Array Коллектив авторов - Русские против пришельцев. Земля горит под ногами! (сборник)

– Корефан, будь он неладен, – недовольно ответил Степка.

Он выбрался из-под одеяла, натянул на голое тело штаны, набросил майку и отправился открывать.

– Собирай манатки, – буркнул Корефан, едва Степка отворил дверь. – Бугор велел разыскать. Хоть из-под земли, сказал, вырыть.

– Какой еще бугор?

– Какой-какой. Гражданин начальник Старков. Срочно, мол.

– Ну и что? Не мог сказать, что не знаешь, где я?

Корефан поскреб щетину на подбородке.

– Ты это, – бормотнул он, – собирайся давай. Мог, не мог… Бугор болтнул – дело важное. Не то что с бабой пупками тереться.

Через час группа была в сборе.

– Вопросы? – оглядел людей Старков.

– Что за операция, товарищ капитан? – отозвался Степка.

– Через сорок минут выдвигаемся к штабу, там получите приказ. И вот что, ребята, – Старков повысил голос. – Надо быть готовыми ко всему.

Без пяти девять Жихарев не находил себе от нетерпения места. Через пять минут решится… Генерал-лейтенант, спроси его, вряд ли смог бы сформулировать, что именно решится через пять минут. Правота гипотезы Гутмана? Общевойсковая операция по обезвреживанию потенциальных вражеских разведчиков? Или, может быть… Жихарев не любил пафоса, и «судьба человечества» как часть формулировки его не устраивала.

Сорок два кандидата в шпионы по всему Санкт-Петербургскому ополчению. Бездетные сироты с чистой биографией и проблемами со зрением. По теории Гутмана, связанные между собою телепатически. По той же теории, связанные телепатически с квартирьерами-муравьями.

Вопрос в том, на какое расстояние распространяется телепатическая связь. И еще в том, сколько вражеских разведчиков не выявлено. Если, конечно, они существуют на самом деле, а не только в воображении Гутмана. И, наконец, в том, сколько из этих сорока двух ни в чем не виновны.

Последний вопрос, впрочем, был лишь этическим. Жизнями нескольких невиновных придется пожертвовать. В глубине души Жихарев понимал, что придется пожертвовать жизнями, даже если невиновны все сорок два.

– Ну что, уфолог, – обернулся к Гутману генерал, когда минутная стрелка часов встала вертикально. – Сейчас их берут. Если…

– Товарищ генерал! – прервал выросший в дверях ординарец. – Восьмой на связи.

– Соединяйте.

– Восьмой Первому. Объект восемь задержан. Сопротивления не оказал.

– Тридцать седьмой на связи, товарищ генерал!

– Тридцать седьмой Первому. Объект тридцать семь при задержании открыл огонь. Убит в перестрелке.

– Шестнадцатый Первому. Объект шестнадцать при попытке задержания покончил с собой.

– Двадцать пятый Первому. Объект двадцать пять задержан.

– Одиннадцатый Первому…

– Приготовились, – коротко бросил Старков. – Приказ – задержать находящегося в здании штаба комполка Луценко. Оружие изъять. При оказании сопротивления – расстрелять. Все поняли?

– Ни себе хрена, – присвистнул за спиной у Степки Корефан. – С каких это дел?

– Приказ командующего ополчением. Еще вопросы? Нет? Готовность двадцать секунд. Десять. Пошли!

Старков, выдернув из кобуры пистолет, размашисто зашагал к штабу. Четверо ополченцев, подсвечивая путь фонарями, нестройно двинулись за ним. Они преодолели половину расстояния от опушки чахлого перелеска до штабной избы, когда входная дверь в нее распахнулась.

Полковник Луценко в распахнутой на груди шинели вымахнул на крыльцо. На секунду замер в луче вскинутого Старковым фонаря и прыжком ушел в сторону.

– Стоять! – крикнул Старков. – Вы задержаны!

Вместо ответа полковник выстрелил. Рядом со Степкой схватился за горло и упал навзничь рядовой Семенов.

– Огонь! – рявкнул Старков и выпалил на звук.

Корефан сорвал с плеча АКМ, дал от живота в темноту очередь.

– Уходит! Уходит! – услышал растерявшийся Степка. – За ним! Уходит же!

Через пять минут бледный и враз осунувшийся капитан Старков связался со ставкой.

– Двадцать девятый первому, – сказал он обреченно в трубку радиотелефона. – Объект двадцать девять при попытке задержания скрылся. Полк поднят по тревоге.

– Фамилия, имя, возраст, воинское звание, должность.

Арестованный сглотнул слюну. Эти вопросы за те три дня, что провел под стражей, задавали ему раз в десятый.

– Штырев Иван Александрович, шестьдесят седьмого года рождения, майор запаса, ныне заместитель комполка по тылу. На каком основании я арестован?

– Вот что, Штырев, – генерал Жихарев привстал из-за стола. – Жить хотите?

– Послушайте, – арестованный вскинул голову, затем усмехнулся. Черная повязка на левом глазу делала его похожим на старого, видавшего виды пирата. – Что вам от меня нужно?

– Вы не понимаете что?

– Не понимаю.

– Ладно, – Жихарев поднялся, заложив руки за спину, заходил по кабинету. – Я предлагаю вам рассказать о себе все. В обмен на мое честное слово сохранить вам жизнь.

– Мне нечего больше рассказывать. Вы делаете ошибку, генерал. Я не знаю, в чем меня подозревают. Или вы считаете преступлением, что я потерял глаз в автомобильной аварии?

– Это не преступление. Это, если вы тот, за кого себя выдаете, ваше несчастье. А если не тот… свойство или признак. И в этом случае вы слишком опасны. Увы, – генерал обернулся к конвоирам у входа. – Расстрелять!

– Чикин где? – капитан Старков растолкал наладившегося подремать Корепанова.

– А хрен его знает, – Корефан зевнул, – гражданин начальник.

– Что, по уставу ответить невмоготу?

Корефан вновь зевнул:

– В гробу я видал тот устав, начальник. Какого я тут сижу?

– Что значит «какого»?

– Какого хрена.

Старков сплюнул в сердцах. Разведрота уже третьи сутки охраняла подходы с тыла к нейтральной полосе. Зачем нужно их охранять, не понимал никто. Ополченцы бранились и нелестно высказывались о начальстве. Стучали зубами от холода на постах, спасались самогонной водкой и норовили дать храпака. Однако до самоволок пока не доходило. И вот, пожалуйста.

– Отставить феню, боец Корепанов, – со злостью рявкнул Старков. – Я спрашиваю, где ваш напарник, рядовой Степан Чикин?

Корефан засопел.

– К бабе свинтил.

– Что? – опешил Старков. – К какой еще бабе?

– К какой, к какой. Не знаешь, какие бабы бывают, начальник? Козырная баба, жопа, сиськи, то-се. Морда…

– Морда? – оторопело переспросил Старков.

– Ну, лицо, без разницы. Хорошая, в общем, баба, пофартило копалю. Шнифты, правда, разные, ну да один хрен.

– Что-о-о?! – Старков ухватил Корепанова за грудки. – Повтори, что ты сейчас сказал.

– Сдурел, начальник? – Корефан рванулся. – Руки прими. Сказал, что сказал. Шнифты у нее разные. Ну, глаза то есть. Ты чего вылупился-то?

– Где эта баба?

– Где ей быть. С копалем, небось, в койке. Дом у нее. На отшибе.