Роман Глушков - Боевые псы Одиума

«Не отбери каждого из нас на службу лично Претор, – сказал тогда Мыслитель, – то я бы решил, что тебя подослали к нам из Одиума, чтобы ты искушал нас вернуться обратно».

Нет, Бунтарь очутился на Периферии, как и прочие превенторы: вышел из недр Контрабэллума пять лет назад с короткой дубинкой-страйкером в руке и Скрижалью на поясе. Закрывшиеся за спиной Бунтаря стальные ворота карантинного шлюза являлись той преградой, в которую упирались все его воспоминания о прошлом. Что происходило с Первым до этого момента, он, как и прочие превенторы, не помнил. Зато превосходно знал, зачем они появились на Периферии, кому служат и как следует поступать, если у тебя возникают какие-нибудь вопросы.

Вопросов поначалу имелось очень много. Ответы же на них были заключены в Скрижали – компактном, чуть больше ладони, устройстве, на дисплее которого отображалась затребованная превентором информация. Надо было лишь нажать одну-единственную красную кнопку и точно сформулировать вопрос, произнеся его четким голосом. Долго ждать ответа не приходилось. Он отображался текстом на дисплее максимум в течение минуты – доходчивый и предельно емкий.

Поначалу жизнь казалась Бунтарю простой и необременительной. Сегодня, по прошествии пяти лет, было даже удивительно, почему раньше Первый в упор не замечал большинство терзающих его ныне проблем. Вон остальные превенторы до сих пор совершенно равнодушны к тому, что происходит за пределами Периферии. А если изредка и задумываются над этим, то только после того, как Бунтарь озадачит их своими вопросами.

Задумываются и сразу кидаются за советом к Скрижали. А та успокаивает превенторов, уверяя, что много думать – это нехорошо, поскольку их задача – не думать, а охранять периметр и следить за округой. За «Ундециму» думает Претор – вождь и благодетель Контрабэллума; самый мудрый человек на планете, который вот уже много лет озабочен спасением человеческой цивилизации… Даже рассудительного Мыслителя устраивало такое положение дел, не говоря уже о Лидере и остальных. Но только не Бунтаря, казалось бы, одного роду-племени с остальными обитателями гарнизона, но почему-то вечно недовольного добровольно избранной для себя судьбой.

Само собой, Скрижаль отвечала Первому и на те вопросы, какие остальные превенторы никогда не задавали этой коробочке с красной кнопкой. Однако Бунтаря такие ответы не удовлетворяли.

«Кто я?» – не однажды пытался спрашивать он Скрижаль.

И всегда получал одинаковый ответ:

«Доброволец, выбранный из числа лучших граждан Контрабэллума для охраны его форпоста от посягательств извне. Мы не воюем с Одиумом, однако не все его обитатели относятся к нам с терпимостью. Поэтому вы и ваши товарищи вызвались оберегать Периферию до тех пор, пока вас не отзовут обратно».

«Но почему я совершенно не помню ни Контрабэллум, ни свое прошлое?»

«Вы слишком долго прожили в подземном городе, – отвечала Скрижаль. – Перед вашим выходом на поверхность планеты вас при помощи гипноза заставили полностью забыть собственное прошлое, чтобы вы не были шокированы и сумели адаптироваться к резкой перемене обстановки и длительному сроку службы. Вам обязательно восстановят память, как только ваша вахта закончится».

«Когда это случится?».

«Информация засекречена».

«Что заставило меня стать гражданином Контрабэллума?».

«Вас не устраивали порядки Одиума, и вы, подобно прочим добровольцам, решили поддержать Претора и примкнуть к его многочисленным единомышленникам, озабоченным грядущим крахом современной цивилизации и пытающимся сохранить все самое лучшее, чего она успела достичь. Чтобы потом на ее руинах создать новую, более прогрессивную и мирную».

«Я хочу встретиться с Претором».

«Это невозможно. Никто из граждан Контрабэллума, кроме превенторов, не имеет права покидать город. Вам также запрещено возвращаться в город до истечения срока службы и контактировать в карантинном шлюзе с поставщиками продовольствия».

«А если я захочу уйти со службы?»

«Тем самым вы нарушите договор и присягу, которую дали гражданам Контрабэллума, поклявшись безоговорочно исполнять возложенный на себя долг превентора до тех пор, пока вас не отзовут с поста»…

Вопрос об уходе со службы был задан Бунтарем безо всякой задней мысли. Ни в какую отставку он, естественно, уходить не собирался. И не только потому, что принял присягу и подписал договор, из которых, увы, не помнил ни строчки. Бунтарь выражал недовольство условиями службы, но сама Периферия ему нравилась. После того как он насмотрелся на забредающих сюда обитателей Одиума, у Первого пропало всякое желание покидать гарнизон, даже из чистого любопытства. Но еще сильнее Бунтарю не хотелось возвращаться назад, в Контрабэллум, где не было леса, гор, солнца и голубого неба. А были лишь каменные стены и высокий бетонный свод над головой, чьи изображения демонстрировала Скрижаль. Не поэтому ли Бунтарь записался в превенторы, чтобы надолго покинуть унылый подземный город?

Иной причины своего нахождения здесь Первый не видел. Вряд ли он подписал тот кабальный договор, движимый лишь беззаветной преданностью Контрабэллуму и Претору. Вот для Лидера и остальных превенторов такая благородная цель вполне могла бы стать побудительной причиной для службы на Периферии. Никто из собратьев Бунтаря сроду не признавался Скрижали в сомнениях касательно истинности выбранного жизненного пути. И наверняка не признался бы, проторчи они на Периферии еще пять лет. При вступлении в «Ундециму» Первый руководствовался иными побуждениями, это бесспорно. Иначе он непременно испытывал бы сейчас к родному городу такие же, как у всех, любовь и патриотизм.

Внешний мир, который Претор именовал Одиумом, катился в пропасть, погрязнув во всех мыслимых и немыслимых бедах. В стране, на территории которой находился город-государство Контрабэллум, только что отгремела Новая Гражданская война, что велась за независимость Пятьдесят Первого штата. И в этом не было ничего необычного: половина планеты была сейчас охвачена всевозможными войнами. Но и в более-менее спокойных уголках Земли людям жилось не лучше. Эпидемии, экологические катастрофы, низкая рождаемость и высокая смертность вели человечество к неминуемой гибели. Претор уверял: крах современной цивилизации может наступить буквально со дня на день («Уж не он ли ознаменует окончание нашей вахты?» – постоянно гадал Бунтарь).

И когда это произойдет, когда отгремят все войны и на планете перестанет свирепствовать смерть, тогда-то чистые духом и помыслами граждане Контрабэллума выйдут из подземелий. Выйдут и возродят исчезнувшее Человечество, чтобы повести его другим путем – созидательным и мирным. И сейчас здесь, на безлюдном севере, закладывался фундамент нового мира, а одиннадцать превенторов принимали в этом самое непосредственное участие…