Сурен Цормудян - Метро 2033. Странник

— Наши идеалы и устремления преданы забвению! Нас кормили пустыми обещаниями и говорили нам о грядущем! Но где оно?! Запомните! Судьба будущего, и то, каким оно будет, вершиться здесь и сейчас! В этот самый момент и именно вами! Вы кузнецы настоящего, железного рейха! В ваших руках сила и воля взять то, что принадлежит нам по праву! И я не обещаю вам, что что-то вам дам, как это обещали вам предавшие нашу идею, изнеженные мнимой безопасностью после сговора с врагами властители четвертого рейха! Я ничего не собираюсь вам дать! Ждать исполнения обещаний и ожидание милостыни, есть удел слабых и недостойных! Я ничего вам не собираюсь обещать! Я ничего вам не даю! Я лишь скажу вам — ВОЗЬМИТЕ! Сокрушите слабых! Обратите заблудших! Этот мир принадлежит нам по праву избранных! Так нечего ждать, когда нам кто-то что-то даст! Жизнь — есть борьба! И лишь в борьбе мы урвем жизненное пространство и ресурсы, которые по дикой, несправедливой воле низшего отребья и мутантов, а так же по причине инертности и бездеятельности наших трусливых начальников принадлежит сейчас не нам! Так возьмите это! Вы сильны и несгибаемы! Вы избранные!

И снова восторженные вопли. Вскинутые руки. Улыбки, словно от сладкого дурмана, подвергшихся гипнотизму этих слов людей. И снова Ганс стал с удовольствием окидывать их взглядом, готовя очередную порцию наркотической инъекции его речи. Он снова обратил внимание на тех четверых. Они не дошли до толпы его сторонников и стояли теперь в стороне. Почему? Ганс посмотрел на них внимательнее и вдруг замер. Среди них его ВРАГ! И его человеческий приспешник! Они здесь! Они все-таки живы! И они все-таки нашли его!

— Ну? — тихо спросил Сергей. — Чего молчишь, Стран Страныч? Он это или нет?

— Не торопись, — медленно и тихо проговорил Странник.

— Ты только скажи. Я ему башку в дуршлаг превращу.

— А что такое дуршлаг? — спросил Странник.

— Ну, ты даешь, дружище… Я говорю, только дай знать и я его грохну.

— Я что-то не понял, вы больного диагностировать должны или мочилово тут устроить? — проворчал позади Борман.

— Не вникай, земляк, — бросил через плечо Маломальский.

Человек, на которого пристально смотрел Странник, возвышался над толпой на две головы. Видимо он стоял на чем-то. Сейчас толпа снова визжала, а он сканировал ее надменным взглядом. Но вдруг его взор устремился на Странника. Оратор переменился в лице и приоткрыл рот.

— Это он, — выдохнул тут же Странник.

— Точно? — Сергей напрягся и поднял дуло автомата. Однако напарник положил на него руку.

— Нет. Сергей. Ты не понял. Убьешь человека. Но не мозз. Мозз найдет другой. Но сейчас мы знаем его в лицо.

— Да вы о чем толкуете, вашу мать? — нахмурился Борман.

Тем временем Ганс вытянул руку и, указывая на них пальцем, истошно завопил:

— Взять их! Это враги! Убейте их!

Толпа затихла и обернулась. Они еще не до конца осознали отданную команду и смотрели на Маломальского, Странника, Бормана и Штольца.

Борман схватил их и затолкал себе за спину.

— Бегите отсюда, живо, — прогремел он на них, обернувшись и щелкая затвором автомата.

— Страныч, что делать-то? — Сергей уставился на своего товарища.

— Убейте их! — заорал еще громче Ганс, и толпа пришла в движение.

— Бежать! — Странник схватил Сергея за руку и, увлекая за собой, бросился в обратном направлении.

— Стоять всем! — разнесся по станции громогласный голос Бормана. — Буду стрелять на поражение!

