Сергей Москвин - Черный рассвет

– Тогда поставлю часового для охраны, – заявил в ответ лейтенант.

Марченко пожал плечами, что, видимо, должно было означать: поступайте, как знаете.

– Идемте, Надежда Игоревна. – Свою помощь он ей не предложил. Надя подхватила сумки и поспешила за ним.

Здание аэровокзала, если, конечно, так называлось это сооружение, больше походило на деревянный сарай, в котором как-то помещались все аэродромные службы, включая небольшую столовую и упомянутую майором комнату отдыха. Майор достал из кармана ключ, долго возился с замком, но в конце концов все-таки открыл дверь. В помещении было темно. Но он вошел внутрь, пошарил рукой по стене, отыскивая выключатель, и зажег свет. Надя увидела перед собой небольшую комнату с единственным столом, несколькими стульями и двумя жесткими кушетками, какими обычно обставляются больничные процедурные кабинеты.

– Входите, Надежда Игоревна. Располагайтесь, – донесся из комнаты голос Марченко. – Не люкс, конечно, но переночевать можно.

– Спасибо. – Надя вошла внутрь.

– Вещи ставьте здесь. Вот вам ключ. И пойдемте, я провожу вас в столовую.

Он явно спешил. Наде стало совестно, что она задерживает его. Но оставался еще один вопрос, который волновал ее даже больше, чем ужин.

– Скажите, а здесь где-нибудь есть душ?

– Душ? – переспросил Марченко.

Наде стало стыдно за свой вопрос: не успела прилететь, как ей уже душ подавай. А еще офицер. Однако Марченко отнесся к ее словам совершенно серьезно.

– Да, в конце коридора. Но, боюсь, вода там только холодная.

Насчет воды он оказался прав. Но Надя нашла выход из положения: после ужина выпросила в столовой ковш и чайник кипятка и вполне сносно помылась. Голову мыть не стала – чтобы промыть ее волосы, потребовалось бы не менее пяти таких чайников. Зато полностью смыла впитавшиеся в кожу запахи последнего перелета.

Когда она, переодевшись в спортивный костюм, возвращалась из душа, за дверью предоставленной ей «комнаты отдыха» раздались трели сотового телефона. Дверь, как назло, не хотела открываться – Надя едва не сломала ноготь, пока возилась с ключом. А телефон продолжал звонить, заставляя ее суетиться. Спокойно, сказала себе Надя. Глубоко вздохнула, и ключ сразу провернулся. Она распахнула дверь и бросилась к телефону. На дисплее светилось «Петр» и его фотография. Она нажала кнопку соединения.

– Да, любимый!.. Алло! Я тебя слушаю!

Но из телефона донесся только шорох помех, а затем сигнал разъединения. Надя попробовала сама дозвониться до Петра, но, сколько ни пыталась, не смогла соединиться со станцией. Видимо, сигнал глушили аэродромные локаторы. Хотя она, кажется, не заметила на аэродроме ни одного локатора. И вообще, разве на полевых аэродромах ставят локаторы? Надя подошла к окну и выглянула наружу. За окном было темно. Только огни нескольких прожекторов горели в темноте, да на западе, на самом краю неба алела багровая полоска заката. Наде вдруг стало не по себе, когда она увидела эту похожую на кровоточащую рану багровую полосу, пугающую и уродливую до отвращения… Что за чушь! Разве закат может вызывать отвращение? Наверное, все дело в общем настроении. Если бы ей только удалось дозвониться до Петра и поговорить с ним, всё, даже этот кроваво-красный закат, воспринималось бы по-другому. Надо ложиться спать. Может быть, завтра ей повезет больше, и она сумеет дозвониться. И даже если сотовая связь опять подведет, она сможет сделать это по спутниковому телефону из полевого лагеря. Прежде чем отвернуться от окна, Надя снова взглянула на небо. Багровая полоса на западе стала как будто шире, словно края раны расползлись в стороны. Но такого, конечно, не могло быть.

– Надежда Игоревна. – Тихий, но настойчивый стук в дверь.

Надя открыла глаза. Стук сразу стал громче. Приподнявшись на локте, Надя осмотрела незнакомую пустую комнату. Деревянный стол, несколько стульев и жесткая медицинская кушетка, на которой она спала, не раздеваясь. Киренский полевой аэродром, комната отдыха! И сразу за этим пугающая мысль: неужели она проспала свой вылет?!

– Надежда Игоревна! – донесся из-за двери голос майора Марченко.

– Бегу!

Надя вскочила с кушетки, сунув ноги в резиновые шлепанцы, и, как была в спортивном костюме, бросилась к двери. Кое-как отперла замок и, впустив Марченко в комнату, затараторила:

– Пора лететь. Я сейчас, быстро. Буквально пару минут.

Но майор успокоил ее:

– Да вы не спешите. Пока дозаправят машину, полчаса у вас точно есть. Мне нужно в горотдел, так что извините, проводить не смогу. Видимость в районе поисков не улучшается, нужно решать, как перебросить в тайгу поисковые группы.

Надя поблагодарила эмчеэсника за помощь, пожелав ему успехов в поисках пропавших спасателей и журналистов, но, когда он уже направился к двери, неожиданно спросила:

– Скажите, а здесь сотовые телефоны ловят?

Марченко остановился.

– Ловят. Чего бы им не ловить? – Он вынул из кармана собственный аппарат, понажимал на клавиши и недоуменно пожал плечами. – Странно, нет сигнала… Ладно, мне надо идти. До свидания.

– До свидания, – повторила за ним Надя. Прощание получилось каким-то скомканным.

Оставшись одна, она секунду поколебалась: не лететь ли так? Потом решительно сняла спортивный костюм и переоделась в форму, позволив себе единственное отступление – походные кроссовки. Составляющие комплект с полевой формой грубые армейские ботинки на высокой шнуровке валялись дома ни разу не надеванные. Уж слишком они были тяжелыми, чтобы брать их с собой в экспедицию. Куртку, она же полевой китель, пришлось надеть прямо на спортивную толстовку, иначе матерчатые погоны с маленькими звездочками висели на плечах – размер был ей явно великоват. Прежде Надя не обращала внимания на такие мелочи, но сейчас, после знакомства с разведчиками, ей хотелось выглядеть так же подтянуто, как Денис и его товарищи. Она пообещала себе, что, как только вернется в Москву, сразу же перешьет всю форму по фигуре, а сейчас сделала единственно возможное – насколько смогла затянула на талии поясной ремень.

Кажется, все. Нет, не все! Надя достала свою косметичку и быстро накрасилась. Чуть-чуть туши на ресницы, немного тонального крема, чтобы освежить лицо, и помады. Вот теперь действительно все. Она критически взглянула на себя в косметическое зеркальце. Увы, висящая мешком форма портила все впечатление. Да кто они тебе? Просто случайные попутчики, сказала себе Надя, имея в виду группу разведчиков. Но успокоить себя так и не удалось.

Когда она появилась на летном поле, заправщики как раз отцепляли от вертолета топливные шланги. Команда Мещерина в полном сборе ожидала окончания заправки чуть в стороне. Майора Марченко видно не было. Видимо, он уже уехал. Надя все-таки поискала его взглядом, не нашла и направилась к разведчикам.