стене».