Игорь Вардунас - Ледяной плен

— За последние двадцать лет мы излазили эту старушку вдоль и поперек, — сдвинув шляпу на затылок, Макмиллан закинул руки за голову, сплетя пальцы на шее. — Нет здесь никаких других баз, кроме старых и построенных в начале века. Немцев всех знаю лично в лицо, да и свастик я тут что-то не наблюдал, уж поверь мне, старина!

Сидящий рядом Мичиган тоненько хохотнул, по-детски прикрыв рот ладонью.

— А кто вам сказал, что она на поверхности? — загадочно поинтересовался Ежи.

— А где ей еще быть? — искренне удивился американец. — Не под водой же!

Вместо ответа Ежи просто показал пальцем в пол. Невольно опустив голову, Лера почувствовала, как по спине пробежали мурашки.

— Она под землей? — придвинувшись к Батону, взволнованным шепотом спросила она. — Как наше убежище? Но зачем, здесь же ведь нет…

— Дай послушать! — шикнул на ученицу Батон, и девушка послушно замолчала.

— Ну, брат, ты загнул! — широко улыбнулся обладатель ковбойской шляпы. — Хочешь сказать, что все это время наследие Ужасного Гэ преспокойно отлеживалось под нашими богом забытыми задницами?

— Именно так.

— Знаешь, Рэнди, — продолжал вчитываться в надписи на картах и планах Штольц. — Согласно этим записям, все, что они говорят, не так уж далеко от истины. Можешь сам посмотреть.

— Я ничего не понимаю в этой тарабарщине, старина, — беззаботно откликнулся тот. — Лучше сам расскажи, а мы послушаем.

— Да тут целого вечера не хватит, чтобы разобраться! Списки стройматериалов, реестры, планы сооружений, опись инвентаря… голова кругом! Как Германия могла заниматься строительством такого масштаба и при этом вести войну?!

— Задолго до нее нацисты тайно перебросили сюда все необходимое оборудование для масштабных горнопроходческих работ. Остальное, как говорится, добивали по мере возможностей и сил.

— Ну, хорошо, допустим, база существует и на ней есть нечто, способное очистить поверхность от радиации, — заметно подуставший от обилия новой информации Дубков начал неторопливо подводить итоги. — Чего вы хотите от нас?

— Помогите ее найти, — Ежи опустился за стол. — Здесь для нас все в новинку: и местность, и условия. К тому же у вас наверняка есть специальные средства, чтобы передвигаться по снегу.

— Есть, — усмехнулся Дубков. — Собаками да лыжами называются. С чего вы предлагаете начать?

— Согласно двум картам этого участка Антарктики, где-то здесь должен находиться вход в доки, построенные одними из первых, для переброски пробных партий строителей и ученых. Колонизаторов, так сказать.

— И где именно?

— Примерно в трех километрах отсюда, — Ежи провел пальцем по карте, обозначая маршрут. — В районе ущелья Геббельса.

— Какого ущелья?.. — вскочив с места, к столу подошел нахмурившийся Макмиллан. — Что-то не припомню я такого.

— Учтите, этим картам почти сто лет. Разумеется, за это время названия могли поменяться. Вот, глядите.

— Знаю я эту дырень, — привычно загнав деревянную палочку в угол рта, сказал Рэнди, взяв у Ежи карту. — То еще местечко. Кое-где высота разлома до воды составляет три тысячи пятьсот метров. Верный способ свернуть себе шею. Туда только конченный псих может сунуться!

Ежи снял очки и устало потер глаза.

— Никто не собирается сворачивать шеи, — пояснил он. — По воде пойдем.

— Но ширина разлома не более десяти метров! — воскликнул Макмиллан. — Туда только катер сможет втиснуться, о каких доках речь?!

— Во флот базы в основном входили подводные суда, больше известные как «Конвой фюрера», — спокойно ответил поляк. — Из этого можно сделать вывод, что швартовочные ангары находятся где-то под ледниками, ниже уровня моря. А вход, который мы ищем, судя по описанию, был приспособлен для технических нужд.

— Почему бы вам тогда не сесть в лодку и не прощупать нашу Королеву эхолотом?

— Рискованно, да и слишком много времени займет. Будет лучше, если мы последуем по пути, указанному на картах.

— Как бы они не завели вас к черту на рога, — поправив шляпу, Макмиллан скептически покачал головой. — У меня почему-то о-очень нехорошее предчувствие касательно вашей затеи, ребята.

— Другого выхода у нас нет, — развел руками Ежи.

— Вот это-то меня и напрягает…

Когда собрание закончилось и помещение наполнилось скрипом передвигаемой мебели и гомоном обступивших команду лодки полярников, Лера, поборов робость, вытащила из кармана снимок родителей и подошла к Дубкову.

— Извините пожалуйста… здравствуйте, — приблизившись к начальнику базы неуверенно сказала она. — Меня Лерой зовут. Можно с вами поговорить?

— А я уж и сам давно хотел спросить, что такая юная барышня делает на борту атомохода? — приветливо улыбнулся Дубков.

— Мне было нужно… было нужно кое-кого здесь найти, — Лера совсем застеснялась и, внутренне коря себя за это, твердо протянула Льву Николаевичу снимок. — Вы не видели этих людей?

Опустив со лба очки, начальник «Новолазаревской» некоторое время рассматривал фотографию, а потом тяжело вздохнул.

— А я все сижу и думаю: кого же ты мне напоминаешь? — наконец тихо сказал он. — Степанова, выходит? В мать ты свою пошла, такой же огонек…

— Значит, они здесь?! — чуть не захлебнувшись от внезапно обрушившейся надежды, сорвавшимся голосом прошептала девушка.

— Да здесь, здесь. Куда им деваться-то? — еще тише ответил мужчина, возвращая ей фотокарточку.

— Ну, что же вы? Пожалуйста, не молчите! — взмолилась Лера, видя его замешательство.

— Ладно, пойдем, — сдался начальник. — Только оденься потеплее.

Многочисленные, покрытые сосульками и пускающие косые тени от заходящего солнца, они были похожи на каркасы огородных пугал, на которых остались всего лишь истерзанные вороньем лохмотья.

Кресты.

— Только не плачь на морозе, а то глаза потом болеть будут, — понимая, что слова его не к месту, все-таки виновато сказал стоявший за спиной девушки Дубков.

Вот и свиделись, наконец.

«Степановы Александр Иванович (1976–2022), Людмила Васильевна (1980–2022)».

Мама и папа.

Нашла.

Лера с трудом подавила подкативший к горлу ком.

— В том году миграция пингвинов с мыса Горн особенно жесткой была. Твари все перли, и конца им не было видно. Много народу полегло. До сих пор по ночам снится, как людей на части рвут.

Рассеянно слушая Дубкова, Лера опустилась на колени и, стянув перчатку, зачерпнула колючей массы с земли под крестом.

— И вот, когда почти отбились, напоследок самая жесткая волна пошла. Твоя мать поскользнулась, и ее к воде понесло. Отец побежал, успел за руки схватить, а ее с той стороны уже две твари прихватили. Ровненько разошлась, как будто Люсю ножничками на две половинки разрезали. Пока Сашку под воду тащили, он ее все держал да в глаза застывшие смотрел, и ни единого слова, ни крика — ничего. Так и сгинули вдвоем.