Андрей Щупов - Оккупация

Далее дело пошло быстрее, и уже через десять-пятнадцать минут ему удалось вырезать себе довольно сносную шину. После этого, орудуя все тем же универсальным ножом, он сработал себе кривоватый костыль. Покончив со столярными напастями, прижал шину к сломанной ноге и, закусив губу, жестко примотал ее ремнями. Последние витки дались с особым трудом. Сознание уже покидало его и зыбким облачком покачивалось где-то над самой макушкой. Все манипуляции Монтгомери совершал чисто механически, думая только о том, чтобы не закричать от боли. И только когда с ремнями было покончено, он с шипением выдохнул из себя воздух и опрокинулся на спину. Получив разрешение, сознание оборвало последнюю связующую ниточку и шариком упорхнуло в небо. Спасительная чернота навалилась сверху, точно ватное одеяло, — Монтгомери впал в забытье.

Очнувшись, первое, что он отметил, это удивительную тишину. Словно и не было вокруг наводненных животными джунглей, не было ветра, не было шелеста листьев и ночных шорохов, которыми столь богата любая — даже заполярная ночь. Здесь же было абсолютно тихо, словно выключили некий громкоговоритель, обслуживающий акустическую сферу данного кусочка суши. Он не слышал даже пения москитов (это в джунглях-то!), и ощущение было таким, словно его поместили в лечебный, тщательно изолированный стационар, а может быть, даже в реанимационную палату. Но иллюзия испарилась, стоило ему открыть глаза. Не было вокруг никакого стационара и не было никакой палаты. А был огромный и безобразный ящер, напоминающий кенгуру, жадно обнюхивающий его сломанную ногу. Поняла ведь, тварь такая, с чего начинать! Должно быть, и живность разбежалась именно по причине появления этого зубастого монстра…

Монтгомери сомкнул пальцы на рукояти «Вальтера», почти не целясь, нажал спуск. И тотчас вернулись звуки — все разом. Рев зверя ударил по ушам, а когтистая лапа полоснула по груди, легко и просто распоров комбинезон. Откинув голову, резидент вскинул перед собой «Вальтер» и, целя по крохотным глазкам чудища, раз за разом начал давить спуск. Одна из выпущенных пуль все-таки угодила куда нужно. Желтый глаз чудовища лопнул, а зверь с ревом пружинисто выпрямил ноги и, перепрыгнув лежащего человека, рухнул где-то в зарослях. Тут же вскочил и, круша деревья, ринулся наутек.

Казалось, можно было расслабиться, однако сюрпризы сегодняшней ночи еще не завершились. Из мглы выскочила пара пушистых зверьков и беззвучно метнулась к раненому. Судя по всему, животные соблюдали строгую очередность. Первым был тот ископаемый ящер, теперь в атаку пошли менее крупные хищники.

Острые зубы впились в его ноги, легко прокусив кожаные ботинки. Даже обезболивающее лекарство его не спасло. Боль показалась резиденту адской, и на этот раз он уже взвыл по-настоящему. Стесняться было некого, и, продолжая поскуливать, он яростно расстрелял зверьков все из того же «Вальтера».

Чувствуя страх и отвращение перед этим злополучным местом, он кое-как поднялся на ноги и, опираясь на самодельный костыль, двинулся вслед за ящером. Разумеется, ни о какой погоне Монтгомери даже не думал, но аналитический мозг резидента немедленно определил, что направление, в котором сбежало чудовище, совпадает с направлением на столицу. Кроме того, следовало учитывать тот немаловажный фактор, что подобные гиганты обычно оставляют за собой подобие просек, а значит, и перемещаться будет значительно легче.

Он шел не слишком быстро, но ему казалось, что он почти бежит. На осторожность Монтгомери уже давно наплевал. С такими ранами, как у него, в джунглях долго не живут. Если он не получит в ближайшие сутки-двое квалифицированной помощи, начнется тотальный сепсис и неизбежная гангрена. А далее ему останется только одно: приставить ствол «Вальтера» к собственному виску и хладнокровно нажать спуск.

Прошло, наверное, около часа, а он продолжал ломиться вперед. Действие наркотиков заметно ослабело, а перед глазами кружились уже даже не кольца, а какие-то ожившие огненные змеи. Именно они, верно, и накликали новую напасть. Резидент как раз пролезал под кривым древесным стволом, когда сверху на него обрушилась гибкое туловище анаконды — возможно, той самой, что по файлам секретных служб считалась двоякодышащей и давным-давно вымершей. Как бы то ни была, но гадина весила далеко за центнер. Обвив его голову и грудь тугими кольцами, змея легко повалила человека на землю. Он бился в ее объятиях, но это было все равно что бороться с носорогом. Каждый вздох казался последним, а жуткие кольца стягивались все теснее и теснее, выжимая из человека не только воздух, но и последнюю жизненную энергию. Вскоре произошло то, что и должно было произойти: отчетливо хрустнуло в правом подвздошье, — стало быть, змей сумел таки раздавить ребра. Дальнейшее развитие событий предугадать было несложно.

Уже в полубеспамятстве Монтгомери поступил так, как подсказывал ему инстинкт — склонив голову, зубами впился в змеиную плоть, челюстями стал рвать и кромсать чужое мясо. Шура у пресмыкающегося оказалась чрезвычайно жесткой, но счет шел на секунды, а отчаяние придало Монтгомери силы. На губах уже хлюпала чужая кровь, подобием бульдозера он вгрызался в тело анаконды, чувствуя, что давление ее убывает. Теперь уже получалось, что он атакует, а она обороняется. Однако он не давал змее уйти, вцепившись в нее руками и зубами. Рывком она освободила его от своего смертельного узла, попыталась ударить головой, и в этот миг, по-звериному извернувшись, он скользкими от крови пальцами поймал ее за горло. Должно быть, это был последний всплеск влитого в вены наркотика. Не чувствуя бешено извивающегося тела, Монтгомери продолжал стискивать змеиное горло и при этом бил головой в ее нижнюю челюсть, коленом здоровой ноги пытался прижать сопротивляющуюся плоть к земле.

Ему показалось, что прошла вечность, прежде чем он уничтожил своего очередного врага. Откинувшись на спину и чувствуя, как расползается по груди теплое и липкое, Роберт Монтгомери всхлипнул. Раскинутая в воздухе сеть, ящер, мохнатые зверьки, анаконда — это было уже слишком. Что называется — перебор. А потому ни на жабры змеи, ни на рыбьи плавники он даже не стал смотреть. Подобрав пистолет, снял с него кожух и вскинул над головой. Если верить данным разведки, микрофоны направленного действия имелись и у томусидиан. А значит, выстрелы они должны были обязательно услышать.

Раз за разом дергая спуск, резидент опустошил обойму, тут же вставил новую. Совершенно оглохнув от собственной стрельбы, не сразу услышал приближающееся гудение. К нему летели сразу с двух сторон — два аппарата, отдаленно напоминающие те блюдца, с которыми ему пришлось недавно повстречаться в небе. Окутанные огнями аппараты сделали над ним плавный круг, зависли на одном месте. Идти на посадку они явно не спешили.