Вячеслав Шалыгин - Восход Водолея (сборник)

— Только не надо этих штампованных фраз, — поморщился Хорошеев. — «В своем уме…», «дорого обойдется…» Мы же не фильм снимаем. Вся спецгруппа ПСО арестована, внедренные в военную разведку и ПСБ агенты разоблачены, афера с «Криптоном» и «астероидом» раскрыта. Вы попали в большую… помойную яму, господин Думский. Чистеньким из нее вам не выбраться.

— Вы славно потрудились, господин директор, — быстро сориентировался Президент. — Раскрыли заговор против Планеты… Отличная работа! Только зачем вы ворвались в это помещение с оружием? И, кажется, даже попытались обвинить меня в… небрежном отношении к подбору кадров для моего аппарата и личной охраны?

Хорошеев несколько секунд не отрываясь смотрел в глаза Президенту, а затем приказал:

— Кроме Щеткина и Пустотелова, всем выйти! Светлана, проследи снаружи, чтобы никто не подходил к дверям на пушечный выстрел.

Кабинет быстро очистился от лишних глаз и ушей, и Думский заметно расслабился.

— А теперь без театральных эффектов, Хорошеев. Выкладывайте.

— Легко, — директор удобно расположился в кресле рядом с Федором.

Щеткин присел на стул ближе к выходу. Пистолет он поставил на предохранитель, но в кобуру не спрятал.

Наблюдая за стремительным развитием событий, Федор успел только удивленно раскрыть рот. Щеткину ужасно хотелось узнать, что Пустотелов думает обо всем произошедшем, но сейчас важнее была кульминация.

— Начну с того, что стало вашей главной ошибкой, господин Думский…

— Пока еще — Президент, — с усмешкой поправил Думский. — И не моей ошибкой, а гипотетических заговорщиков.

— Итак, в чем была ошибка заговорщиков, — Хорошеев криво улыбнулся. Это означало, что игру он принимает. — Вы… то есть они, заговорщики, перемудрили с личной гвардией. Не стоило набирать ее из одних только «центурионов». Это слишком бросается в глаза.

— Это не преступление.

— Согласен. Но это отчетливый след, который может привести к раскрытию преступления. Частная охранная фирма «Центурион» работала на сенатора Думского задолго до того, как он стал Президентом. И как бы ни замалчивался этот факт впоследствии, правда все равно всплыла.

— Правда имеет такое свойство — всплывать, — согласился Думский. — Так же, как и дерьмо.

— Вот именно. И до последнего момента так называемая спецгруппа ПСО, а в народе — личная гвардия Президента, подчинялась не Бубнову, а непосредственно вам. Это факт номер два. Но и его нельзя считать преступлением. Однако есть факт номер три. По заданию Бубнова ваши гвардейцы слетали проверить брошенные верфи, на которых якобы строился «Криптон», но, возвратившись, они почему-то передали генералу липовый отчет. Из него следует, что верфи пусты. А на самом деле… Щеткин, что там на самом деле?

— На верфях — если смотреть издалека — суперсовременная и хорошо укрепленная база, — доложил Щеткин. — Вся светится, что-то среди ее конструкций движется, вокруг летают челноки…

— Так вот оно где — гнездо террористов и космических пиратов?! — неубедительно возмутился Думский. — Покойный профессор Лебедянко утверждал, что крейсер «Криптон» сможет решить проблему пиратства в считаные дни. Собственно говоря, по этой причине я и подписал секретный указ о строительстве «Криптона». Жаль, что это оказалось обманом.

— Обманом оказалось не только это, — прервал его «пламенную» речь Хорошеев. — Щеткин, дальше.

— Дальше совсем коротко, — сказал агент. — Вблизи — это обычный макет. Никаких террористов и пиратов там нет. Пустые киношные декорации, челноки на автопилотах и автоматические осветительные системы. Всего населения — десять пьяных техников.

— Ай-яй-яй, — Президент покачал головой. — И здесь обманули проклятые заговорщики.

— Но в отчете спецгруппы ясно сказано — верфи пусты. И на видеокадрах никакого макета нет. В чем же дело? А дело в том, что заговорщики допустили непростительную ошибку. Верфи надо было взорвать, как взорвали они Центр управления полетом, но главный заговорщик пожадничал и оставил улику. Почему же он пожадничал? Если мы поймем причину, возможно, нам откроется имя главного заговорщика?

— Вы в прокуроры податься не желаете? После выхода в отставку, — ухмыльнулся Думский. — У вас получится.

— Я прицеливаюсь выше, — парировал Хорошеев. — Вас погубила жадность, Думский. Придумав одну историю — о базах террористов и пиратов, которыми «нашпигован» ближайший космос, — вы пустили налево триста миллиардов кредитов под фальшивое строительство супероружия, последнего средства от волны разбоя, якобы захлестнувшей космические трассы. Бумажный суперкрейсер «Криптон» должен был избавить государство от картонных пиратов в два счета, но как после «победы» предъявить его общественности? Можно подкупить тысячу, десять тысяч человек, чтобы они поклялись, что видели «Криптон» своими глазами и даже ходили на нем в боевые походы. Средства позволяют. Но как подкупить всех жителей Планеты? Никак. Значит, крейсер следует «списать». В общем-то, если бы история закончилась в этом месте, все бы так и осталось шито-крыто. Но вас обуяла жадность. Вы решили извлечь из ситуации максимальную выгоду.

— Не я, а заговорщики, — покрываясь потом и багровея, напомнил Президент.

— Заговорщики, — Хорошеев сделал на слове заметный акцент, — решили, что списания трехсот миллиардов мало. Надо списать еще. Надо построить еще один крейсер. А лучше — два. Но как это сделать, пока не «амортизирован» первый «Криптон»? И — главное — хватит ли на это времени? Ведь заканчивается второй президентский срок, и переизбраться на третий у главного заговорщика шансов, скажем прямо, маловато… И вот тут коллектив высокопоставленных хапуг осеняет идея. Что может воодушевить народ настолько, что он плюнет на Конституцию и проголосует за Президента в третий раз, а заодно выдаст избраннику карт-бланш на «строительство» крейсера «Криптон-2», затем «3» и так далее? Только некое беспрецедентное событие. Какое? Атака пиратов, которые уничтожат «Криптон-1» и предъявят «беззащитной» Планете ультиматум? Слабо. И вовсе не на руку Президенту. Ведь получится, что он допустил потерю супероружия, а настоящий народный герой на такие ошибки права не имеет. Что же тогда? Что должно произойти такое грандиозное, чтобы и рейтинг поднялся до ста процентов, и аферу с виртуальным крейсером скрыть, и получить дополнительные кредиты под «строительство» еще одной бумажной посудины?

— Астероид, — увлекшись спектаклем, подсказал Щеткин.

— Верно. Угроза глобальной катастрофы. И рейтинговый подвиг обеспечен, и концы в воду. В этот момент на сцене и появляется незабвенный профессор Лебедянко, который обещает обставить все в лучшем виде. На самом деле, конечно, никакой он не профессор и не Лебедянко, а опытный авантюрист и «комбинатор»… Как его настоящая фамилия?