Владимир Контровский - Холодная нефть с горячим запахом крови

— Думаю, Совет Сорока вам откажет, — сказал невзрачный человек в гражданском. По сравнению с адмиралом он выглядел серенькой мышкой, однако бравый милитар сразу сник и стал даже как будто ниже ростом.

— Но почему, господин куратор? Я не понимаю…

— Потому, — снисходительно-терпеливо пояснил серенький, — что это бессмысленно. Князь Алексей уже выходил с нами на связь. Группа подводных лодок, уничтожившая ваше соединение, захвачена бунтовщиками, вышедшими из повиновения. Они теперь не более чем пираты, атомные террористы: им глубоко плевать и на своего бывшего князя, и на его город. А кроме того, Камчатка в самом скором времени станет вассалом Японии — не думаю, что микадо испытает бурный восторг при известии об опустошении нами территории, которую он уже считает своей. Ну, а тот факт, что за спиной микадо стоит Поднебесная Империя, вам, полагаю, хорошо известен.

— Но не можем же мы стерпеть…

— Можете, — куратор устало провёл ладонью по лицу. — Есть и ещё один нюанс: эти ядерные флибустьеры выбросили радиобуй, который вот уже два часа гонит в прямой эфир их обращение — я удивлён, адмирал, что вы об этом не знаете. А обращение следующее: если нами будет предпринята хотя бы ещё одна попытка остановить их или задержать, в том числе и угрозой ядерного удара по русским городам тихоокеанского побережья, то в ответ они нанесут массированный атомный удар по Северной Америке. В составе этой пиратской эскадры есть вполне боеспособный стратегический ракетоносец с полным боекомплектом — у меня нет оснований не доверять данным нашей разведки, — а о нынешнем состоянии нашей континентальной противоракетной обороны не стоит и говорить. Если бы вам удался внезапный упреждающий удар, тогда другое дело, но теперь, когда русским известно, что мы тоже вмешались в игру…

— Внезапный удар, — буркнул милитар. — Не те времена. Это раньше у нас были сотни боевых кораблей, рассеянных по всему миру и готовых немедленно проучить кого угодно, а теперь, после Обвала… Нам и это то соединение удалось сколотить с большим трудом. Но в Беринговом проливе этих подводных террористов смогут перехватить наши субмарины. Есть такая возможность…

— Нет такой возможности, — непреклонно отрезал куратор. — Мы не можем идти на такой риск. Адмирал Родионов уже доказал, что без колебаний пустит в ход атомное оружие — ему терять нечего. Политики и генералы, планируя превентивный ядерный удар, всегда были вынуждены считаться с возможностью ответного удара по своим городам, и это всякий раз удерживало их от резких движений. А за спиной этой "свободной эскадры" нет городов, за которых надо бояться, и поэтому они спокойно запустят свои ракеты по нашим городам. Это вы понимаете, адмирал? Если они обнаружат наши лодки в Беринговом проливе…

— Можно обойтись и без лодок, — произнёс милитар, что-то прикидывая в уме. — Есть у нас там кое-что… Правда, это "кое-что" давненько не подновлялось, но всё-таки.

— Никак не могу понять, почему ввязались глобы, — задумчиво произнёс командир "Петропавловска", поглядывая на вахтенных, застывших за дисплеями центрального поста управления: соединение форсировало Берингов пролив с его малыми глубинами и сложным рельефом дна, и обстановка требовала повышенного внимания и сосредоточенности. — За каким хреном им это было надо? В чужом пиру похмелье… Китайцы с японцами нас не преследовали, а эти влезли не в своё дело.

— Какой флот у ханьцев, и что они могли послать за нами в погоню, одному богу известно, а у микадо военно-морских сил негусто. И японцы наверняка учитывали, что если нас загнать в угол, мы ведь можем громко хлопнуть дверью. Они знают, что такое атомные бомбардировки — испытали на своей шкуре, — а богдыхан вряд ли горит желанием испытать это на собственном опыте. Баба с возу, кобыле легче: "поднебесным" на руку наш уход с Тихоокеанского театра — так оно спокойней. Ханьцам было известно, куда мы идём — об этом в Петропавловске говорили на всех углах, — и они не стали возражать. Теперь понимаешь, почему я настаивал на том, чтобы "Петропавловск" принял участие в прорыве?

— Так точно.

— А что касается глобов, — губы адмирала тронула еле заметная усмешка, — то ларчик просто открывается. United Mankind не хочет усиления флота Северного княжества, потому что в Арктике — нефть, а нефть — это…

Воевода не договорил.

Корпус ракетоносца содрогнулся от страшного удара. Обшивка лопнула, свет погас, и в центральный пост хлынул бурлящий водяной поток.

…Активные мины "Каптор" были выставлены в проливе больше десяти лет назад, когда весь мир сходил с ума. Кому-то из правителей рассыпавшихся Соединённых Штатов пришла в голову мысль, что какой-нибудь свихнувшийся командир атомного подводного ракетоносца (причём не обязательно русского) возомнит себя карающим мессией, уйдёт под арктические льды и начнёт оттуда швыряться ядерными боеголовками, повторяя в мировом масштабе не раз случавшиеся в прошлом расстрелы людей в супермаркетах или на улицах городов. Во избежание такого сценария пролив был заминирован — "капторы" зарылись в илистый грунт в ожидании своего часа. За прошедшие годы большинство мин вышли из строя, однако некоторые из них сохранили работоспособность и ждали сигнала "Проснись и убей!".

Сигнал пришёл, когда камчатская эскадра проходила пролив. Кильватерный строй надводных кораблей может быть идеальным — командиры на мостиках видят друг друга, — а подводный кильватер неминуемо превратится в ломаную линию. И эта ломаная линия одной из своих точек перегиба, в которой находился атомный подводный крейсер стратегического назначения "Петропавловск-Камчатский" (имевший к тому же значительно большую шумность по сравнению с шедшими впереди него "Кашалотом" и "Томском") зацепила зону чувствительности спящей мины. Услышав шум винтов, "каптор" послал короткий импульс, уточняя характер цели, и выдал команду "пуск". Малогабаритная противолодочная торпеда Мк.46 выскользнула из контейнера, словно мурена из щели кораллового рифа, и пошла на цель, управляемая системой самонаведения.

На борту ракетоносца-ветерана до последней минуты никто ничего не знал…

Эскадра шла на запад подо льдами Чукотского моря.

Субмарины United Mankind, крейсировавшие у берегов Аляски, её не преследовали. Глобы не знали, какая лодка погибла: вероятность того, что подорвался и затонул именно стратегический ракетоносец, равнялась всего лишь двадцати процентам, и такая степень риска Советом Сорока была признана неприемлемой.

Прозрачное голубое небо было густо замарано дымной копотью: позади, у Непрядвы, горели разбитые дома села Монастырщино, перепаханного реактивными снарядами. А перед казачьими окопами, добавляя гари, дотлевали четыре подбитые "колесницы" башибузуков — вернее, пять: пятая машина въехала в глубокую воронку и уткнулась мордой в землю так, что из ямы торчал только её бронированный зад, облизанный огнём.