Кирилл Кащеев - Жрица голубого огня

– А это кто?

– Ученица нашей школы. Третий День. Уже умеет летать. Верховная Айгыр говорила с ней о Черных… – отрывисто бросила Алтын.

– Ч-ш-шерные! – яростное шипение, до жути напомнившее Аякчан то, что вырывалось из зубастой пасти черной женщины, раздалось из-под тряпок Демаан. – С-совсем рехнулась Айгырка – реш-шила связаться с Черными! Где они, там уж нам места нет!

– Верховная Айгыр закрыла эту девочку собой! – отчеканила Алтын-Арыг, и Аякчан стало невыносимо страшно под взглядом ее ярко-желтых глаз – школьная богатырка рассматривала ее, как… выпрыгнувший из чащи хищник добычу.

Демаан хрипло вскрикнула – и, вмиг окутавшись голубым сиянием, перелетела через всю комнату. Плюхнулась рядом с девочкой, обдав ее запахом старых прелых тряпок. Красный глаз, слепящий, как зажженный светильник, уставился в лицо Аякчан.

– Айгыр, которой никогда и ни до кого не было дела, тебя спасала! – подлетев в воздухе, как ворона, и шаг за шагом наступая на пятящуюся Аякчан, хрипела Демаан. – Ты летаеш-шь! И Ч-ш-шерные… Ч-ш-шерные… – Тряпки Демаан зашевелились, будто живые, – и в образовавшуюся щель скользнула тонкая, как сухая ветка, шестипалая рука, вся покрытая короткой и плотной, словно чешуя, бурой шерстью.

Взвизгнув, Аякчан отскочила назад – и уперлась спиной в стену. Отступать было некуда. Выламываясь и изгибаясь в десятке мест сразу и звучно клацая венчающими пальцы когтями, поросшая шерстью рука протянулась к голове Аякчан… и больно вцепилась в волосы.

– А если твои волосы вымыть – краска потечет? – рывком запрокидывая голову девочки назад и шаря алым глазом по ее лицу, прохрипела Демаан. – Или… – ее голос упал до шепота, – или – нет?

Аякчан поняла, это – конец! Верховная жрица не ищет спасения для Средней земли и не нуждается в черных шаманах. А тем более ей не нужна девчонка из Храмовой школы, в которой возродилась сама Мать-основательница.

Огня, чтобы сражаться с верховной, у Аякчан нет, но… Огонь есть у Демаан! Аякчан зажмурилась и жалобно заскулила, делая вид, что сама не своя от ужаса. Захохотав, Демаан придвинулась совсем близко, так что девочка почувствовала на лице ее смрадное дыхание.

Аякчан резко впечатала раскрытую ладонь в лицо Демаан. И тут же отдернула, сгребая в горсть голубые Огненные ниточки. Она выдернула Огонь, как выдирают клок шерсти из старой шубы!

Демаан хрипло заорала! Обвисшие тряпки на ее лице задымились, отделяясь от лица… А на пальцах Аякчан уже выметнулись черные когти, вцепляясь в выхваченный из Демаан Огонь, пытаясь втянуть его себе под кожу!

Похожая на бездонный провал пасть распахнулась, и Демаан завизжала, будто целая стая летучих мышей. Вибрирующий вопль копьем ударил Аякчан в грудь и отшвырнул к стене. Девочка попыталась удержаться на ногах, повиснув на захваченном в пригоршню Огне. Голубые нити сверкающей паутиной натянулись между ней и Демаан – и вдруг пришли в движение! Переплетаясь и утолщаясь, они проскользнули у Аякчан между когтями, вдоль руки, юркими змейками оплели оба запястья и… переливающимися голубыми кандалами приковали девочку к ледяной поверхности стены. Аякчан отчаянно забилась, пытаясь освободиться, но Огненные кандалы держали ее крепко.

