Владимир Контровский - Горькая звезда

— К сожалению, наше время в эфире подходит к концу. Напоминаю, что у нас в студии был известный публицист, советолог и с недавних пор владелец контрольного пакета акций медиакомпании «Бритиш ньюс корпорейшн» сэр Пирс Паркер.

1994 год

— Владимир Васильевич! — зазвучал в селекторе негромкий голос секретаря. — К вам по расписанию господин Паркер.

— Просите, — устало проговорил Щербицкий.

Пока посетитель, осторожно раскрыв высокую дверь, шел к столу по ковровой дорожке, Щербицкий, порывшись в памяти, отыскал названное имя — «Давал ему интервью в восьмидесятом, незадолго до Московской Олимпиады». Сверившись с лежавшей на столе справкой, которую в преддверии встречи подготовил референт, удовлетворенно кивнул. Его зовут Пирс, Пирс Паркер. Интересный человек — талантливый журналист, репортер журнала, специализирующегося на привидениях, затем корреспондент коммунистической «Морнинг Стар», а после развала Союза — влиятельный советолог, редактор солидного политического еженедельника. Посвящен в рыцари. С недавних пор — совладелец политического телеканала и десятка изданий рангом пониже. Из тех, кого сейчас зовут газетными магнатами. Разбогатев, чуть ли не сразу же выкупил и возродил свой оккультный еженедельник «За тонкой чертой», где изредка пописывает под псевдонимом. Свободно говорит по-русски. Встреча не протокольная, значит, обойдемся без переводчика.

Щербицкий улыбнулся вошедшему и показал рукой на кресло. Англичанин произнес все положенные слова приветствия и занял указанное место за столом. Медиамагнат получил аудиенцию не как представитель деловых кругов, а как журналист — время беседы было четко оговорено, и Паркер, слегка покосившись на свои дорогие часы, сразу же начал предметный разговор:

— Господин президент, вы отказались баллотироваться на предстоящих выборах. Но большинство политологов мира считают, что это хорошо рассчитанный политический ход. Так ли это? До истечения срока подачи документов осталось менее семи часов, так что вы можете быть откровенны.

— Нет, мистер… прошу прощения, сэр Паркер, мое заявление — это не уловка. Я действительно отказался идти на президентские выборы.

— Нельзя ли теперь раскрыть истинную причину этого шага? Ваш политический вес чрезвычайно велик. Ни для кого не секрет, что все крупные партии Украины — коммунисты, социалисты, регионалы и даже демократическое «Яблоко» — выразили готовность вас поддержать. Против вашей кандидатуры выступают разве что националисты, но они на сегодняшний день не столь сильны, чтобы повлиять на исход голосования.

— Вы правы лишь отчасти. За последние два-три года структура государственной власти у нас сильно изменилась. Сегодня мой, как вы выразились, «политический вес» заключается в том, что я нужен всем перечисленным, жестко конкурирующим между собой политическим течениям скорее как верховный арбитр. Однако такая роль мне уже не по плечу. Не боюсь признаться, что я, как человек иного времени, вольно или невольно, но начинаю сопротивляться любым изменениям, а это плохо для страны. К тому же возраст и здоровье… — Щербицкий тяжело вздохнул.

— А вы не боитесь, что с вашим уходом Украину ждет хаос перераспределения власти?

— Нет, не боюсь. Вся власть уже давно, как вы выражаетесь, «перераспределена».

— Хотелось бы услышать ваш прогноз результатов выборов. Кто из кандидатов, на ваш взгляд, имеет наибольшие шансы на победу в президентской гонке?

— Несомненно, Леонид Кучма, — уверенно произнес хозяин кабинета. — Его я знаю в основном как генерального директора днепропетровского «Южмаша», но и на посту премьер-министра он зарекомендовал себя не с самой плохой стороны.

— Изменится ли внешняя и внутренняя политика Украины после выборов?

— Несомненно. И дело тут не во мне лично, а в том, что у нас на глазах меняется весь мир. Коммунистическая идеология потеряла актуальность, подрастает новое поколение, воспитанное совсем на других традициях и ценностях, экономика претерпевает невиданные изменения. Даже мне, человеку, для которого радиотелефон еще недавно казался вершиной технического прогресса, понятно: Интернет, мобильная связь, новые виды средств массовой информации воздействуют на общество намного сильнее, чем это кажется на первый взгляд.

— Я хотел бы задать вам еще один непростой вопрос. В последнее время наличие на территории Украины множества российских военных баз становится основным предметом нападок оппозиции. Демонстрации у мест хранения ядерного оружия, многочисленные манифестации, давление со стороны Европейского сообщества и США…

— Так в чем же заключается ваш вопрос, сэр Паркер?

— Не опасаетесь ли вы, что вопрос размещения российских ядерных боеголовок будет пересмотрен в ближайшие годы?

— Кто бы ни стал моим преемником на посту президента, даже глава Руха Вячеслав Чорновил, он будет обязан выполнять все ратифицированные государственные соглашения. Поэтому по крайней мере до две тысячи семнадцатого года об уходе российских войск со своих баз никакой речи быть не может. Что будет дальше? Время покажет.

— Самым известным вашим «реформаторским шагом» стал перевод Администрации президента из бывшего здания Центрального Комитета в крохотный Мариинский дворец. Не захочет ли ваш преемник возвратиться обратно? Ведь здание на Банковской и больше, и удобнее с точки зрения безопасности.

— Дом на Орджоникидзе, нынешней Банковской, с одна тысяча девятьсот тридцать девятого года был зданием Центрального Комитета Компартии Украины — для этого он, собственно, проектировался и строился. Я счел, что пока администрация находится там, она постоянно будет стремиться к функциям ЦК и при нынешней парламентско-президентской республике станет лишь грузом на ногах управленческой системы. Число людей во власти, не несущих никакой ответственности, неизбежно растет, и оставлять в их распоряжении практически неподконтрольный механизм влияния на все стороны жизни украинского народа мы посчитали слишком рискованным. Здесь как раз есть чему поучиться у американцев — администрация Белого дома не сможет разрастись больше, чем там имеется помещений.

— Спасибо за откровенный ответ. Признаюсь, на подобный шаг согласился бы пойти далеко не каждый государственный лидер. И последний вопрос, господин президент. Может, он покажется вам смешным, но… Почему вы до сих пор пользуетесь тем самым лимузином, который я видел еще в восьмидесятом году? Согласитесь, что выбор автомобиля первым лицом государства — ответное решение.

— Украина имеет собственный автозавод, поэтому ездить на чужих автомобилях я считаю для себя зазорным. Но, к сожалению, наш «ЗАЗ» — точнее, «Мотор Сич», — так до сих пор и не смог изготовить правительственную машину, которая прошла бы проверку службы безопасности и отвечала бы всем предъявляемым требованиям. Вот я и пользуюсь до сих пор своим старым ЗИЛом. Правда, двигатель в нем поменяли на «Роллс-Ройс» и электроникой современной напичкали. Но тут уж ничего не попишешь — мы оба с ним ветераны и нуждаемся в обновлении.