Вячеслав Шалыгин - Время огня

Леший понял, в чем дело, только когда поднялся с черного песка и оглянулся. В борту БТР зияла огромная дыра с раскаленными краями, из которой валил густой черный дым. Машина медленно и безжизненно откатывалась с отмели на глубину.

Когда краев дыры коснулась вода, БТР, казалось, испустил дух, так громко зашипела окалина.

Леший нашел взглядом Максима. Тот сидел чуть дальше от воды и тоже ошалело крутил головой. Сержант Гелашвили и ефрейтор Анисин уже были на ногах и помогали выбраться из воды другим бойцам.

— Пяткина! — крикнул Гелашвили. — Пяткина достаньте!

— Не цепляйся за бэтээр! — крикнул Анисин барахтающемуся на глубине бойцу, наверное, тому самому Пяткину. — Сюда греби!

— Меня держит что-то! — срывающимся голосом заорал Пяткин.

— Универсалы и мнемотехники, ко мне! — гаркнул Гелашвили. — Попробуйте пиранью отогнать!

— Да мы… не очень, — замялся Максим.

— Чтобы очень, — закончил Леший.

Еще один боец, видимо мнемотехник, сделал озабоченное лицо, поводил руками над водой, но толку от его пассов не было. А время уходило.

— В рот вам компот! — сержант вскинул ИПП и влепил несколько пуль справа и слева от тонущего Пяткина.

— А-а! — завопил солдат. — Нога!

— Зацепил, что ли? — Гелашвили выстрелил еще пару раз, теперь укладывая пули чуть дальше от бойца. — Старшинов, в воду!

— Чего я там забыл? — буркнул Леший, но, увидев, как в его сторону разворачиваются сразу два ствола — сержанта и Анисина, подчинился и вошел в реку почти по пояс.

До барахтающегося Пяткина ему все равно не удавалось дотянуться, зато Леший увидел то, что пыталось утащить бойца на дно. Это была механическая тварь, которую Леший называл водяной змеей. Длинный, похожий на толстый шланг для душа гидробот обвился вокруг ног солдата и теперь сжимал захват, пытаясь преодолеть сопротивление брони и механической мускулатуры боевого костюма. Вот почему Гелашвили не преуспел. Чтобы отпугнуть змею, требовалось полоснуть очередью Пяткину прямо по ногам.

Что Леший и сделал. Боец с перепуга ушел под воду, но тут же вынырнул и погреб к берегу. Когда он поравнялся с Лешим, сталкер подхватил его под руку и помог выбраться на берег.

— Сюда клади! — Гелашвили указал на более-менее ровный участок черного пляжа. — Пяткин, как себя чувствуешь?

— Ноги, — ответил боец дрожащим голосом.

Он едва удержался, чтобы не всхлипнуть, но за это его было бы трудно осуждать. Броня и усилители — это хорошо, но они не спасают от раздавливания механическим удавом, который к тому же едва не закрутил тело солдата штопором. Плюс ко всему — в бедре у Пяткина зияло пулевое отверстие.

— Чуть яйца парню не отстрелил, — Гелашвили взглянул на Лешего с усмешкой.

— Главное — живой, — Леший пожал плечами.

— Согласен, хвалю за сообразительность, — сказал сержант и отвернулся, чтобы подозвать бойца с санитарной сумкой. — Перевяжи, уколи и дождись лекарей. Потом догонишь.

— Есть!

Гелашвили похлопал Пяткина по плечу, поднялся и подошел к урезу воды, чтобы оценить обстановку. Ничего обнадеживающего он явно не увидел. Мертвый БТР отъехал метров на пять и остановился, теперь из воды торчала только башня.

— Чем же нас встретили? — сержант покачал головой. — Будто торпедой продырявили. Главное — сбоку.

Он развернулся вправо и принялся изучать водную гладь, длинный пирс, а также заросли — справа они подходили к воде вплотную. Ни на воде, ни на причале ничего подозрительного сержант не обнаружил. В жестяных зарослях вроде бы тоже никто не копошился.

Левее затонувшего бронетранспортера из марева маскировки выехали еще две машины, и сержант был вынужден прервать изучение местности. На одной из коробочек прибыл офицер.

— Ва-ашу мать! — офицер окинул взглядом команду Гелашвили. — Жора, что за… Какие потери?

— Мазуты в коробке сгорели, а у нас один «трехсотый».

— Пулевое? — бросив взгляд на Пяткина, удивился офицер.

— Пришлось. Иначе пиранья его на дно уволокла бы.

— Такая здоровая?

— Старшинов, здоровая была тварь?

— Метра три длиной, — ответил Леший. — И толщиной с ногу. Вроде змеи.

— Новости, — офицер покачал головой. — Ладно, бойцы, надо дальше двигать, пока горячо. Жора, командуй.

— Становись! Маски надеть! — сержант подал пример, хотя у него-то и Анисина маски были как раз не в пример маскам чистильщиков — на порядок лучше.

Леший натянул маску, выдохнул, вдохнул и мысленно выругался. Старье еще то. Хотя фильтровало нормально, да и кислородная подкачка исправно работала, а это главное. Еще батареи костюма подзарядить бы, чтобы охлаждал получше, но тут уж, как говорится, не до жиру, быть бы живу.

— Коробки, огонь! — скомандовал офицер.

Теперь его голос транслировался еще и имплантом-коммуникатором. Леший поморщился. Понятно, что в бою все должны быть на связи, тем более при такой задымленности. Вот только Леший вовсе не собирался воевать в строю чистильщиков до победного конца. Он уже прикинул маршрут и счел свои прикидки вполне удовлетворительными.

Как только чистильщики двинутся вперед и войдут в полосу задымления, Леший собирался заложить левый вираж и бесшумно (как он теперь умел) уйти к мосту. А там… За два часа, которые наверняка проведут чистильщики в городе, он мог уйти достаточно далеко, дальше Зимовища или даже за Посудово. И уж там его ищи-свищи, хоть всей Барьерной армией.

Но этот маневр он планировал совершить чуть позже. Пока приходилось делать вид, что готов исполнять воинский долг и подчиняться приказам отцов-командиров.

Лазерные пушки БТР пробили в стене автонов довольно широкий проход, бойцы-метаморфы в меру остудили горячий металл жестяных зарослей, и группа Гелашвили двинулась навстречу новым подвигам.

Плотная штора из дыма и пара висела не сразу же за перелеском, а метрах в ста, поэтому Леший успел заметить, где в город вошли другие группы. Получалось, что он очутился практически в центре фронта, и это не радовало. Чтобы уйти влево, ему потребуется каким-то образом приотстать и дождаться, когда в город втянется левый фланг чистильщиков, но этот самый фланг, как назло, тормозил и двигался практически вторым эшелоном. Выждать, когда левофланговые подравняются с центром, а потом прокрасться у них за спинами к мосту, пока представлялось нереальным.

«Придется идти вперед и маневрировать уже в дыму. — Леший вздохнул. — Угораздило!»

— Внимание, — зазвучал в эфире незнакомый голос, — седьмая-тринадцатая группы, прямо по курсу среднеразмерные изделия, количество не определяется, дистанция триста метров, даю подсветку.

— Не определяется, это много, — усмехнулся Гелашвили. — Десятая группа, к бою!

Леший в который раз мысленно выругался. Почему попал именно в десятую группу? Почему не в шестую или четырнадцатую?