Александр Сухов - Тайные боги Земли

Кроме означенной начальницы, в кабинете находилась троица жгучих брюнетов, весьма подозрительной наружности. Судя по тому, в каких вальяжных позах восседали эти парни, между ними и Розой Нифонтовной был достигнут полный консенсус. От моего наметанного взгляда не укрылось то, с каким проворством коротенькие ручонки паспортистки смахнули внушительного вида конверт в один из ящиков стола.

Поскольку дело, которое привело меня в этот кабинет, было сугубо конфиденциальным, джигитов нужно было срочно выдворить за его пределы. Я попытался взять сразу всех троих под контроль. Получилось, хоть как-то не по себе было находиться сразу в четырех (включая свою) ипостасях. Поэтому я надолго не задержался в их шкурах, а всего лишь приказал немедленно покинуть кабинет и погулять с часок на свежем воздухе. Возражений не последовало, парни беспрекословно поднялись со своих мест, даже по-военному подтянулись и чуть ли не строевым шагом направились к выходу.

Столь странное поведение гостей из солнечного Азербайджана ничуть не удивило Розу Нифонтовну, поскольку я уже сидел напротив ее стола и полностью контролировал ее сознание. В двух словах я объяснил, что мне от нее нужно, намекнув при этом, что размеры моей благодарности будут таковыми, что ей и не снилось. Начальница оказалась дамой весьма понятливой – недаром вот уже десять лет занимала столь ответственный пост. Трудно поверить, но, благодаря моему обаянию и деловым качествам энергичной Розы Нифонтовны, уже через минуту неповоротливая бюрократическая машина, вопреки законам физики, работала с коэффициентом полезного действия двести процентов, а может быть, и все триста. Без каких-либо проволочек высокое начальство тут же рассмотрело справки, принесенные мной из милиции (вообще-то, как я понял, можно было вполне обойтись и без таковых). Меня взяли под белы рученьки и отвели в смежное помещение, где сфотографировали. Потом, велев подождать с полчасика, посадили на мягкий диван за отдельный столик с журналами и заботливо угостили неплохим кофе. Наидобрейшая Роза Нифонтовна лично обежала все потребные кабинеты, собрала положенные подписи, проставила необходимые печати. Небольшая накладка получилась с регистрацией, поскольку мое нынешнее жилище не имело официального адреса. Впрочем, для умудренной жизнью паспортистки данное недоразумение не стало сколько-нибудь непреодолимым препятствием. Она быстренько прописала меня в маленьком домишке какого-то хронического алкоголика за компанию с пятью таджиками, вьетнамской семьей и дюжиной азербайджанцев. Подивившись предприимчивости Розы Нифонтовны, я представил, как выходцы с Индокитайского полуострова жарят на сковороде селедку пряного посола, и брезгливо поморщился. Как здорово, что мне никогда не придется тесниться на пятачке площадью двадцать квадратных метров в соседстве со столь разношерстной публикой.

В конце концов, мой хоть и не красный серпастый-молоткастый, а с золотым орлом на темно-бордовой корочке документ был готов и с торжественной помпой вручен мне в руки обходительной начальницей паспортного стола. В качестве заслуженной компенсации за ее труды на ее стол лег весьма солидный конверт с известным содержимым. Ну не совсем лег, но Роза Нифонтовна была в полной уверенности, что тот виртуальный образ, который мне удалось создать в ее сознании без особого труда и с ее же помощью, существует на самом деле. Она ловко смахнула «пакет с деньгами» в ящик стола. Затем на какое-то время задумалась, извлекла оттуда преподнесенный азербайджанцами конверт с бакшишем и от всего сердца вручила мне его в качестве ответного подарка.

После того, как дверь за моей спиной захлопнулась, Роза Нифонтовна Воробей какое-то время пребывала в полной прострации. Через минуту она встряхнула головой, уперлась непонимающим взглядом в застеленное ватманом дно опустевшего ящика стола и, недоуменно пожав плечами, задвинула его. Впрочем, в отрешенном состоянии она находилась какие-нибудь две, максимум три минуты. Очень скоро женщина заулыбалась, будто вспомнила о чем-то очень приятном, вышла из-за стола, подошла к двери, распахнула ее и бодрым приветливым голосом громко объявила:

– Уважаемые граждане, кто следующий? Проходите, пожалуйста!

При этом она так зыркнула на пытавшуюся прорваться в ее кабинет троицу кавказских джигитов, что у тех вполне хватило ума понять: сегодня с грозной столоначальницей что-то не так и благоразумнее всего будет перенести визит на другое время…

Оказавшись на свежем воздухе, я первым делом изучил полученный документ самым внимательным образом. Ага… все верно: Шатун Андрей Николаевич, серия… номер… дата выдачи… кем выдан – всё как положено. Возраст пришлось скостить на пятнадцать годков – на сорок пять я, конечно же, не выгляжу, а вот на тридцать – пожалуй. Во всем остальном, кроме семейного положения – всё верно: родился в Тамбове, военнообязанный, детей не имею и так далее. На самом деле жена у меня была, поскольку официально я с ней не разводился. Впрочем, Людмила и сама уже, наверное, не помнит, что когда-то состояла замужем за офицером Советской Армии и как ловко выписала своего калеку-мужа из квартиры, приобретенной на чеки, заработанные им в Афганистане. А потом и вовсе спровадила на улицу, мол, гуляй, Шатун, а мне свое женское счастье нужно устраивать.

При одной лишь мысли о белокурой стерве – моей бывшей, кулаки помимо воли сжались, аж до зубовного скрежета. Хорошо, что потомством не обзавелись – переживал бы все это время. А так – вольная птаха, куда захотел, туда и отправился. Ни тебе забот, ни головной боли. Живи и радуйся. Вообще-то на поверку оно все даже очень удачно получилось: побродяжничал вволю, теперь вот вернулся к нормальной жизни. А если бы предприимчивая женушка меня не выперла из моей собственной квартиры, сейчас, вполне вероятно, лежал бы во сырой земле на глубине двух метров в деревянной домине, а над моей заброшенной могилкой шелестела бы листочками белая береза, плакучая ива или еще какое дерево. Пил я тогда – заливал горе всем, что булькает и горит. Подсунула бы мне Людка растворенного в водке яду, каким фермеры и дачники колорадского жука травят – баба решительная, с нее станется. Никто даже экспертизу проводить бы не стал – помер воин-интернационалист и бог с ним. Мое возбужденное сознание услужливо нарисовало перед внутренним взором образ светловолосой голубоглазой девушки с фигурой древнегреческой богини. По виду – чистый ангел, а по сути – беспринципная тварь, каких поискать. Каким же слепым дураком я был тогда.

Убрав паспорт во внутренний карман пиджака, я побрел неспешной походкой в сторону центра города. Теперь, когда я стал счастливым обладателем паспорта гражданина Российской Федерации, делать в Нелюбинске мне было особенно нечего. Как-то неожиданно подошел к концу очередной этап моей нелегкой жизни. Прощай, стеклотара, прощай, цветмет, а вместе с ними славная Мармелада Иеронимовна и добрейшей души Никифор Аристопулос – он же Гариб, прощайте, местные бомжи – мои бывшие конкуренты в борьбе за место под солнцем, прощайте все прочие граждане этого славного города.