Сергей Москвин - Черный рассвет

– Номера на третьем этаже, – нехотя добавила она.

Шустрых боев-носильщиков в фойе не было и в помине – весь гостиничный персонал состоял из вышеупомянутой админши, восседающей за стойкой регистрации, и продавщицы газет пенсионного возраста, расположившейся в углу со своими газетами и журналами. А между тем носильщики очень бы даже пригодились – Хитер поостерегся оставлять снаряжение в открытом кузове пикапа. Хорошо хоть админша согласилась открыть гостиничную камеру хранения, куда они с Тимом перетащили часть снаряжения, не поместившегося в салоне машины. Самое обидное заключалось в том, что через несколько часов все это придется тащить обратно. Но, как говорится: лучше попотеть, чем потом остаться голодным, а то и вовсе лишиться палаток или надувной лодки.

Распределив вещи: в салон, в камеру хранения, с собой, поднялись в номера. Номер, оказавшийся зеркальной копией того, что достался Натахе, Хитера приятно удивил. Разумеется, не люкс, но вполне приличный. Филенчатые двери, новые обои на стенах, внутри все необходимое: письменный и журнальный стол, кровать, правда, одна – двуспальная, торшер, телевизор и мини-бар – холодильник, естественно, пустой. Вот трехстворчатые деревянные рамы подкачали – гостиничная администрация могла бы уж разориться на стеклопакеты. Зато в ванной имелась горячая вода, что сейчас было куда важнее.

– Я в душ! – объявил Хитер. – Не возражаешь?

– Давай, – вяло отозвался Тимми.

Ясно: утомился братец. Ну, пусть понежится в мягкой кроватке. Когда еще теперь доведется.

Но когда Хитер, довольный и распаренный, с мокрыми волосами и полотенцем, обернутым вокруг бедер, вышел из ванной комнаты, Тимми и не думал спать. Присев на край кровати, он завороженно пялился в телевизор.

– Что смотришь? – поинтересовался Хитер.

Хотя и так уже понял: передавали полную ерунду – прогноз погоды. Правда, на дикторшу, которая об этом вещала, стоило посмотреть – фигурка у чиксы была что надо. Жаль, что для телеэфира чикса выбрала закрытый костюм, а не открытый купальник. В купальнике она смотрелась бы куда эффектней, а еще лучше без него.

Даже не догадываясь о мыслях, которые она вызывает у телезрителей своим внешним видом, девица продолжала вещать бархатным голосом:

– Необычайно теплая погода установилась на севере Иркутской области. Так, в Киренском районе, где недавно упал метеорит, среднесуточная температура за три последних дня повысилась на два с половиной градуса. Сотрудники областного гидрометцентра пока не нашли объяснения этому феномену…

Карту за спиной телечиксы сменила спутниковая фотография земной поверхности со спиралевидно закрученными облаками.

– Как видно из представленных фотографий, над северобайкальской тайгой сформировался циклон, центр которого приходится на Киренский район Иркутской области…

Ничего такого на фотоснимке Хитер не видел. Девица, надо полагать, тоже, однако продолжала декламировать с умным видом:

– Мог ли данный циклон повлиять на аномальное повышение температуры, пока неизвестно. Специалисты высказывают разные мнения. Интересно, какие еще сюрпризы преподнесет нам предстоящая погода. А я, со своей стороны, желаю вам весеннего настроения. Увидимся, – проворковала девица и исчезла с экрана.

– За бокалом вина в приватной обстановке, – усмехнулся Хитер и хотел подмигнуть Тиму, но тот будто прирос к экрану, где вместо сексапильной чиксы появилась заставка рекламного блока.

– Ау, Тимми! – Хитер пощелкал в воздухе пальцами, но, когда брат повернулся к нему, пожалел, что окликнул его.

Лицо Тима было хмурым, брови насуплены, а сам он смотрел исподлобья.

– Ты слышал?

– Что именно? – уточнил Хитер.

– Про циклон и повышение температуры. Это все из-за метеорита.

От Тима, являющегося просто образцом рационализма, услышать такое заявление было, по меньшей мере, странно.

– Вряд ли. Не думаю, что какой-то камень, упавший с неба, пусть даже очень горячий, мог вызвать повышение температуры в целом районе.

– У тебя есть другое объяснение?

Хитер почувствовал раздражение. Из-за своей дотошности брат иногда становился просто несносным.

– Да мне по барабану, отчего это произошло! – вспылил он. – Я вообще не хочу разбираться с этим! Пусть синоптики разбираются, если им так хочется! Я же хочу найти упавший в тайгу метеорит! А тепло там или холодно, мне плевать!

Но слова, между прочим, совершенно правильные, не произвели на Тима никакого впечатления. Он только покачал головой.

– А по-моему, прежде чем отправляться в тайгу на поиски метеорита, следует выяснить, что там происходит.

– Да ни фига там не происходит! Ни фига! Журналюги выдумывают что попало в погоне за сенсацией! И, между прочим, правильно делают, поднимают зрительский интерес. Не веришь? Спроси у Натахи, как это делается.

Стоило Хитеру заговорить о Натахе, как его мысли приняли совершенно иное направление, чему немало способствовала телевизионная чикса. Взглянув на себя в настенное зеркало, он сбросил полотенце и принялся натягивать джинсы.

– Куда ты собрался? – удивился Тим.

– Спущусь в фойе за газетами. Интересно, что еще выдумали журналисты о Новом Тунгусском метеорите.

Тим подозрительно посмотрел на него.

– Что опять не так? – обиделся Хитер. – Ты же сам советовал собрать информацию. Вот я и собираю.

Непонятно, поверил Тим его объяснению или нет, но он промолчал. Чтобы прекратить совершенно лишний сейчас разговор, Хитер торопливо набросил на плечи рубашку, сунул в задний карман бумажник и вышел за дверь.

Но, оказавшись в коридоре, он направился не к лестнице, а к двери Натахиного номера. Пригладил волосы, проверил: тщательно ли застегнута рубашка, и постучал. Загадал: если откроет в течение минуты – дело выгорит. Она открыла дверь на двадцатой секунде – Хитер следил по часам.

У нее никогда не было такого страстного и… сильного любовника. Ни до Тимофея, ни после. Никогда! Голова затуманилась, словно после хорошей дозы абсента. Шумно выдохнув, Наташа перевернулась на бок, спиной к нему. Его рука тут же оказалась у нее на бедре и принялась мять и поглаживать, постепенно сдвигаясь от внешней поверхности бедра к внутренней. А другая – та, на которой лежала Наташа, проделывала все то же самое с ее грудью и набухшими сосками. В этих крепких и сильных руках Наташа почувствовала себя мягким, податливым тестом, которое может стать чем угодно по воле искусного кондитера. Тесто уже дошло до готовности и только ждало… Нет! Оно жаждало окунуться в жар кондитерской печи. Собственная печь Наташи уже пылала от страсти, как паровозная топка. Он почувствовал ее желание и перевернул на спину. Руки скользнули вниз, к ее бедрам. И как только Наташа ощутила их прикосновение, сама раскинула в стороны ноги.