Вадим Косинцев - Боевой устав Гоблина

– А ты? Эй, братишка, неужели ты просто так уснешь? Давай хоть по очереди меня сторожить – сначала я, потом ты, а лучше наоборот.

– Ищи дурака… – сонно пробормотал Зак и моментально захрапел.

Я прислонился спиной к пальмовому стволу и до рези в глазах стал всматриваться во тьму. Впрочем, насчет своей зоркости иллюзий я не питал. Нельзя разглядеть в темных джунглях гоблина, особенно если он решил быть незаметным. Но лежать и покорно ожидать удара клинком я также не мог. Вслушиваясь в шум ночного леса, при удаче мне повезет различить легкую поступь убийцы – а значит, пока не исчерпались душевные силы, следует сидеть тихо и слушать.

И я действительно услыхал шаги. Я уже приготовился броситься с ножом на врага, как тот запалил спичку и расплылся в широкой улыбке, которой недоставало нескольких зубов.

– Не спишь! – шепеляво сказал незнакомый гоблин. – Так я и думал. Ведь ты мучаешься от того, что не можешь ублажить женщину? Я тебя спасу, человечек. Смотри, что у меня есть… Настоящая «живая» кожа!

Гоблин извлек из кармана знакомый, но донельзя обтрепанный лоскут с дырой и ласково потер его между пальцами.

– И почем отдаешь? – заинтересовался я.

– Триста двадцать пять метикалов. Бери, это мелочь, зато с девками никогда проблем не будет. Сами за тобой станут бегать. Настоящая «живая» кожа, брат. Редкая штука, клянусь Номмо. Ладно, отдам за триста, но ни квачей меньше. Сам за столько купил.

– Хорошо, утром куплю, если ты будешь всю ночь бдительно оберегать мой сон.

Однако это предложение почему-то испугало гоблина. Сделав еще одну безуспешную попытку выманить у меня деньги, таха в досаде удалился во тьму, то и дело настороженно озираясь.

«Наср, надо было грязью обмазаться, – в досаде подумал я через несколько минут, когда устал всматриваться в черные джунгли. – Тогда бы я был неотличим от ствола дерева».

То и дело я вздрагивал от шумов, которые представлялись опасными, но спустя секунду вновь расслаблялся. Минут через двадцать такого нервного ожидания, когда сон стал властно овладевать моим утомленным организмом, со стороны Ксакбурра послышался нарастающий рокот. Сначала я принял этот звук за шум надкрыльев особо крупного хищного жука, который летит поживиться теплым мясом солдата, и приготовился дать насекомому жесткий отпор. Однако с каждой секундой стрекот становился все более зловещим, и наконец я сообразил, что слышу разгонные ракеты планера!

Если убийца крался в этот момент ко мне, лучшего времени для разящего удара клинком трудно было найти. Я начисто утратил былую настороженность. Вскочил и по застарелой диверсантской привычке ринулся под прикрытие крон деревьев, по пути пнув Зака в бок. Убежали мы вовремя. Через мгновение с неба ударил слепящий луч, выхватив из мрака всю Освободительную армию разом.

Среди воинов таха поднялась паника. Обученные и хладнокровные ветераны в одночасье превратились в испуганное стадо новобранцев, которые с паническими воплями рассеялись по зарослям. Вновь наступил неплохой момент для того, чтобы под шумок перерезать человеку горло. Но убийца, очевидно, растерялся, подобно всем остальным, и не подумал об этом. Или собственная жизнь показалась ему дороже десяти метикалов. Или, наконец, Кваквасе так и не удалось завербовать убийцу – вряд ли памятливые гоблины позабыли арифметический спор между ним и мной.

Так или иначе, через несколько секунд воинство растворилось в джунглях.

В небе заполыхал кристалл мощного посоха. Во все стороны полетели щепки от разбитых деревьев, камешки, комья земли. Следом от разрывов редкостно крупных файерболов погибли черепахи. Бронированных монстров буквально разнесло на клочки. Осколки панцирей с визгом прошили джунгли, засели в стволах и кронах деревьев, в почве, а также в телах доблестных воинов. О количестве жертв пока нельзя было судить по причине неразберихи.

Причинив колоссальный урон, «птеродактиль» вероломных киафу совершил торжественный круг над братской могилой ОАТ, презрительно сбросил выгоревшие разгонные ракеты и удалился в сторону Ксакбурра.

– Армия, стройся! – спустя несколько минут завопил тысячник Боксугр.

«Уцелел все-таки, подонок», – подумал я с досадой.

Джунгли пришли в движение. Воины таха начали опасливо выбираться на открытое место. По скромным прикидкам, армия потеряла павшими и дезертирами около половины личного состава. Существовала, конечно, вероятность, что еще не все решились высунуть головы из кустов. Или просто оглохли от разрывов.

– Ведем счет погибших. Осмотреться на предмет контакта с павшими солдатами, – сформулировал задачу тысячник. – Давайте-давайте! Быстро пересчитали героев, отдавших свои жизни во славу народа. Дважды одного не считать!

Повсюду загудели печальные голоса, но внятный ответ поступил только один.

– У меня есть покойник! – тоненько крикнул Рож.

Я сразу узнал его мерзкий голос. Вернулся все-таки в стан командарма под шумок, жирная сволочь! Бывший сотник, оказывается, стоял чуть ли не рядом со мной, и я стал невольным участником сцены опознания трупа. Вместе с Зийлой и Рожем я угодил в хилый кружок света, возникший после того, как тысячник затеплил эльфийский шар.

На траве, головой в черном кровавом пятне, лежал мертвый Джадог. Осколок черепашьего панциря впился ему в горло, едва не отделив череп от туловища. Смерть мужелюбивого снайпера была мгновенной.

– Он был великим воином, – сурово сказал Хуру-Гезонс.

Незаметно для всех маршал очутился рядом с тысячником и теперь возвышался костлявым демоном ночи, с сурово сжатыми губами и сталью в очах. Боевая татуировка на его мужественном лице как будто стала живой и текучей. А может, это внезапная дрожь в руке Боксугра, от которой свет поколебался, делала ее такой. Кость в носу командарма зловеще пошевелилась, когда он открыл рот для продолжения речи.

– Но дело освобождения народа таха не погибло вместе с бездушными черепахами и этим славным воином. Нас по-прежнему великое множество, мы так же сильны и непобедимы, как раньше, ибо с нами – духи наших предков и сами боги! К кому благоволил этот отважный воин? – внезапно сменил тему Шаман и кивнул на труп.

– К нему, к нему, – вразнобой загомонили гоблины и принялись указывать на меня. Я хотел ретироваться во мрак, но братья по оружию стояли твердо, как скалы.

Хуру-Гезонс нагнулся, поднял заляпанный кровью арбалет мертвеца, смахнул с него травинку и торжественно вручил мне.

– Держи. Гордись тем, что стреляешь из оружия своего товарища, и отомсти за его гибель врагам. Месть! Месть! Мы победим! Изгоним вонючих киафу из нашей страны! Смерть тирану Волосебугу! Не будем медлить ни минуты. Сейчас же выдвигаемся на город, братья мои, и застанем врага врасплох!