Сергей Зайцев - Санитары

— Вовремя. Мы тут свежий кипяточек замутили, — старик улыбнулся беззубым ртом. — Присоединитесь?

— Не сейчас, Остапыч, — покачал головой сталкер. — Давай-ка разойдитесь пока, нам тут с Дмитрием надо потолковать. И собирайте вещички, у вас час, не больше. Будем переходить на запасную базу. Берите только самое ценное, что можно легко унести.

— Жалость какая… ну, надо так надо.

— Вот зараза, нас все-таки спалили! — сокрушенно бросил один из близнецов. — Как чувствовал!

— Не ты один, — ответил второй.

И на этом разговор закончился. Люди послушно разошлись по комнатам, прихватив лишь чашки — допить чай. Ни уговоров, ни дополнительных приказов и распоряжений, ни бестолковой суеты, уточняющих вопросов, ругани, агрессии, непонимания. Все это казалось как-то неестественно. Словно отрепетировано заранее. И это — санитары? Какая-то злая, жестокая насмешка. Эти люди не выглядели опасными заговорщиками, как отрекомендовал их Шрам. Они выглядели совершенно… обычно. «Нельзя верить, нельзя забывать, зачем я здесь», — угрюмо напомнил себе Димка.

— Присаживайся пока… А я позову Анюту, перевяжем тебя, — кивнул на ближайший стул Натуралист.

— Я хочу увидеть Наташу, — сухо сказал Димка, останавливаясь возле стола. — Все остальное — потом.

— Я и не сомневался, — губы сталкера тронула едва заметная улыбка. — Игорь, ты тоже собирайся.

— Да я понял уже, — парень, закрывавший за ними дверь, скрылся в одной из комнат. Натуралист поманил бауманца к средней двери, предлагая заглянуть.

Небольшое помещение. Пара коек. Шкафчики для одежды. Столик у изголовья с толстой свечой, чей колеблющийся огонек и освещал всю картину. Какие-то стеллажи на задней стене с непонятным барахлом, сумрак скрадывает очертания предметов.

Девушка лежала на койке слева, укрытая стареньким одеялом, свернувшись калачиком и закрыв глаза. Спала? Рядом сидела миловидная женщина лет тридцати, держа Наташу за руку.

— Анют, как наша подопечная?

— Пульс ровный. Возможно, прививка подействовала, но я пока не ощущаю изменений, — мягким, приветливым голосом ответила женщина.

— Прививка? — вырвалось у Димки. — Так у вас все-таки есть лекарство?

Он шагнул в комнату, сгорая от нетерпения, хотел приблизиться к сестре, чтобы самому убедиться — с ней действительно все в порядке, это не иллюзия, не обман.

— Чуть позже, — спокойно, но твердо остановил его сталкер, загородив дорогу. — У девушки ослаблен организм после приступа, ей нужно беречь силы для перехода. Когда тронемся, разбудим ее, и поговоришь. Сейчас давай за стол. Анют, и ты к нам, перевяжешь парня.

Димка нехотя вернулся и сел на первый стул, оказавшийся поближе, только сейчас почувствовав, как он устал от всей этой беготни. Нервное напряжение последних двух дней не успевало рассеиваться, копилось внутри, словно яд, медленно отравляющий организм. Только упрямство характера и сила воли не позволяли ему плюнуть на все и оставить как есть. Хотя вечно на одной силе воли не продержишься. Нужен отдых. «Но надо потерпеть. Вот как только выберусь с Наташкой из этих катакомб обратно в цивилизацию, так сразу и отдохну, не раньше. Черт, пить-то как хочется!»

Поход по туннелю, а затем и пожар высушили его основательно, заставив испытывать дикую жажду. Наплевав на правила приличия, Димка по-хозяйски взял первую попавшуюся чашку со стола, пододвинул к себе. Налил из чайника пахучую грибную жидкость и, обжигаясь, выпил залпом. Поморщился — пересохшие, потрескавшиеся губы неприятно защипало, налил снова, но теперь уже пил не торопясь.

— И куда же… мы пойдем?

Натуралист тоже присел за стол, не спуская с бауманца спокойного и внимательного взгляда.

— Учти сразу, ты — не один из нас, и всего я тебе не смогу рассказать. Прежде всего, ради нашей и твоей безопасности. Но на многие вопросы отвечу.

Димка решил говорить без обиняков, как есть. На хитрости и психологические маневры у него просто не было сил.

— Зачем вам это?! Зачем вам больные «быстрянкой»? Опыты на них ставите? Оружие биологическое разрабатываете?!

— О, вижу, ганзейцы тебе многое рассказали. Что ж, тем проще. Как тебе нас отрекомендовал Панкратов?

— Не Панкратов, а Леденцов. Он рассказал о санитарах.

— А, Шрам, — на губах сталкера мелькнула грустная улыбка. — Этот еще не так безнадежен, как начальничек.

— В Ганзе вас считают опасными заговорщиками.

— Не в Ганзе, — поправил Олег. — Большинство людей о нас ничего никогда не слышали. Нами занимается особый отдел под чутким руководством Панкратова. В нем-то и проблема. Поверь, капитан знает о нас гораздо больше, чем его подчиненные. Например, он прекрасно осведомлен, что мы не готовим никаких заговоров.

— Так кто же вы?

— Мы? Люди. Ты разве тут видишь монстров?

— Это не ответ.

— Да, не ответ, — согласился Натуралист. — Скажем так: чаще всего без нашей помощи заболевшие «быстрянкой», у которых температура тела зашкаливает, а кровь сворачивается в венах, просто умирают. Если мы успеваем обнаружить такого человека и применить меры, он остается жить.

— Обнаружить? — Димка криво усмехнулся. — Как вы обнаружили Наташу? И много у вас шпионов на станциях?

— Нет, Дмитрий, — сталкер задумчиво потер лоб ладонью, с силой, массируя, провел по лицу. Он тоже выглядел уставшим, видимо, и ему без дела сидеть не приходилось, пока Димка метался по туннелям в поисках Наташи. — Нас мало. Дело в том, что мы видим больных «быстрянкой». Есть признаки, симптомы… Узнаем среди любой толпы. Именно так, совершенно случайно, Испанец и заметил Наташу на Курской, где находился по делам. Нам пришлось забрать ее… Похитить. Если бы ее отправили в лабораторию на Таганской — мы бы твою сестру оттуда уже не выцарапали. И она бы погибла.

— Значит, на Бауманке у вас нет своих шпионов?

— Нет.

— И я должен тебе поверить на слово?

— Мне все равно, поверишь ты мне или нет, — пожал плечами Олег.

Из комнаты вышла Анюта, присела на свободный стул рядом с Димкой. Волосы у нее были необычайные для метро — длинные каштановые косы с проблесками преждевременной седины, собранные в толстый «хвост» за спиной. В метро не так много свободной воды на мытье, поэтому в основном люди старались стричься покороче, что мужчины, что женщины, особенно на небогатых станциях, где даже с питьевой водой возникали проблемы. А у этой женщины волосы — чистые, аккуратные.

Анюта потянулась к его ноге, и что-то сразу изменилось от ее присутствия. Парень не сразу понял, что тревога ушла, натянутая внутри струнка переживаний слегка отпустила, сердце забилось ровнее, спокойней. А подозрения, переполнявшее его сознание насчет санитаров, стали рассеиваться, уходить вместе со злостью, бурлившей в душе.