Александр Золотько - Игры над бездной

– Хренушки, – сказал Стас. – Они по сторонам стреляли. Только водитель побежал.

– Я и сам знаю, что хренушки. Запись успел несколько раз посмотреть. Непонятно, в кого они стреляли, мать их так… Тревожники осмотрели руины – не было там никого. И на записи видно – никто не шевелился там и не стрелял. Были в засаде три человека, все три там и осталось. Кусками. За Абдулой приехали его люди, увезли через западный пропускник. Тут сейчас такое творится… И что еще произойдет потом…

– Это почему?

– А потому. На главу уважаемой канторы напали? Напали. Теперь будут выяснять, кто и зачем. Молюсь всем на свете богам, чтобы к нам не лезли. Ректор приказал обеспечить максимальное содействие в расследовании, предупредил, что лично Фрейдин будет этим заниматься, как будто мне муслимов не хватит для полноты восторга… Еще и Рогань на нас повесят… Попытаются – точно.

– Что там в Рогани?

Чернышова позвали из пультовой, он помахал Стасу рукой и ушел.

«Да, – подумал Стас. – Если найдут того, кто стрелков поставил, то умирать бедняга будет долго и болезненно. Лучше бы ему прямо сейчас самому себе чего-нибудь в голову вогнать…»

– Ну, ты и пропал… – протянул Геллер, поднимаясь со стула возле стены. – Это что там можно было так долго делать?

– Работал, – коротко отрезал Стас, оглянулся в поисках своего водителя. – Ты тут такого шустренького, с отбитыми яйцами не видел?

– Игорек? – усмехнулся Геллер. – Он посидел тут минут пятнадцать, потом перебрался в мобиль. Чем-то мы ему не понравились. Так мы едем? А то на улице дождь, гроза вроде закончилась, но льет немилосердно. А мой любимый Информаториум мобиль не шлет, говорят – не до того. К тому же, говорят, опасно и все такое… Сиди, говорят…

– Вот и посиди еще немного… – Стас осторожно прикоснулся к разъему на своем затылке и поморщился. Его вызывала Фатима, вызов маркированный, «конфиденциально», и никак не меньше. Можно было, конечно, проигнорировать, но мало ли что? А если действительно что-то секретное?

– Я схожу к мобилю, потом пришлю за тобой Игоря.

– Твой транспорт – ты хозяин… – развел руками Геллер. – Я пока под навес выйду, покурю…

Стас прошел к мобилю через служебный вход, прямо из коридора пропускника на крытую стоянку.

Дождь грохотал по тонкой крыше. Возникло такое впечатление, что Стас вошел в громадный барабан как раз в тот момент, когда барабанщик закатил соло. Нон-стоп дробь.

Игорь, несмотря на грохот, дремал на водительском месте. Стас стукнул в стекло, поманил вскинувшегося беза пальцем, а когда тот выскочил из салона, будто обожженный, приказал идти в пропускник и раньше, чем позовут, ни самому не появляться, ни новостийщиков не пускать.

– Слушаю, – сказал Стас, когда за Игорем захлопнулась дверь.

– Геллер возле тебя? – спросила Фатима.

– Я думал, ты извиняться будешь, сука… Говорить, что ты – человек подневольный, что тебе приказали…

– Я человек подневольный, мне приказали, – быстро подтвердила сука. – Геллер рядом?

– Нет, я один. Тут, возможно, еще камера и микрофоны охраны, но…

– Это не страшно. Слушай внимательно. Геллер тебе карточку давал… Вроде визитки. Так?

– Ну… Кажется… После того, как ты меня вырубила, а ваши лекари…

– Ты ему эту карточку можешь вернуть, а можешь себе оставить… Но только имей в виду, что карточка с начинкой. Микрофон, маячок, несколько датчиков… Мы ее слегка блокировали, пока ты был внутри комплекса, с такими штуками от новостийщиков мы уже сталкивались, тем более что их разрабатывал Учком, но как только ты покинешь охраняемую территорию, карточка начнет работать. Сам решай, чего хочешь. И с Геллером – поосторожнее.

Стас вынул из кармана рубашки карточку, повертел в руке. Тонкий гибкий пластик. Очень тонкий, полупрозрачный. Какой Геллер молодец! А не запустить ли его пешком под дождь? Не сейчас, а потом, когда выберутся из Учкома и отъедут достаточно далеко, чтобы даже соблазна вернуться у Аристарха не было…

– Ты меня слышишь? – спросила Фатима. – Аккуратнее с Геллером.

– Еще аккуратнее?

– Ты о нем у безов поспрашивай, вот кто мальчика не любит… Они его падальщиком называют, между прочим. Можешь себе представить, насколько эти сволочи должны человечка ненавидеть, чтобы падальщиком называть?

– Завидуют…

– Может, и так, только я тебя предупредила. Ты при случае его репортажи просмотри, поймешь сам. Июньский этого года об ограблении игорного дома на Барабане. Майский – о нападении на ювелирку во Втором Периметре. Это из наиболее ярких. Во всех его репортажах есть много забавного.

– Посмотрю на досуге, – пообещал Стас. – Но и ты имей в виду – за мной должок. При случае – отдам. Еще тепленький.

Фатима промолчала, Стас отключил связь.

Значит, еще и она начала проявлять заботу о господине консуле? И предупреждать об Аристархе Геллере, обычном телевизионщике из Службы Новостей. Что же такого в его репортажах? Он там раздевается в прямом эфире?

Стас сел в мобиль, на пассажирское сиденье возле водителя. Закрыл глаза.

Ужасно не хочется ехать. Вообще – с места двигаться. Ситуация складывается самая неприятная, он вынужден куда-то идти, что-то делать, прекрасно понимая, что его используют, используют втемную, внаглую… а использовав, выкинут за ненадобностью. Но выбора не было, и от этого становилось еще противнее.

Стас нашел в базе данных Игоря, вызвал и приказал, чтоб тот брал новостийщиков и шел к мобилю.

На секунду закрыл глаза и снова оказался в Москве в День Оружия. И снова увидел, как этот проклятый Аристарх камнем разбивает голову женщине.

Стас застонал и открыл глаза. Картинка исчезла. Это был не сигнал через «балалайку», это было просто воспоминание.

Игорь опустился на водительское сиденье, Геллер и оператор молча забрались на заднее, сунув предварительно кофр с оборудованием в багажник.

– Тебе охранники сказали, как выезжать? – спросил Стас Игоря.

Тот кивнул.

– Тогда поехали.

Мобиль подъехал к воротам, из-под которых на стоянку тек ручей. Ворота медленно поднялись вверх. Дождь стоял за проемом сплошной стеной, будто еще одни ворота блокировали выезд со стоянки.

– Они выведут нас сами, – сказал Игорь. – Снимать запрещено под угрозой наказания…

– Испугали, – тут же вмешался Геллер. – Накажут они…

– Особенно по поводу падальщика предупреждали, – глядя строго перед собой, сказал Игорь. – Его, сказали, особо накажут, если что. И решения своего вопроса, сказали, он будет ждать посреди двора, под дождем.

Мобиль ехал медленно. Вода лупила по крыше, текла по стеклам, и даже если бы тот самый падальщик попытался что-либо снять, то ничего, кроме потоков воды, ему запечатлеть не удалось бы.