На толпу, с шумом бросившуюся догонять сталкеров, это не возымело никакого действия.

Раздался одиночный выстрел. Пуля лязгнула по бронежилету. Борман чуть качнулся и дал длинную очередь от бедра. Пять человек покатились по полу станции. Кто-то спрыгнул с платформы на пути и спрятался там от пуль ССовца.

— Беги, Штольц! — Борман толкнул напарника и сам бросился бежать за сталкерами.

Штольц был не так силен, и бежать в бронежилете ему было гораздо тяжелее. Он отстал от Бормана и позади кто-то дал короткую очередь ему по ногам. ССовец упал, перевернулся на спину и, вопя от страха, стал стрелять по надвигающейся лавине людей. Успел убить троих, пока толпа не настигла его. Несколько ударов ногой по голове. Еще удар выбивший автомат из рук. Затем выстрел в лицо. Кто-то поднял оружие мертвого Штольца и погоня за сталкерами продолжилась. Сам Ганс так же бежал в толпе, стараясь держаться строго в плотном центре защищаясь от возможных пуль чужими телами. Он хорошо понимал, что отставать от толпы ему никак нельзя. Его непременно убьют.

Еще несколько пуль лязгнуло по пластинам бронежилета. Одна прошила плечо и одна вонзилась в бедро. Борман зашатался, завел ствол автомата назад и принялся палить вслепую. Маломальский обернулся и, видя, что происходит с ССовцем, кинулся назад.

— Морда фашистская, ты быстрее бежать не можешь? — Он попытался закинуть руку хромающего Бормана себе на плечо, чтобы помочь двигаться дальше. Но нацист оттолкнул его.

— Идиот! Беги! Беги отсюда! Ну!

— Пропадешь, балбес!

— Проваливай!!! — Борман направил автомат на Сергея. — Живо!

А толпа неумолимо приближалась. Снова выстрелы. Очередь прошила ССовцу ноги и еще одна пуля вспорола шею. Борман упал на колени. — Беги, — прохрипел он.

— Прости… — И Маломальский кинулся изо всех сил догонять Странника.

Они попытались забежать в межстанционный проход, но тот ощетинился десятками стволов.

— Назад! Сюда нельзя! — Заорали штурмовики.

В толпе показался Волк. Он выдвинулся вперед.

— Серега! Бегите в тоннель! И на Лубянку! К красным! Вы сталкеры и они вас пропустят! А этих перестреляют к чертям! Тоннель чист!

Сергей, догнавший своего друга, подхватил Странника за локоть и бросился к тоннелю без лишних слов.

Борман сделал несколько шагов, ковыляя на коленях. Выстрел патроном калибра 7.62 пробил бронежилет как картон, и пуля вошла в легкое. ССовец дал назад еще одну очередь, не глядя, куда стреляет. Рожок опустел. Он выронил автомат и посмотрел вперед. Там, в проходе, он разглядел гаулейтера.

— Ему помочь надо! — Воскликнул кто-то из штурпионеров.

— Нет! Толпа пока бежит прямо за сталкерами! Не надо их провоцировать! Надо чтоб они вышли в тоннель! — закричал Волк.

Борман, глядя на гаулейтера, вскинул руку. Было это прощальным нацистским жестом приветствия командира, или отчаянным жестом мольбы о помощи, уже не разобрать. Еще две пули вошли Борману в затылок, на выходе разворотив лицо, и ССовец упал ничком. Тут же десятки пар ног стали пробегать по бездыханному телу этого великана.

Личная охрана гаулейтера, видя приближения человеческой массы. Подхватил его, и потащила в безопасное место, подальше от платформы.

— Тех, кто отстанет от толпы, расстреливать на месте! — орал Волк, перед глазами которого еще стоял облик опущенного на колени, истекающего кровью и вскинувшего на прощание руку Бормана. — Женщин и детей из этой толпы, вешать под потолком станций, чтобы другим неповадно было! Пусть висят, пока не завоняют!