Виталий Абоян - Ипостась

– «Джьяду гумра», – сказал он. – Я не знаю, что он конкретно делает там, в голове, но он... не знаю, как это объяснить. Он позволяет сознанию полностью отрешиться от этого мира. Можно придумать другой, свой – если хватит фантазии. Некоторые, как Часовщик, слишком увлекаются и остаются в своих мирах. Сколько миров, столько и жителей. Рано или поздно у всех наступает раздвоение сознания. Потом – полная деградация. Старик уже на грани, еще пара-тройка недель – и начнет пускать слюни.

– А ты...

– Я смог остановиться, – теперь настала очередь Окоёмова сжимать кулаки. – Если бы ты знала, чего мне это стоило. И случившееся не прошло полностью, что-то осталось, кто-то...

– У тебя тоже? – Кхайе покрутила обеими руками у висков, изображая человека с двумя головами.

– Н-нет, – заикаясь, ответил Василий. Он ни в чем не был уверен, когда дело касалось «джьяду гумра». – Я не знаю. Иногда на меня что-то накатывает, я словно проваливаюсь в иной мир. Не полностью, лишь наполовину, но в такие моменты я плохо контролирую оба мира. Это... не знаю, как объяснить. И очень хочется попробовать еще.

– Очень хочется смеяться, но нельзя, – кивнув, сказала Кхайе.

– В каком смысле? – не понял ее Окоёмов.

– Это очень старая сказка. Про халифа, который стал аистом.

– Европейская сказка?

Девушка усмехнулась.

– В общем – да. Злой колдун дал халифу волшебный порошок, понюхав который, можно было превратиться в аиста. Для того чтобы снова стать человеком, нужно сказать волшебное слово. Но в этом колдовстве существовало одно условие: ни в коем случае, будучи в образе аиста, халиф не должен смеяться, иначе – нужное слово не вспомнить.

– Он засмеялся?

– Конечно. Иначе не было бы сказки. Но он встретил сову, которая оказалась заколдованной принцессой, и они вместе выведали у колдуна слово.

– Какое?

– Что?

– Какое было слово?

Кхайе загадочно улыбнулась. Ее глаза смотрели куда-то в темноту, а вот в них улыбки не было. Скорее там был страх.

– Ты ничего не видишь? Там? – она показала рукой.

На мгновение Окоёмову показалось, что у переднего борта кузова, в том месте, куда указывали дрожащие пальцы девушки, что-то промелькнуло. Но в следующее мгновение наваждение исчезло: ничего, кроме рассохшихся досок, там не было.

– Нет там ничего, успокойся. Наверное, тени от веток мелькают. Так какое слово?

– Теперь это слово вряд ли забудешь, даже если хохотать не переставая. Мутабор. Кстати, сегодня новолуние.

– При чем здесь Мутабор?! – последнюю реплику Кхайе он пропустил мимо ушей.

– Таким было слово. Это латынь, в переводе означает «изменяюсь».

Что означало слово «Мутабор», Окоёмов прекрасно знал. Он не понял, как название корпорации попало в старинную сказку. Или это слово из сказки прижилось в его мире?

– А что случилось с колдуном?

– Его казнили. Все это он подстроил специально, чтобы посадить на трон халифа своего сына. Но сказки не всегда соответствуют реальным событиям.

– Что ты имеешь в виду?

– Слово известно каждому, волшебный порошок перестал быть секретом, только халифу помочь некому.

– Из тебя выйдет прекрасная сова, – Окоёмов улыбнулся и поцеловал девушку в губы.

– Только тебе, Бэзил, никогда не стать халифом, – ответив на поцелуй, сказала она. – Теперь весь мир превратили в... в аиста. И о целях колдуна ничего не известно – отчего-то версия с троном халифа в последнее время стала мне казаться несостоятельной.

– Ты имеешь в виду Милостивого Владыку храмовников?

Кхайе пожала плечами.

– Я просто рассказала тебе о старинной сказке. Только и всего.

Тихое шуршание, словно термиты точат дерево. Хотя откуда здесь взяться термитам – все из бетона и пластика. Такой звук обычно раздражает. Обычно, но не сегодня.

Сегодня у Президента Райн Тайна хорошее настроение. Сегодня он наконец-таки может забыть миф об этой треклятой нефти и заняться настоящим делом. Не в том смысле, что стоящим, а именно настоящим, без выдумок и откровенного вранья, как в случае с нефтью.

– Ну что там выходит, новости есть? – спросил он у ползающего по огромному листу рисовой бумаги главного астролога Ая Сигая.

Астролог прекратил шуршать, оторвавшись от своих линеек и каких-то не совсем понятных Президенту инструментов, и поднял голову. На его лице сегодня, на удивление, тоже была улыбка.

– Похоже, строительство новой пагоды принесло свои плоды, – заявил он.

– Не томи. Что там?

Строительство пагоды... Да, наверное, это тоже имело значение.

Ты ведь совсем забыл о пагоде, как не вспоминал о богах и о Будде в последнее время.

Не важно. Главное – он, Президент Мьянмы, все устроил. Он старался, и он смог.

– Звезды указывают направление, – сообщил главный астролог. – Скоро я узнаю, откуда следует начинать возрождение страны.

Судя по всему, снова пришло время переносить столицу. Но с этим придется немного повременить. Для строительства новой столицы понадобятся деньги. Много денег. Вот когда они будут, тогда... А они обязательно будут!

Ты так в этом уверен?

– Что звезды говорят о будущем?

– Гороскоп не готов до конца. Но все идет к тому, что нас ждет процветание.

Конечно, ждет! Или Райн Тайн старался зря? Нет, не для того он прошел длинный и тернистый путь, чтобы сейчас сдаться и спокойно смотреть, как страна – его страна – постепенно исчезает под гнетом нищеты и разрухи.

– Мы обязательно построим новую столицу там, куда укажут звезды. Теперь я вижу, что мы на правильном пути – нам благоволят боги, с нами согласны небеса.

Ая Сигай кивнул и вернулся к созданию карты. Его лицо при этом выражало максимальную серьезность – астролог верил в то, чем занимался. Так же как Президент верил в то, что у него все получится.

Какой бы процессор ни искали индусы, китайцы – да все, кто собрался в округе, – секретом его создания владел только странный человек из Нонгуина. Старик китаец с забавным прозвищем Часовщик, исчезнувший несколько дней назад.

А вот теперь самое интересное, как раз то, что лучше любого антидепрессанта, будь он хоть производства исчезнувших ныне храмовников, развеяло тоску Президента. Вчера из штата Качин поступило сообщение, что человек, соответствующий описанию Фэн Чжи Бяо, известного в Нонгуине как Часовщик, был приведен каким-то европейцем в Мьичину накануне. А теперь они вместе ехали на грузовике в Мандалай. Туда, куда их везли люди Райн Тайна.

Можно сказать, что они во власти Президента. Они еще думают, что свободны, что делают то, что хотят. Но на самом деле грузовик, в кузове которого сидели европеец, бирманка с севера и старик китаец, ехал в Мандалай не просто так. Откуда, скажите на милость, владелец старинного автомобиля смог бы взять в той глуши бензин? Ниоткуда, если бы не личное распоряжение Президента выделить сотню литров из стратегического запаса.