Евгений Плотников - Инопланетное вторжение: Битва за Россию (сборник)

Анатолий сел в кресло командира БТР, рядом с мехводом. «Блин, неудобно, — подумалось ему. — Советская техника в этом смысле лучше. Однако мы все равно молодцы. Что могли, сделали. Хоть стыдно на том свете не будет. О!»

— Лопсон, дай общую трансляцию!

— Зачем?

— Надо!

— Есть, товарищ старший лейтенант!

— Товарищ полковник, я тут вспомнил.

— Слушаю.

— Это надо всем слышать. Наш один написал, он в Улан-Удэ сейчас, тоже, наверное, зажигает. Я в свое время наизусть выучил.

— Давай.

Толя поправил неудобную, не под человека сделанную гарнитуру, придвинул к губам микрофон (касок у бухулдэшек почему-то не было, танкошлемов тоже) и начал. Негромким хрипловатым голосом:

…Наматывалась на колеса раздолбанная весенними лесовозами лесная дорога, бронемашины потряхивало на корнях и камнях.

На небесах радовались души предков — тех, которые умели делать, любить и ненавидеть чисто и яростно. Радовались за потомков, сумевших победить врага, себя и мир. Они, потомки, уже победили. Как обычно — несмотря ни на что и вопреки всему. Потому что смерти для них здесь и сейчас — уже не было.

…Передний БТР остановился.

— Так, — донеслось по общей связи. — Все знают, что делать, покидаем машины, экипажи — по точкам, группы — действуем по плану. Сигнал — выстрел из снайперки! Группа четыре — в мою машину и в машину Георгия!

Они расходились… время имелось — пройти восемь километров за полтора часа для таежных жителей не составляло труда. Три группы по семь человек и одна — девять, в бэтээрах остались водитель, стрелок и заряжающий, впрочем, им не завидовали — все знали, что шансов уцелеть у них почти не было.

Две бронемашины переправились через широкую, метров тридцать, но неглубокую быструю реку, по лесной дороге поднялись на склон холма.

— Леонид, дай винтовку, — товарищ полковник осмотрел лагерь противника в прицел «Тигра». — Это они здорово придумали… я бы лес снес на полкилометра во все стороны, а тут, смотри, до периметра метров пятьдесят. Заходи не хочу.

— Знаешь, Василий, они нас вообще не боятся. Нюх утратили, уроды. Не, но работают здорово, эту бы энергию да на мирные цели. Вчера пруда не было, канал вон отрыли целый к большой-то херне.

— Не помешает, пройдем справа, они, видимо, торопились, сектор обстрела вон, смотри, перекрыт. Так, время — 13.40. Обед, говоришь, точно у них по распорядку?

— Вчера именно так было.

— Мы пошли тогда. Смотри, как увидишь нас на берегу в кустах и эти в кучу соберутся — начинай их валить.

— Так точно… Ну, до встречи!

Экипаж машины боевой, которая по сигналу должна была начать бой, вышел на место — в лесок около автомобильной асфальтированной трассы, рядом с грунтовкой, что сворачивала на Нурай. До противника было километра полтора. Экипаж получился семейным — водитель Юркин Александр Иванович, 1973 г. р., морская пехота, стрелок Юркин Федот Иванович, 1979 г. р., ВДВ, на подаче боеприпаса и обороне БТР — Юркин Иван Иванович, 1948 г. р., тоже ВДВ, правда, очень давно… так уж получилось. Дядя Ваня (по-уличному — Иван Стаканыч) сидел на броне и слушал. Гул какой-то техники, непонятный звон на грани слышимости, комариный писк… во, оно! Выстрел из «драгуновки», громкий и хлесткий, Иван Иваныч не мог перепутать ни с чем. Упав на кресло командира, он скомандовал:

— Сына, вперед! Шуганем их!

Бухулдэшки, стоящие в охранении, наверное, удивились, когда медленно выехавшая задом на поляну машина взвода снабжения (все как положено — знак Равновесия Сил на правом борту, дверцы грузового отсека открыты… ну, нагрузились по самое не могу, как обычно), развернув башню, влепила полновесную очередь в стоящий на правом углу периметра танк (по случайности один из снарядов попал под погон башни и заклинил ее), после чего на полной скорости ушла в сторону автомобильной трассы… наверное, командир захватчиков смог бы отреагировать быстро и правильно — но сложно отвечать на требования окружающей среды, если в голову попала пуля калибром 7,62. С трехсот метров, да при безветрии, да при такой мишени (ага, меч на поясе, какие-то фитюльки на левом плече), Леонид, за выносливость, терпеливость и точность ударов, а также крутость нрава прозванный Изюбером (если кто не в курсе, изюбрь — это благородный олень. Из рогатых в тайге страшнее только лось), промахнуться просто не мог.

— Два, — еще один «меченосец» упал, сраженный выстрелом, Леонид сменил позицию — вовремя, пули бухулдэшек (из чего-то другого, не карабины эти ихние явно!) застучали по стволам и камням.

— Ду-ду-ду! — вступили в бой бэтээры, разнося что-то вроде круглой палатки, вокруг которой собрались эти… разные почему-то. Одни — уже привычные длинные и тощие в синем, другие — невысокие, приземистые в коричневом. Впрочем, снарядам калибра 50 мм было все равно до видовой принадлежности тех, кого они ранили и убивали.

Группа товарища полковника бросилась через реку… упал, сраженный случайной пулей, Петро Усольцев, Дарма Бандеев подхватил его, сорвал рюкзак с его плеч, отбросил тело… пробежав по берегу канавы, бойцы обогнули большую, метров десять в диаметре, полусферу — и наткнулись на готовую к бою охрану объекта — двух бухулдэшек с непонятными карабинами. Василий Григорьевич упал на землю, прокатился боком вперед, уходя от выстрелов, подсек одного синего и худого, вскочил, сунул нож под ремень каски второму… из восьми ребят, что пошли с ним, остались четверо. Саян, Вадим Сыбенов и Петя Семенихин лежали. Дверь в полусферу меж тем начала опускаться.