Василий Звягинцев - Хлопок одной ладонью. Том 2

– То, что с вами всеми происходило там, в преисподней, как я ее называю, звенья одной цепи и моей любви к тебе. Некогда рассказывать и вводить в курс всех перипетий, отношений и взаимодействий всех со всеми. Как это ни высокопарно звучит - надо спасать Россию! И ты, моя любимая, один из самых главных персонажей здесь, на Кавказе. Я остаться рядом с тобой пока не могу, но мои земляки, родственники, весь тейп - помогут. И я так или иначе - с тобой. Помни это и ничего не бойся. Сейчас езжай в Кисловодск к своим и жди друзей из Москвы. Успеют - скажут, что делать дальше. Нет - поступай по обстоятельствам…

Едва договорив последние слова, он отстранился от меня и… растаял.

Я наконец прикурила сигарету, которую так все время и вертела в пальцах. Он меня стискивал, целовал, и я его тоже обнимала, кажется, а сигарета вот она - целая. При этом бредом все случившееся явно не было. О бреде я кое-что понимаю. Иначе немедленно пошла бы сдаваться в «дом скорби». А так…

Может, все же сходить к родному дому, раз все равно рядом, пусть даже без встреч и объятий с родственниками. И «по коням», как любил говорить в дело и не в дело подвыпивший любимый дед.

Едва успела сделать десяток шагов к выходу из парка, нарисовался титулярный советник собственной персоной. Такой весь из себя элегантный…

– Татьяна Юрьевна, как вовремя! Велено незамедлительно доставить вас обратно. Майя Васильевна ждет с нетерпением, гости из Москвы прибыли, видно, успели соскучиться, но все же, надо полагать, по долгу службы. Настроение у них нерадостное, мне кажется. Машина рядом, идемте.

Идем так идем. Кто ж там приехал, Вадим, Сергей, или оба сразу?

Уже подходя к автомобилю, прижавшемуся бортом к зеленой изгороди в переулке, я краем глаза увидела справа нечто вроде колеблемого ветерком призрака. И он порывистыми движениями скрещивал перед собой руки: «Нет, нет, нет!»

Опять Гериев. Надо думать, из последних, здесь ему доступных сил пытался ее от чего-то предостеречь.

Думай быстро, гидесса, профессия научила - быть ведущей всегда и со всеми. Посмотрите направо, посмотрите налево! И чтоб никто не потерялся, и под машину не попал, и жалоб не писали…

Села на заднее сиденье, как положено хозяйке, титулярный - за руль.

– Виталий, вас не затруднит сделать небольшой круг? Проедем мимо моего дома. Не успела зайти, так хоть снаружи посмотрю.

Он странным образом замялся или напрягся. Если бы не тень Гериева, я бы этого ни за что не заметила. А теперь следила за каждым его жестом.

– Хорошо, показывайте, как ехать. Только, повторяю, нам нужно торопиться…

– Успеем. И не вам мне указывать. Не забывайтесь!

Хорошо сказала, к месту. Он ведь кто - титулярный! А я полковница и много более того…

Мои мысли неслись стремительно, никак не оформляясь в нечто конкретное. Кто теперь этот Виталий? Враг? Подставка? Двойник? Ведь еще вчера он был совсем другим. Предупредительным и услужливым с Майей, а меня воспринимал только фоном. Сейчас - командует, будто главнее Сергея и Ляхова. Только этого достаточно, чтобы догадаться, что дело нечисто.

Ну и что? Стрелять ему в затылок? Майкин пистолет вот он, чувствуется сквозь кожу сумочки. Или - распахнуть дверь и выпрыгнуть в подходящем месте, пока он не заметил моих сомнений? Думай, Таня, думай!

– Виталик, - так фамильярно я назвала его, с улыбочкой, он ведь мне никто, Майе, может быть, охранник, а мне - никто. - А ты здесь бывал когда-нибудь?

– Не приходилось, - затвердев лицом, ответил он, не повернувшись, но в зеркале я увидела его эмоциональный отклик. Мимо пролетела моя улыбка, жаль, что не пуля.

– Тогда сворачивай налево. Мимо «Эоловой арфы», и еще раз налево. Чудное там место, достопримечательность, Лермонтовым отмеченная. Главная в нашем городе. Будешь потом вспоминать, что побывал в Пятигорске, а я тебе пока расскажу и о ней, и по ходу о других заслуживающих местах…

Вспоминая былые профессиональные навыки, так и молола, что приходило в голову, лихорадочно перебирая варианты своего спасения. А заодно и спасения России! Ведь вбил же мне в голову на грани подсознания эту мысль Гериев. Или - кто-нибудь другой?

Он же подсказал: «Продолжай так же!»

А как? Болтать по поводу красот родного города человеку, который вознамерился тебя убить? Похитить? Что еще можно со мной сделать?

Вот и Арфа показалась. Неожиданно задул страшной силы ветер, нездешний какой-то, даже машину дернуло вбок с дороги. Виталий рывком руля ее выровнял, но тоже удивился, как мне показалось. Прикрыл боковое стекло и глянул на меня.

В глазах вопрос: «Страшно?»

Молчу. Что страшно, кому? Мне, ему?

Он отвел взгляд, я тоже повернулась. Куда он смотрит?

На самой площадке Арфы проектируется на фоне неба тоненькая девичья фигурка. Ветер, кажется, срывает с нее легкий сарафан - «солнце», и это «солнце» уже полощется над ее головой, придерживай руками, не придерживай. Для нее ветер тоже налетел внезапно, иначе убежала бы давно. И тут же ударил дождевой заряд. Как дробью.

– Возьмем девчонку! - приказала я.

Опять отметила его заминку, недовольство явное, а попробуй, гад, возрази в открытую, нас уже двое. Почему-то решила, что девушка мне союзница и помощница. В чем?

Увидев нашу машину, девушка кинулась к спасительному убежищу. Я распахнула дверцу, она почти упала рядом.

– Ой, здравствуйте. Спасибо. Мне за два года жизни в Пятигорске никогда в такое не случалось попадать. Ураган, шквал, дождь. Если б знала, ни за что б сюда не полезла сегодня…

– Да что ж вы так? Ноябрь все-таки, не август, а вы в сарафанчике на голое тело?

– Я тут совсем рядом живу, вышла на полчасика, солнце пригревало…

Она говорила по-русски вполне правильно, даже красиво, но акцент…

Француженка, тут же определила я, бывали у меня и французские группы.

– Ой, меня Эвелин зовут, не успела сразу представиться, простите… - И замолчала, вопросительно глядя на меня, продолжать ли дальше или дать и «хозяевам» слово вставить?

Я тоже назвалась, протянула руку.

– Виталий, - буркнул мой сопровождающий отчетливо недружелюбно. Плохой артист или так и задумано?

Девушка смотрела растерянно и с сомнением. Не вмешалась ли, мол, в семейную сцену? Уловила повисшее в машине напряжение.

– Я пойду, может? Ветер уже стихает…

Да где же стихает, подумала я, бедная ты девочка. Бедные мы девочки… Что-то толкнуло меня.

– Сейчас посмотрим, как стихает. Да заодно сбегаем до него же, «до ветру». Очень уж надо… - Я бесстыже-непринужденно усмехнулась Виталию.

Он не нашелся, что на такое ответить. Не хватать же за руку, не позволю, мол…

Я снова толкнула дверцу, потянула за собой Эвелин.

Ветер и вправду приутих немного, и вместо дождя летела мелкая морось.