Роман Глушков - Свинцовый закат

– Да, сегодня я свободен так, как еще никогда не был свободен в жизни, – подтвердил майор. – Однако это не исключает, что я не могу начать действовать по чьему-нибудь приказу. Какому приказу подчинялся ты, когда отказался идти со мной, решив остаться с умирающим Бульбой? И я теперь примерно в такой же ситуации. Мне не нужен ваш проклятый «Исполнитель Желаний». Нехай он еще тысячу лет торчит в Саркофаге и манит к себе безмозглых идиотов, любителей легких денег и романтиков, желающих одарить человечество всеобщим бесплатным счастьем. У меня нет ничего общего с их целями. Все, что мне нужно, – это в урочный день и час прибыть в конкретное место и находиться там столько, сколько потребуется. Затем – вернуться обратно. Как только мы покинем территорию секты, я отведу тебя к моему тайнику либо дам тебе его координаты, и ты получишь свой Полынный Слиток. На этом и разбежимся.

– Не думаю, что до конца тебя понял, но суть вроде бы уловил, – заметил я. – Но ты все-таки не ответил на мой вопрос: зачем тебе – вполне самостоятельному парню – понадобился проводник?

– Во-первых, я никогда не был в Припяти и у меня нет времени проводить там разведку, – пояснил Кальтер. – А во-вторых, я обязан явиться в нужное время в нужное место, чего бы мне это ни стоило. Можешь считать меня сумасшедшим или одержимым – мне все равно. Но с математикой я в ладах и вполне способен прикинуть, каков мой шанс на успех в случае одиночного рейда и рейда в сопровождении толкового проводника.

– Но я – не самый толковый проводник из тех долговцев, кто бывал в Припяти, – уточнил я. – И не могу гарантировать, что твоя странная мечта непременно осуществится.

– Зато ты – единственный из сталкеров, с кем мне приходилось работать в одной команде, – сказал майор. – Пускай все обернулось для нас тогда не самым лучшим образом. Но я видел тебя под огнем, а для меня такой опыт намного ценнее любых словесных гарантий. Ну так что? Я могу на тебя положиться?

– Ты получишь мое согласие только тогда, когда отдашь Слиток, я проверю, действительно ли это он, и перепрячу его в свой тайник, – поставил я железное условие. – Иначе никакого похода в Припять не будет. Я видел, сколько ты колеблешься перед тем, как перерезать человеку глотку: полсекунды, не больше. Думаешь, мне охота получить от тебя в финале вместо обещанной награды такое «гранатовое ожерелье»?

– Требование справедливое, но мой тайник далековато отсюда, а времени у нас в обрез, – ответил на это Кальтер. – Двое суток, если быть точным. Можешь ставить мне любые требования, Мракобес, но завтра на рассвете я выдвигаюсь на север. С тобой или без тебя. Хорошенько подумай, что ты теряешь, если откажешься. Сколько тебе осталось найти редких артефактов из списка Доктора? Два, кажется? И сколько у тебя нынче по теории вероятности шансов, что ты наткнешься на нужный артефакт, а не на тот, который у тебя уже есть? Очень и очень мало. Я же предлагаю тебе намного больше, чем недостающие компоненты, ведь не факт, что, швырнув их в «жарку», вы с Доком выудите обратно именно Слиток, а не кусок бесполезного хлама. Я знаю, что ты обо мне думаешь и чего конкретно опасаешься. Увы, но у меня нет гарантий, которые заставят тебя мне поверить. Поэтому я даю тебе срок поразмыслить до утра. Не спорю: маловато времени для принятия взвешенного ответа, но что поделать?.. В общем, сам решай, как тебе быть. Но так или иначе, еще раз спасибо, что согласился меня выслушать. Говоря начистоту, я был уверен, что ты пошлешь меня подальше с моими предложениями еще днем… А теперь, если не возражаешь, я пойду как следует высплюсь перед трудной дорогой. Надеюсь, завтра все-таки увидимся. Спокойной ночи.