Демаан ляпнулась на пол и, судорожно извиваясь, как полураздавленный червяк, отползла прочь, волоча за собой изодранные тряпки. Ее алый глаз вращался в глазнице – впервые в нем мелькнуло что-то, похожее на страх!

– Только одна… Только она могла вытягивать Огонь из других! Ну Айгырка, ну гадина! Так вот кого она выращивала все эти Дни! – прохрипела Демаан, глядя на распятую на стене девочку. – Немножко не дорастила… Убей ее! – завизжала она Алтын. – Убей, быстро!

Невозмутимая богатырка ухватилась за цепь. Каменный мяч закачался туда-сюда, набирая разгон. Он взлетал все выше и выше, описал полный оборот… Крутя мяч на цепи, богатырка направилась к Аякчан.

От перехватившего горло ужаса Аякчан даже кричать не могла. С глухим вибрирующим гулом шипастый шар описывал круги в воздухе… Сейчас он разможит ей голову! Камень пронесся у самого ее лица. Аякчан закрыла глаза и вжалась спиной в лед.

И провалилась сквозь стену. Девочка широко распахнула глаза. Она стояла внутри ледяной стены, впаянная в нее, как какой-нибудь отморозок. Перед ней, на втянувшей ее в себя ледяной поверхности, двумя ярко-голубыми штрихами сияли опустевшие Огненные кандалы. И смутными размытыми силуэтами виднелись высокая фигура Алтын-Арыг и приземистая – Демаан.

Лед перед глазами Аякчан взорвался. От врезавшегося в стену каменного мяча во все второны плеснули струи черной воды, мгновенно вспыхивая длинными рыжими Огненными трассами. Девочка рванула назад – и вывалилась из стены, прямо под ноги жриц с сине-черными волосами, с ужасом прислушивающихся к доносящимся из покоев верховной грохоту. Аякчан вскочила – жрицы с выражением тихой паники на лицах только плотнее сбились в кучу. Вытянув руки лодочкой, Аякчан, как в воду, кинулась в соседнюю стену. И уже исчезая в ней, услышала дикий вопль Демаан:

– Держите ее – чего встали!

Напрямик, сквозь переходы и стены, Аякчан прошила дворец верховной – и вылетела наружу, с размаху врезавшись головой в живот проходящей мимо жрицы. Вздымая тучи песка, они кубарем покатились по присыпанной мостовой. Подвернувшаяся ей жрица была толстенькая и странно горячая, как только что вынутый из печи колобок. Широкое пухлое лицо показалось Аякчан знакомым, но сейчас ей было не до воспоминаний. Она извернулась, откатываясь в сторону, снова вскочила. Жрица так и осталась безучастно лежать на земле, хотя Аякчан видела – жива, шевелится! Может, ушиблась сильно? Эрлик с ней! Аякчан завертелась на месте – она была во внутреннем дворике, обнесенном высокой стеной!

Позади нее во вспучившейся ледяной стене дворца разгоралось пятно красного света. Многосуставчатая шестипалая лапа высунулась сквозь стену, впилась когтями в песок дворика… с громким чпоканьем, как пробка из бутылки, из стены выскочила Демаан. Ее алый пылающий глаз вперился в девочку с жадным торжеством. Аякчан со всех ног рванула к стене дворика – Демаан со свистом понеслась за ней. Девочка ощутила вонючее дыхание у себя за спиной. Хрипло хохоча, Демаан сделала круг у нее над головой…

Заливающий дворик серебристый свет луны померк. Дворец верховных накрыла громадная тень. Огни в светильниках затрепыхались от сильного порыва ветра – и начали гаснуть один за другим. Прямо перед Аякчан, вздымая крыльями песок, рухнул громадный – просто невиданных размеров! – орел. Даже на клюве орла его написано тягостное недоумение, будто он сам не понимал, как тут очутился, а вокруг его тела, медленно расползаясь, клубилась серая туманная мгла междумирья.