Юрий Стукалин - Звездный штурмовик Ил-XXII. Со Второй Мировой - на Первую Звездную

— Дронов, спасибо за помощь! — прокричал я.

— С тебя пузырь, — ответил тот в своей грубоватой манере.

Когда мы поднялись достаточно высоко, я вдруг заметил на экране приближающуюся синюю точку. Нас догонял кто-то из оставшейся биться с врагом четверки истребителей. Я приблизил экран и получил визуальную картинку. Степан Бурлак. Судя по следам попаданий и мятому корпусу, этому чертяке здорово надрали задницу, но он был жив.

— Как остальные? — спросил его Шульц.

— Ждать некого, — сухо ответил Степан.

Только Степану удалось выйти из боя. Мы потеряли трех истребителей. Через пару секунд он объяснил:

— Мы бы им жопы надрали, но еще две четверки подлетели.

— Ничего, справимся, — попытался подбодрить его Шульц. — Каждый теперь держит два штурмовика, приоритет прикрытия выбирать самим.

Мы уверенно двигались на небольшой высоте к Москве. Где-то вдали вовсю шел яростный бой, но я за ним уже не следил. Только бы чужаки увязли с нашей эскадрой. Эти твари были азартными — точно псы, спущенные с поводков, пытающиеся порвать противнику глотку. Они исправно выполняли команду «фас!», и только. Пока все шло как по нотам.

Я себе слабо представлял, как должны выглядеть наши планетарные колонии и откуда, с какой планеты вторглись к нам чужаки. Все эти «космосы» были вне моего понимания. Но мы воочию убедились — враг отлично вооружен, действует смело, напористо. Земля стала не первой жертвой его нападения. Но мы первыми и, скорее всего, единственными дали чужакам серьезный отпор, иначе их белесые генералы резвее меняли бы свою тактику и подстраивались под обстоятельства.

Зачем бугаю с огромными кулаками бояться мелких мальчишек во дворе, с легкостью отдающих ему мелочь, которую выделили им родители на мороженое и кино? Пацаны уже при виде хулигана, показывающего кулачище, достают из карманов штанишек мамкины копейки. Но стоит бугаю нарваться на худосочного паренька, занимающегося боксом, ему не поздоровится. Он будет валяться в пыли со свернутой скулой. И лишь потом сделает выводы.

Главное понятно — эти твари еще не пуганы. Им во Вселенной пока ни разу не противостоял задохлый с виду мальчишка, на поверку неплохо владеющий приемами самообороны. Человек может быть смиренным и спокойным по виду, но по духу и крови он хищник. Жестокий, умный и хитрый. А потому мы победим. Как не раз уже побеждали хорошо вооруженного, но излишне самоуверенного врага. Примеров тому масса.

Пока мы летели, я видел, как внизу работают наземные силы, пытаясь обезвредить вражескую ПВО. Бои шли повсюду. То тут, то там вспыхивали языки пламени, в небо поднимались столбы черного дыма. Наши ребята на земле делали все, чтобы мы смогли добраться до цели и отработать по ней. Я искренне молился за парней, ведь им приходилось сталкиваться с врагом, находящимся порой на расстоянии вытянутой руки. Это были настоящие герои, готовые пожертвовать собой во имя Великой Победы.

Мы были уже в черте города. За сто шестьдесят лет Москва разрослась. В исторических фильмах о ней, которые я смотрел на базе в периоды отдыха, столица поражала величием и размахом. Жаль, что не удалось увидеть воочию, какой она была до того, как ее разрушили чужаки.

— Мы в заданном секторе, — сообщил я эскадрилье, глядя на экран. — С этого момента ни на что не отвлекаться, только работа! Остальное доверим истребителям.

Чем ближе мы подходили к цели, тем больше разрушений наблюдали. Видимо, чужакам нравилось существовать в таких условиях. «Что ж, сейчас мы вам еще большую разруху устроим», — позлорадствовал я.

Пока небо казалось спокойным. Во всяком случае, я не видел ни одного «краба». Это был хороший признак. Значит, наша уловка сработала, белесые генералы все свои воздушные силы бросили на отражение массированной атаки нашей эскадры.

Мы летели в районе ВДНХ, когда по нам ударила зенитная артиллерия. Раньше здесь была Выставка достижений народного хозяйства, сюда съезжались люди со всего Советского Союза, гуляли отдыхающие, переливались струями хрустальной воды великолепные фонтаны. Теперь тут сплошные руины, за которыми прячется наземная ПВО противника.

Перед нами вспыхнула стена огня. Наши парни не смогли погасить зенитную точку, тут дислоцировалось слишком много орудий противника. Чужаки били по катерам нещадно.

— Набираем высоту, иначе не пройти! — крикнул я.

— Может, отбомбимся по ним? — спросил один из штурмовиков.

— Нет времени. Бомбы беречь для генералов.

— А если разделиться? — настаивал он.

— Нет! Действуем согласно плану.

Мы рисковали, но выбора у нас не было. Никто не мог предугадать, что наши наземные силы не справятся с чужаками. Признаюсь, у меня тоже было дикое желание сбросить парочку бомб на зенитки, но каждый заряд был приготовлен не для них, а для их командиров.

Набрали высоту, пошли напролом. Небо в момент стало черным от разрывов. Казалось, еще секунда, и превращусь в огненный факел, но пока снаряды миновали меня.

Однако без потерь не обошлось. Идущий прямо за мной штурмовик дернулся, его резко повело в сторону. Рванули сдетонировавшие бомбы, взрывная волна была такой силы, что «ил» чуть не перевернуло, и только страшным усилием мне удалось выровнять машину и снова лечь на курс. Еще один катер охватило пламя. Мы потеряли сразу два штурмовика, но нам удалось проскочить заслон и подойти к логову врага.

— Выходим на цель! — скомандовал я. — Через три секунды визуальный контакт.

То, что предстало нашим глазам, поражало воображение. Чужаки неплохо обустроились, чувствовали себя как дома. Они изуродовали центр Москвы, и на это было больно смотреть. Кремлевская стена полностью разбита, как щербатый рот, в котором осталось только два-три зуба. Все башни разрушены. Казалось, что кто-то гигантской рукой отломил их и отбросил в стороны. На месте Мавзолея зияла воронка.

Чужаки устроили штаб рядом с Красной площадью. Он находился под землей. Как мы уже знали, Москва была испещрена множеством подземных туннелей. Метро, опутавшее город паутиной своих линий, торговые центры, офисные и складские помещения, правительственные бункеры. В конечном итоге под городом образовался другой. Чужакам это нравилось. Это была их стихия. И они теперь главенствовали тут.

Они старались забраться поглубже, как кроты или крысы, устраивая свои норы там, куда не проникал солнечный свет. Над своей резиденцией чужаки возвели насыпь из обломков зданий, различного мусора и странного вида труб, похожих на щупальца, опутывавших получившийся курган. Оставалось надеяться, что наши бомбы способны пробить поверхность и сжечь все внутри дотла.

Рядом с насыпью в земле зияли огромные трещины, видимо, после бомбежек.