Кивнув мне на прощанье, майор поднялся и, не оглядываясь, направился к выходу.

– Подожди! – окликнул я его. Он остановился и обернулся, но в его глазах не было любопытства. Они продолжали хранить бесстрастность, словно Кальтер знал наперед все вопросы, которые я ему задам. В данный момент я хотел спросить его лишь об одном: – Понимаю, что раз ты не посвятил меня в детали, значит, это не мое дело, но все же… Что именно находится в том месте, куда ты идешь? Не можешь сказать, так хотя бы намекни. Полагаю, это поможет мне определиться с решением.

Многим чудесам я стал сегодня свидетелем, но это, бесспорно, заслуживало особого упоминания. Тем паче что заметить его было намного труднее прочих. Но я заметил и оттого счел необходимым заострить на нем ваше внимание, хотя мог обойтись и без такой малозначительной на первый взгляд подробности.

Прежде чем Кальтер ответил, его губы тронула мимолетная улыбка, а в глазах загорелась и тут же погасла почти неуловимая искорка. Пару секунд я смотрел на вполне обычного человека – такого, как я и прочие немногочисленные в этот вечер посетители Бара. После чего лицо майора вновь обрело привычное холодное выражение. Однако промелькнувшая на нем не то легкая снисходительность, не то светлая грусть определенно имела место. Кальтер стоял совсем близко и глядел прямо на меня, так что списывать замеченное мной чудо на наваждение было не резон.

– У тебя есть вера, Мракобес? – поинтересовался майор в ответ на мой вопрос. И, не дожидаясь, пока я что-либо отвечу, продолжил: – А у меня есть. Настоящая, с большой буквы. И я убежден, что когда доберусь до нужного места, мое единственное на сегодняшний день желание будет исполнено. В точности так, как обещает мне моя Вера. Она ведет меня к цели, а не этот фетиш жалких неудачников – Монолит. Потому что моя Вера – живая, а он мертв, как любая другая каменная глыба. Камни не исполняют желаний, Мракобес. Их исполняем мы сами, четко следуя однажды выбранному пути. Именно за этим я иду в Припять. Хочу убедиться, насколько сильна моя Вера и поможет ли она мне в конце концов обрести покой. Других желаний, сталкер, у меня нет…

Если раньше я, бывало, лишь недоговаривал Воронину всей правды, умалчивая о наших с Бульбой неуставных делишках, то сегодня мне пришлось соврать генералу прямо в глаза. Однако меня беспокоил не сам этот факт, а то, что, выдав командующему заведомо ложную информацию, я не ощутил при этом никаких угрызений совести. Изложенная мной легенда состояла в следующем: подавшийся на вольные хлеба майор заключил с учеными контракт на поиск в Припяти некой подземной лаборатории и по старой памяти приглашает меня с собой в качестве проводника. Предполагалось, что Воронин не станет возражать против такого внепланового разведрейда, ведь я действовал в интересах не только Кальтера, но и «Долга».

Генерал долго буравил меня испытующим взглядом, и я уже начал побаиваться, что он раскусил мою ложь и сейчас разобьет ее неопровержимыми уликами, собранными каким-нибудь подслушавшим нас с майором соглядатаем. Но командующий лишь сдержанно кивнул, не сказал ни да, ни нет и попросил зайти к нему на рассвете, сразу после общего подъема. Наверняка Воронин все же почувствовал мою неискренность, но не стал делать на основе своей догадки категорические выводы, отложив решение вопроса до утра. У меня сразу отлегло от сердца. Прямых доказательств того, что я вру, у генерала не имелось, а за ночь им уж точно будет неоткуда взяться. Ежели только он не приручил тайком мутанта-контролера, который прочтет для него мои мысли. Но тогда возникнет вопрос, кто из нас двоих больше нарушает устав «Долга»: я, скрывший от командира истинные планы нашего союзника Кальтера, или Воронин, якшающийся с мутантами, вместо того чтобы бескомпромиссно их изничтожать.