Дмитрий Силлов - Тень якудзы

— А идите вы все, — задушевно сказал Макаренко, захлопывая папку и вставая из-за стола. — И барыги, и трупы. А самое лучшее средство от дурацких мыслей — своевременный и плотный обед.

Дежурный за плексигласовой перегородкой, собрав лоб в кучку морщин, сосредоточенно кивал в телефонную трубку.

— План «Дельта» объявили, трищ капитан, — сказал он в спину проходящему мимо Макаренко.

— Это еще что за хрень? — удивился Макаренко.

— Земляки Саида в город пожаловали. То ли убийцу Саидовскую искать, то ли чтоб территория его кому другому не отошла.

Макаренко усмехнулся.

— Эх, Толик… «Территория», говоришь? Вот и мы, аборигены, потихоньку забывать стали, что когда-то все это была наша территория. Не Саидов да Ахметов земля, а наша, российская.

Дежурный снова собрал лоб в складочку.

— Так-то оно так, трищ капитан. Да у нас-то сами знаете как — кто успел, тот и съел.

— Вот! — поднял вверх указательный палец Макаренко. — Это ты истину глаголешь, Анатолий. Насчет «съел», можно сказать, в корень зришь. А кто не успел — тот, стало быть, голодным остался, — и направился к выходу.

— Так план «Дельта» ж, трищ капитан, — пискнул дежурный, — только что передали — всем собраться на втором этаже.

— Ты меня не видел, Толик, — бросил через плечо Макаренко, открывая дверь. — У меня сейчас свой план «Альфа», все «Дельты» — потом…

…В незапамятные времена неизвестно откуда появился в городе хитрый армянин Артавазд. Видимо, на заре перестройки крепко столкнулся сей армянский бизнесмен с проблемой «крыши» и потому, организовывая новый бизнес, проблему эту решил гениально просто. А именно — открыл ресторан напротив городского отделения милиции — только дорогу перейти. И назвал соответствующе — «Место встречи», которое, как известно, изменить нельзя.

Поначалу солидный народ несколько сторонился «Места», из окон которого открывался вид на решетчатые окна первого этажа отделения. Но потом сообразил, что в эдакой ресторации никто шумно разбираться, а уж тем более хвататься за стволы не будет — и пошел у Артавазда его желудочный бизнес. А негласный расчет с «крышей» был таков, что сотрудники дома напротив обедали у Артавазда по ценам бывших советских столовых.

Эту тему свежезаступивший на службу капитан разнюхал сразу и вот уже несколько дней вовсю пользовался неожиданными привилегиями, лично познакомившись с хозяином и отчего-то завоевав его безмерное уважение. Макаренко подозревал, что хитрый ресторатор каким-то образом разузнал о его московском происхождении и, сделав какие-то свои выводы, каждый раз оказывал гостю достойный даже по столичным меркам прием.

— Заходи, дорогой, — лицом, голосом и жестами приветствовал Андрея вроде как случайно оказавшийся в зале хозяин, спеша навстречу посетителю. — Чего сегодня желаешь?

В речи Артавазда практически отсутствовал акцент, лишь легкие гортанные переливы голоса придавали каждому произнесенному слову глубину и значимость.

— Отдельный столик, крайний справа шатер, две порции шашлыка, грибной салат и апельсиновый фрэш.

Макаренко никогда не загружал голову армянскими названиями блюд, предпочитая называть вещи своими именами.

— Располагайся, дорогой, — расплылся в улыбке хозяин заведения, самолично отодвигая полог.

Несколько отдельных столиков для жаждущих уединения посетителей ресторана располагались за длинным — во всю стену от потолка до пола — ковром-занавесом, скрывающим комнатки, стены которых также были ковровыми. Внутри эти комнатки напоминали восточные шатры, свойственные скорее «Белому солнцу пустыни», нежели «Месту встречи…». Капитан предпочитал шатер справа у стены за то, что в щель между пологами был прекрасно виден вход в ресторан.

Макаренко нырнул в полумрак, освещаемый квартетом крашенных под бронзу алладиновых ламп с витыми миньонами внутри.

— Оставь одну, — попросил Макаренко ужом вползшего в шатер официанта. Официант разгрузил поднос, выключил лишние лампы и, пробормотав: «Шашлык будет готов через пять минут», пятясь, удалился.

«Восточный колорит, — хмыкнул про себя Макаренко. — Где еще милицейский капитан может почувствовать себя падишахом? Только гурий не хватает. Хотя, небось, и насчет этого можно заказ сделать. Только потом хрен расплатишься несмотря на статус столичной вип-персоны. Так что грызи, капитан, грибочки и думай о земном».

Хотя, надо признать, салат был приготовлен на совесть — все свежее и самое лучшее. Умудренный жизнью Артавазд берег желудки своей «крыши».

В соседнем шатре задвигали стульями. Макаренко поморщился.

«Покой нам только снится…»

Мелькнув лакированными пятками, к соседям нырнул официант, дабы принять заказ, сделанный на редкость приятным женским голосом.

— Салат из авелука, ишхан из форели с ореховой подливкой, гозинах с миндалем на десерт…

«Неужели одна? — подумал Макаренко. — Не может быть. Явно вошли двое. Две девчонки?»

— Что ты будешь? — спросил приятный женский голос.

— Все равно, — равнодушно отозвался бесцветный мужской.

«Х-хе, размечтался, одноглазый, — хмыкнул про себя Макаренко. — Девчонки, ходящие в наше время вдвоем в рестораны, могут быть только лесбиянками или феминистками. Что, впрочем, одно и то же. А такие девчонки нам без надобности. Впрочем, не про милицейский карман и те девчонки, что ходят в рестораны не с девчонками. Вишь, ишхан какой-то ей подавай… Хотя, милиционер милиционеру рознь…»

— По-моему, я тебе тоже «все равно».

В приятном женском голосе послышались нотки приближающегося скандала.

— Насть, мы сюда жрать пришли или гавкаться?

Мужской голос по-прежнему лишь озвучивал слова, напоминая голос магнитофона в вагоне московского метро: «Осторожно, двери закрываются. Следующая станция…»

— Это ты жрешь. И гавкаешь. И лазаешь по ночам неизвестно где, пока я сплю…

«Богатые тоже плачут, — философски отметил Макаренко, поневоле слушая аудиоспектакль, разыгрывающийся в соседнем шатре. Он представил лицо официанта, смиренно склонившегося в восточном полупоклоне над полем семейной битвы в ожидании заказа и усмехнулся: — Ну и работенка у вас, ребята. За день наслушаешься всякого такого и от трезвых, и, тем более, от пьяных — людей же ненавидеть начнешь хуже любого маньяка…»

— Настенька, заткнись, а?

— Простите, а вы что заказывать будете? — встрял в диалог невидимый официант, видимо, обращаясь к обладателю мужского голоса. «Небось, спина затекла», — мысленно прокомментировал Макаренко.

— На ваше усмотрение! — взвизгнула девчонка.

Официант с обиженным профилем протопал мимо шатра Макаренко на кухню, находящуюся прямо за шатрами, откуда из-за тонкой перегородки аппетитно пахло готовящимися шашлыками.