Андрей Щупов - Приглашение в ад

— Елы-палы! Если схватят — все равно ведь отберут… — распахнув сумку, Артур достал четверть буханки хлеба — все, что у них оставалось, отщипнув приличный кусок, бросил в воду. К их удивлению, утиная эскадра маленькими катерами, развернулась на месте и ринулась к хлебу, широкими клювами выхватывая намокающие крошки, тут же торопливо глотая. Заложив вираж над озером, на воду опустилась еще пара уток. Мама-кряква, трепеща от возмущения, принялась отгонять их от корма, теребя за крылья, делая угрожающие выпады. Людей утки по-прежнему не боялись. Значительно больше их занимал дележ. Это казалось действительно странным. Если у Кита на Горке сосредоточена целая армия головорезов, то откуда здесь этот оазис с ондатрами и утками?

— Обидно помирать в таком месте. Ей Богу!

— Как-нибудь не помрем.

— Обещаешь?

Вместо ответа Артур внимательно посмотрел на него.

— Ты знаешь, почему я отправился в экспедицию?

— Как это почему? Надо было — и отправился. Или… Ты хочешь сказать…

— Точно. Набегался я, Вадим. Не было мне резону уходить от Елены. Помнишь Бумбараша? Не хотел человек воевать с белыми. Навоевался.

— И что же?

— Да ничего. Я тоже навоевался. А сюда пошел, потому что точно знал: вернемся.

Артур кинул в воду последнюю горсть хлеба, отряхнул ладони от крошек.

— То есть, как это знал?

— А вот так. Знал — и все тут. Я ведь рассказывал тебе про болото… — умолкнув, Артур снова занялся сумкой. Перекинув через плечо, удовлетворенно хлопнул по кожаному боку. Это была его вечная манера — самое важное выкладывать не спеша, с мучительными для слушателей паузами.

— Понимаешь, если я выкарабкался оттуда, значит, что-то со мной стряслось. Что-то очень серьезное. Просто так оттуда не возвращаются. Пройти ад и уцелеть — все равно что начать жить сызнова. Видишь ли, я вдруг понял, что миром управляют куда более мощные рычаги. Не мы с тобой и не подобные Вию. И то, что случилось с Землей, — все эти наводнения, болезни, выверты природы… — всего-навсего некая иллюстрация. Этакая визитка дьявола, приглашение в ад, я бы сказал.

— Приглашение в ад? — Вадим покачал головой. — Да уж, соблазнительная перспективка!

— Реальная — вот, что важно. — Артур невесело улыбнулся. — А уж, откликаться нам или нет, это пусть каждый наедине с собой решает. Взгляни на этих утят, — им, как видишь, на крах человечества начихать.

— Само собой! — с усмешкой подхватил Вадим.

— Подожди, я ведь о другом. — Артур поморщился. — Видишь ли, какая заковыристая формула получается… Словом, если им нет дела до этого круговорота, то и человечеству тоже в общем и целом нечего горевать. Вот эти самые утята в какой-то степени — мерило всего происходящего.

— Не понимаю…

— Да я и сам, если честно, не очень понимаю. Чувствовать — чувствую, а сказать толком не могу. Но ты вспомни, чем мы жили раньше, что называли цивилизацией. Промышленная глобализация, все по сценарию гиперолигархов, ежедневный терроризм, наркотики. Даже воевали уже не по политическим мотивам, а так — от скуки и внутренней нищеты. Вместо литературы — порнобоевички, вместо политики — неприкрытая клоунада. Мы и мир успели поделить таким же макаром: мир закулисный и мир зала, мир галерки и мир партера. А все ради чего? Ради более или менее мирного сосуществования какой-то сотенки государств. Трудно им, оказывается, дышать одним воздухом. Невмоготу. Вот и получалось, что ни месяца без войны, без провокаций. Как в школе. Младшеклассники дерутся, старшие наблюдают, чтобы все было по правилам. Но правила-то насквозь фальшивые! И война — не драка малолетних пацанов!

— Погоди, погоди! — перебил Вадим. — Все в одну кучу смешал! Мы-то с тобой здесь причем? Мне, к примеру, всегда было плевать на политику. Ты ведь знаешь, я в художники метил. Может, и стал бы в конце концов каким-нибудь лейтенантом от живописи. Каждый выбирал сам — чем жить и кем быть — банкиром там, террористом или художником. Ты про другое лучше скажи: как вяжется твое болото и наше возвращение?

— Да в том-то и дело, что вяжется! А почему и каким именно образом — и сам не могу сообразить. Потому, наверное, и болтаю разный вздор. — Артур нахмурился. — Только вот как на духу могу сказать: еще там в городе — твердо знал, что вернемся.

— И про Панчу знал?

— Нет. Про себя знал, а про вас нет…

— Тихо! — шепнул Вадим. Не поворачивая головы, едва заметно выпрямился. — Философы доморощенные! Вот и проболтали все на свете…

Сохраняя неподвижность, Артур тихо спросил:

— Что-нибудь заметил?

— Не что-нибудь, а кого-нибудь… Лили! Собственной персоной. На том берегу среди камышей. Лыбится, сволочь… — Вадим медленно, с напускным бездумием оглядел озеро. — Что ж, может, оно и к лучшему. Значит, все же сумели мы заинтересовать Кита.

— И что дальше?

— А дальше делаем так: коли уж явился Лили, стало быть, будут и переговоры. Расстегивай ширинку и иди в камыши. Я остаюсь.

— Чего ради — ты?

— Я уже имел счастье быть представленным двухголовому. Значит, быстрее найдем общий язык. И потом — ты ведь должен вернуться, сам говорил.

— Послушай, мы же вместе!..

— Теряем время, Артурчик! — прошипел Вадим. — Шевели костями!..

Все еще несогласный, Артур медленно поднялся с бревна. Почесав спину, двинулся к камышовым зарослям. Играл он не слишком убедительно, но Вадим искренне надеялся, что с того берега лица приятеля не разглядят. Зачерпнув горсть песку, он кинул его в воду. Утки доверчиво метнулись на бросок и, не сразу убедившись, что их надули, с кряканьем, заходили по озеру ищущими кругами. Выждав еще некоторое время, Вадим обернулся.

Пусто. Артур не был дураком и сделал все аккуратно. Во всяком случае Лили они сумели провести. Улыбнувшись, Вадим устроился на бревне поудобнее. Подумалось: нет хлеба, а жаль, — с удовольствием покормил бы озабоченных крякв…

Времени лесная братва не теряла. Гаврики Лили окружили озеро уже через пару минут. Услышав шаги за спиной, Вадим даже не шолохнулся, с нарочитым вниманием продолжая разглядывать уток. Однако заговорил все-таки первым:

— Привет, Лили! Как дышится?

— Ничего, дышу помаленьку, — с готовностью откликнулся пигопаг. Рядом с его жутковатым отражением в воде показались другие небритые физиономии.

— Загораешь, значит?

— Да нет, уток ваших прикармливаю. Чтоб браконьерить сподручней потом было.

— Шутник!.. — Лили фыркнул. — А где второй?

— Нырнул, — Вадим указал на воду. — В озеро. Он у нас любитель понырять.

— Зря. Места тут, сам видишь, дикие — трясины, омуты, змеи. Может, и не вынырнуть, ты подумай!

— Ничего, он парень ловкий, авось, вынырнет…

Удар по темечку был умелым и точно рассчитанным. Гулкий колокол — тот самый из недавнего сна — наполнил звоном голову, и Вадим повалился в водную рябь. Однако упасть ему не дали. Чужие руки подхватили Дымова, грубым рывком взгромоздили на чью-то спину.