Борис Орлов - Робин Гуд с оптическим прицелом. Снайпер-«попаданец»

Но когда мы вышли в сад, то я крепко задумался над происходящим. Нет, ну в самом деле, что это с Маней творится?! Смотрит на меня во все глаза, краснеет, бледнеет, дышит так, что аж по всему городу слышно… Господи, да чего это с ней? Уж не «пэмээс» ли?..

Невзирая на самочувствие Маши, я честно пытался вести себя, как и полагается джентльмену. Говорил ей комплименты, сравнивал ее с розой, а себя — с какой-то вьющейся дрянью, но она все никак не оттаивала. То есть вроде чуть-чуть оживет, а потом — снова-здорово: тяжелое дыхание, мутный взгляд, лихорадочный румянец… Блин, да что она — гриппует, что ли?! Может, ей вместо моего сватовства сейчас чайку с медом организовать надо?..

Я осторожно взял ее за руку, попытался найти пульс, но черта с два нашел. Да что ж делать-то?! Она ж сейчас в обморок грохнется!..

Хорошо хоть, что рядом подвернулась скамейка. Я подвел свою спутницу к лавочке и усадил со всей возможной галантностью. И чтобы добить окончательно, уселся у ее ног. Точно как в каком-то старом фильме про рыцарские времена. Мне показалось, что это должно произвести на нее соответствующее впечатление…

Произвело, ага! Не успел я сказать ей о том, что чувствую себя рядом с ней точно в раю, как Машка вскочила и…

…И сказала такое, что я сперва даже и не понял. Пригласила меня в комнату, типа чтобы ей там полюбоваться узорами на потолке! Вот тебе и воспитание!..

Она говорила еще что-то, я стоял как дурак, и в голове крутился только старый анекдот про девушку, разговаривавшую сквозь зубы. Встретил парень девчонку — прям мечту, а не девчонку. Подойти напрямую смущается, ну и так и эдак, мол, можно вас угостить, можно с вами потанцевать, можно вас проводить? А она ему в ответ, не разжимая зубов: «Можно. Можно. Можно». Ну, он не выдержал и спрашивает: «А чего вы со мной сквозь зубы разговариваете?» — «Да я тебя так хочу, что аж челюсть свело!» И получилось, что Марион — ну точь-в-точь — девица из этого анекдота!..

Нет, разумеется, мне очень хотелось перевести наши с ней отношения в горизонтальную плоскость, спору нет. Но я ж сюда не только за этим приехал. Мне ж еще надо на свою сторону папеньку-червива перетащить, а он очень даже может не одобрить такие вот «случайные связи». А посему я попытался как-то снизить накал ее страсти, успокоить, что ли. А она-то, она! Стоит, выгибается передо мной и руками себя оглаживает, чтобы платье ее фигурку точеную получше обтянуло…

Как я все это выдержал и не завалил ее там же, на скамейке — ума не приложу! Слава богу, она сама вспомнила про свадьбу, так что я тут же поволок ее обратно испрашивать у маменьки согласия на брак, пока Машка опять не потянула меня в койку. И согласие было получено в момент! Маменька прослезилась, Энгельрик выпил за здоровье молодых, и даже вусмерть пьяный святой папаня Тук промычал что-то одобрительно-нечленораздельное. Алька, естественно, была не в восторге, ну, да надо думать, Энгельс быстренько ее утешит. А почему нет?..

После обсуждения даты бракосочетания, которое было решено не откладывать и провести на следующий день, мы, наконец, получили возможность отойти ко сну. Слуги отволокли в отведенные ему покои невменяемого аббата, Энгельрик удалился утешать Альгейду, а я, в сопровождении симпатичной служанки, отправился в свою спальню. Там я долго пытался понять, почему эта разбитная молодка никак не уходит, и даже заподозрил, что нимфомания [58] Болезненное повышение полового влечения у женщины, обусловленное эндокринным, нервным или психическими расстройствами. в доме червива носит характер эпидемии, но потом выяснилось, что деваха просто собиралась помочь мне разоблачиться перед отходом ко сну. Ну уж нет! Хрен вам! Я уже большой мальчик, и мне такие услуги — без надобности!

Осознав, что в ее услугах не нуждаются, девчонка удалилась, а я уселся на кровать, содрал с себя кольчугу, стянул рубаху и глубоко задумался. Это что же это делается, братцы?! С каких это я пор превратился в Дон Жуана и Казанову?! Нет, не то чтобы я был урод или еще что, вовсе нет. Женским вниманием я обделен никогда не был, но всегда их надо было завоевывать, а тут… Ладно, предположим, Алька настолько глупа, что даже не поняла, что именно изменилось в Робине после повешенья. Допустим. Но ведь и остальные девицы в лагере… Хорошо, этим, скажем, было лестно переспать с атаманом. Но тут, тут-то что творится?! Что, это на нее так мой титул выдуманный подействовал?..

Дверь со скрипом открылась, и Марион, в одной рубашке, впрыгнула в комнату, точно охотящаяся тигрица. Я только и смог выдавить из себя какой-то лепет, навроде «Как? Это — вы?!», как почти мгновенно оказался с ней в постели. Вот тебе и высокая мораль, вот тебе и церковное воспитание!!!

Утром я проснулся умиротворенный и счастливый. Ночь мне не приснилась. Вот она — Марион, лежит рядом со мной и сопит в две дырки. И такая спокойная, такая довольная, как будто свадьба уже состоялась. Нет, вообще-то, если судить по фильму «Калигула», нравы в Риме были куда как свободными. Так что я, наверное, действительно попал в Рим… хотя там, кажется, не христианство было, а какая-то другая религия. Да точно! Они ж еще христиан зверями травили! И распяли Христа тоже они… Не-е, тогда это, наверное, не Рим…

Утро оказалось насыщенным, хотя тоже весьма странным. Не успели мы с Марион встать, как к нам безо всякого предупреждения ворвались две служанки, одна из которых осталась помочь нам одеваться, а другая немедленно утащила простыню, испачканную кровью. Ну, эти фокусы мы знаем: «японский флаг» — на башню! Хотя, честно говоря, я думал, что так только у мусульман заведено, но кто ж их эти данелагско-энгаляндские обычаи разберет? Может, у них тоже принято после первой брачной ночи демонстрировать подтверждение невинности невесты? В конце концов, раз Машка не вопит истошным голосом: «Куда поволокла?! Положь на место!» — значит, так надо…

Умыться нам не дали. Не потому, что не было времени, а потому, что, видимо, это не принято. Затем был «легкий» завтрак, состоявший из бочонка вина, бочонка эля, бадьи овсяной каши, холодного жареного мяса, оставшегося со вчерашнего пира, вчерашнего же хлеба, здоровенного кувшина молока и удивительно соленого и противного на вкус сыра. Несмотря на все наши усилия, мы не смогли съесть и половины и отвалились от стола в легкой прострации. И тут же уже почти теща принялась рассуждать о том, где, собственно говоря, мы собираемся венчаться?

— …И я думаю, ваше высочество, что наш нутыхамский собор — очень хорошее место! И его преосвященству не зазорно в нем служить…

Ага. И червиву нутыхамскому проще нас в нем словить. Ща как вернется этот Ральф с тремя, а то и четырьмя сотнями воинов, и чего мы тогда делать будем? Может, я и запугаю его своими титулами, а если нет?..