Антон Грановский - Имперский крест

– Не понял. Ты че, нарываешься?

– Я ничего не нарушил, – сохраняя спокойствие, возразил ему Егор. Затянулся сигаретой и добавил: – И я никуда не пойду.

Лица стражей закона вытянулись от изумления. Они не ожидали такой наглости от молодого парня, пусть и долговязого и крепкого на вид, но все же совершенно обычного и даже, кажется, совершенно трезвого.

Впрочем, удивление на лицах полицейских тут же сменилось выражением сладострастия от предвкушения скорой расправы.

– Да у нас тут борзый, – произнес тот из них, который пытался тянуть Волчка за рукав.

– Ах, борзый? – Второй полицейский положил руку на дубинку, притороченную к ремню. – Ну, сейчас станет послушным.

Он вынул из чехла резиновую дубинку. Егор почувствовал приятное волнение и удивился этому. Чувство это словно бы не принадлежало ему, было посторонним, наносным, чужеродным.

– Приятно было поболтать, – сказал он и швырнул окурок в лужу. Затем повернулся, делая вид, что хочет уйти. И в этом миг один из полицейских занес у него над головой резиновую дубинку.

Глаза Егора холодно блеснули, на губах появилась удовлетворенная улыбка. Он резко повернулся, откинул голову назад, блокировал руку с дубинкой, перехватил ее и резко вывернул. Дубинка упала на пол.

– Ах ты, с-сука! – взвыл страж закона.

Второй полицейский бросился на Егора. Продолжая держать первого противника за руку, Волчок встретил второго полицейского ударом ноги. Его каблук врезался противнику в солнечное сплетение, и тот, застонав, рухнул на землю. Егор отшвырнул от себя первого полицейского, тот налетел на металлическую ограду, перекувыркнулся через нее и шлепнулся в мокрую траву.

Егор обернулся и увидел, что третий полицейский держит в руках пистолет, дуло которого направлено на Егора. Он инстинктивно отклонился вправо. Пуля обожгла щеку. Егор вскинул левую ногу, одновременно поворачиваясь. Ударом каблука он выбил из руки полицейского пистолет, а вторым ударом отшвырнул полицейкого к стенке ларька.

Полицейский схватил упавший пистолет и хотел вскочить на ноги, но Егор шагнул к нему на мгновение раньше. Удар в челюсть опрокинул стража закона на асфальт и вышиб из него дух.

Егор, действуя рефлекторно, быстро поднял с асфальта пистолет, присел на колено рядом с полицейским и приставил ствол к его лбу. Палец уже потянул спусковой крючок, как вдруг Егора прошиб пот.

«Боже, что я делаю?» – пронеслось у него в голове.

Он убрал пистолет ото лба полицейского, вытер рукоятку краем куртки и швырнул пистолет на асфальт. Затем выпрямился и огляделся.

Волчок испытал острый приступ дежавю. Всего сутки назад он стоял вот так же посреди комнаты, а на полу валялись избитые им английские тюремщики. Сжав зубы, Егор сунул руки в карманы куртки и торопливо зашагал по улице, время от времени быстро оглядываясь по сторонам, словно опасался засады или ловушки.

Домой Егор Волков не пошел. Вместо этого он заявился в квартиру профессора Терехова, расположенную на втором этаже старенькой московской четырехэтажки, подготовленной под снос еще два года назад, но по какой-то случайности или по чьей-то невнимательности до сих пор стоявшей под беззвездным московским небом.

Дом был почти полностью расселен, лишь в трех или четырех квартирах оставались жильцы, не желавшие съезжать и под разными предлогами цепляющиеся за старые стены, как цепляются люди за свое прошлое перед лицом удручающе однообразного будущего.

Где-то с полгода назад Волчок, втайне от профессора Терехова, сделал дубликат ключа и с тех пор всегда носил его на связке – так, на всякий случай.

Не то чтобы Волчку не хотелось идти домой, напротив – он бы с радостью завалился в кровать, под теплый бочок к любимой девушке, но после эпизода с милиционерами он понял, что теряет над собой контроль. Более того – Егор не вполне понимал: кто же он теперь, собственно, такой?

Он боялся, что чужая воля, которую он впустил в свой мозг и в свою душу, овладеет им еще больше. И что тогда? В какое чудовище он превратится? В оборотня-убийцу, не ведающего границ своего могущества и проливающего человеческую кровь ради простого развлечения?

Егор не мог допустить, чтобы в тот момент, когда это случится, Юля была рядом с ним.

Открыв замок ключом-дубликатом, Егор приоткрыл дверь и прислушался. Опасности он не почувствовал, а потому спокойно вошел в квартиру и защелкнул за собой дверь. Свет включать он не стал, поскольку его глаза (еще один дар, ниспосланный «владыкой демонов») прекрасно видели в темноте.

Егор быстро прошел в ванную комнату, открыл кран и сунул голову под струю ледяной воды. Голова его по-прежнему горела, но холод помог потушить этот пожар.

Он выпрямился, сдернул с крючка полотенце и вытер голову. Затем швырнул полотенце на змеевик и вышел из ванной.

У входа в комнату он остановился, не зная, что делать дальше. А делать что-то надо было. Ведь не зря же он сюда пришел? У него была какая-то цель. Точно была. Но что это за цель?

Егор протянул руку и щелкнул выключателем. Яркий свет хрустальной люстры осветил большую комнату – странную смесь гостиной и лаборатории. Антикварная мебель соседствовала с приборами, на полках вперемешку теснились книги, колбы и детали от каких-то агрегатов.

В углу стояла большая пластиковая ванна, от бортов которой к компьютеру тянулись провода. Это была Машина. Егор задумчиво посмотрел на нее, нахмурился и облизнул пересохшие губы. Некоторое время он молчал, а потом рассудительно произнес:

– Я дал слово не убивать мерзавца. Но можно ведь обойтись и без убийства.

Помолчал, размышляя, затем сам себе ответил:

– Да, можно и без убийства. Способов много.

Тут же лицо его стало серьезнее, и он озабоченно спросил:

– Каких, например?

– Можно его покалечить, – ответил Волчок сам себе. – Сделать недееспособным инвалидом.

Лицо Егора изменилось, и он строго произнес:

– Никакого насилия. Ты обещал Юле.

– Если мне не изменяет память, речь шла только об убийстве.

– Все равно – никакого насилия. Я дал слово.

– Глупо давать обещание, если знаешь, что выполнить его невозможно.

Егор дернул щекой:

– Чушь. Я пообещал, и я буду верен своему слову.

– Тогда какого дьявола ты сюда приперся? Отправляйся к своей подружке, забирайся под одеяло и ни о чем не тревожься. На решительные поступки способны только сильные личности. Ты к ним, по всей вероятности, не принадлежишь.

Егор сжал кулаки, тряхнул головой и прорычал:

– Не смей мне указывать! Я сам знаю, что мне делать.

– Ого! Значит, ты все-таки решился? Молодец! Респект и уважуха, как говорят в ваших краях. Тогда не стоит медлить, дружище. Включи Машину времени и выставь настройки. Ты ведь знаешь, как это делается?