Роман Глушков - Грань бездны

– Святой Фидель Гаванский! – вымолвила Малабонита. – Кажется, я начинаю понимать, что заставляет иносталь разлагаться, а затем с легкостью перемещать сотни тонн другой «иностали», к которой приделаны колеса!

– Неужели та самая черная грязь, которая содержалась в марсианских контейнерах? – торопливо осведомился де Бодье. Он тоже догадался об этом, еще не рассекреченном нам ключевом компоненте ДБВ. Чем и поспешил со всеми поделиться, пока выскочка Долорес его не опередила.

– Приятно иметь дело с людьми, которые понимают меня с полуслова, – любезно раскланялся перед смекалистой публикой Тамбурини. – Так и есть: в каждом Неутомимом Трудяге присутствует это вещество. Правда, в очень небольшом количестве – порядка пятидесяти грамм. Но его вполне хватает для полноценной работы ДБВ в течение всего отведенного ему срока. И когда мы обнаружили в нем «черную грязь» и выяснили, на что она способна, заодно раскрыли и тайну артефактов с Марса, над которой наш орден ломает головы чуть ли не с года Всемирного Затмения. Даже налипшей к стенам одного контейнера грязи хватило бы на производство неимоверного количества ДБВ. Двенадцать же тонн этого вещества – именно столько его должно было содержаться в полностью заправленной емкости – могут, по нашим расчетам, разорвать на атомы миллиарды тонн иностали.

– Например, Столп, – заметил я.

– Именно Столп! – подчеркнул глава ордена. – Для чего эти контейнеры изначально и предназначались. Очевидно, Вседержителям нерентабельно демонтировать свое циклопическое оборудование и эвакуировать ее с обработанной ими планеты. Но бросать его, предварительно не утилизировав, хозяева космоса тоже не желают. Для чего заряжают в каждую башню емкость с «черной грязью». А ее неизрасходованные остатки вместе с пустой тарой оказываются затем похороненными в планетных недрах.

– Но позвольте, – возразил Гуго, – а как же быть с выделенной при утилизации энергией? И один-то испарившийся Столп породит такой энергетический выброс, что он накроет собой целое Великое плато. Что же тогда останется на планете после утилизации без малого двухсот Столпов? А если они вдобавок испарятся все разом?

– На сей счет у нас тоже мнение, – ответил Тамбурини, – что энергетический выброс в момент уничтожения башни происходит не радиально, а бьет направленным потоком вертикально вверх. На примере ДВБ видно, что его творцы умеют задавать вектор тока этой энергии без участия проводов и излучателей. Так что вряд ли контроль над выбросом станет для Вседержителей большой проблемой. Впрочем, это всего лишь наша гипотеза. Не исключено, что в действительности все происходит иначе – так, как предполагает господин де Бодье. Возможно, разрушение башен и всепланетная энергетическая буря являют собой финальную стадию захватнического процесса, который проводят на Земле Вседержители. Нечто вроде ее глобальной стерилизации от жалких остатков прежней жизни, что еще ползают и копошатся у подножия Столпов…

Финальную часть откровений гранд-селадора мы слушали, попивая тот самый кофе, о котором я уже упоминал. Растения, из чьих зерен он якобы был сварен, на «Инфинито» не росли. Хозяева готовили его из консервированных запасов, которые, как оказалось, они продолжали пополнять, наведываясь в города, стоящие на краю Европейского плато. Для чего у монахов имелись специальные дыхательные маски и баллоны со сжатым воздухом. Эти простые на вид, но довольно сложные в изготовлении устройства позволяли табуитам по нескольку часов кряду находиться в высотных районах с разреженной атмосферой. Ушлые ребята, что ни говори. Учитывая, что сегодня в этом занятии у них не было конкурентов, промысловики ордена всегда возвращались с добычей.

Не сказать, чтобы кофе мне понравился. Но и такой неприязни, как к салату, он у меня не вызвал. Этот темно-коричневый, терпкий напиток был… своеобразен, но не более. Хотя, возможно, я его просто не распробовал. Как ни берег я не привыкшие к горячей пище рот и горло, все равно к концу обеда чувствовал себя так, словно вся пища, какую мы здесь ели, была сверх меры приправлена перцем. И поскольку кофе также подавался горячим, ощущение, что на сегодня с меня хватит экзотических блюд, быстро переросло в твердую уверенность.

Однако, как бы то ни было, местная телесная пища вызывала у меня куда меньше интереса, чем пища духовная, которой хозяева потчевали нас столь же щедро. И которую нам наравне со съеденным обедом также предстояло тщательно переварить…

Открытие табуитами свойств «черной грязи», чей контакт с иносталью уничтожал последнюю без остатка, стало очередной вехой в истории станции. До этого момента поиски затерянных где-то по ту сторону Атлантики марсианских контейнеров не являлись для ордена ни приоритетной, ни даже второстепенной задачей. Его лаборатории были завалены множеством требующих изучения артефактов, собранных уже здесь, на Земле. И потому монахи не тратили понапрасну силы и средства, разыскивая на другом конце света инопланетный хлам, чье существование к тому же стояло нынче под большим вопросом. Слишком долгий срок миновал с дня, коим была датирована последняя хранящаяся на «Инфинито» информация о находках с Марса. Всякое могло случиться с ними за последние столетия. Мир с тех пор изменился до неузнаваемости, и уж коли на Земле бесследно исчезли даже океаны, что тогда говорить о каких-то тридцати стальных ящиках.

Вскрытие Неутомимого Трудяги заставило орденский капитул пересмотреть тактику войны, которую табуиты вели со Вседержителями едва ли не с года Всемирного Затмения. Выскобленные из трех десятков контейнеров остатки «черной грязи» могли, теоретически, наполнить один контейнер доверху. Это означало, что после такой операции у ордена появится оружие, способное, опять-таки теоретически, уничтожить Столп.

Негусто, учитывая, что на Земле стояло ни много ни мало сто девяносто пять башен. И в то же время даже одна подобная бомба являла собой грозную силу. Силу, что при грамотном и точном ее приложении нанесет Вседержителям удар, какой человечество еще никогда им не наносило.

У рассредоточенного по планете комплекса башен существовали лишь два известных людям стратегически важных центра: Северный и Южный Полярные Столпы. О первом информации было собрано значительно больше. Много отчаянных северян добиралось до него и было вынуждено затем уносить ноги, поскольку количество стерегущих тот Столп вактов исчислялось сотнями. Предки и сородичи Сандаварга, коим удавалось возвратиться из полярных походов живыми, составили с годами подробное описание главной башни северного полушария планеты. И в целом эти сведения совпадали с теми, которые изредка поступали с другого конца света.