Роман Глушков - Дрожь земли

Подобранную мной картечницу ожидала столь же незавидная участь. Однако чтобы навести «Мегеру» на противника и выстрелить, мне требовались считаные секунды. Вполне приемлемый срок для «лебединой песни» оружия, чей владелец, очевидно, пал в бою где-то неподалеку отсюда.

То, что картечница не разряжена, я заметил еще при изучении бункеров; в противном случае я взял бы сейчас валяющийся рядом с ней пулемет «Страйк». Будучи однозарядной, она не давала мне права на промах, но, в отличие от пулемета, «Мегера» гарантировала, что мой план сработает. А «Страйк» мог и оплошать. При всей своей скорострельности он имел мало шансов пробить бортовую броню Огнебоя.

Очередная серия финтов, и вновь позади меня слышен лязг натыкающихся друг на друга в суматохе манипуляторов. Верно подметил дедушка Крылов: «Когда в товарищах согласья нет, на лад их дело не пойдет». А вот у меня с «Мегерой» царит полное взаимопонимание. Даже вопреки тому, что дьявольская энергия моего симбионта медленно, но верно подтачивает изнутри оружейную электронику.

Выскочив на край корпуса комбайна, я встал рядом с намертво сцепившимися и потому уже не опасными для меня щупальцами и упер картечницу в плечо. Неплохая позиция. Мешающий моему отступлению враг виден как на ладони и по-прежнему не может в меня выстрелить. Что ж, огнедышащий ублюдок, не обессудь – сам напросился!..

Стрелять из «Мегеры» можно как в обычном режиме, так и в альтернативном. Последний мне более выгоден, потому что он позволяет использовать картечь не россыпью, а единым блоком. В таком случае снаряды – каждый из них имеет величину голубиного яйца – выстраиваются в стволе впритык один к другому и летят в мишень этаким метровым ломом. Благодаря суммарной массе выпущенных таким порядком картечин их пробивная способность многократно увеличивается, а разлет составного снаряда на фрагменты происходит за пробитой им преградой. В общем, именно то, что нужно, поскольку резервуар Огнебоя защищен со всех сторон толстыми листами брони.

Можно, конечно, продырявить его и сверху – так было бы даже проще. Но ведь я стремлюсь не просто попортить врагу шкуру, а спалить его посредством его же собственной горючей смеси. Чтобы ее воспламенить, одного выстрела из «Мегеры» недостаточно. Для этого потребуется электрическая искра – примерно такая, какая поджигает смесь в огнемете «пожарника». Безусловно, этот нюанс мной также заранее учтен.

Дождавшись, когда катающийся кругами Огнебой поравняется со мной, я шарахнул ему в бок картечью. Но прежде чем отбросить отслужившую свое «Мегеру», выдрал из нее аккумуляторную батарею.

Выстрел пробил резервуар биомеха примерно посередине. Пробил насквозь и броню, и резервуарную стенку, но я все равно испугался: а вдруг боезапас поджигателя на исходе и проделанная мной дыра окажется выше уровня налитой в цистерну смеси?.. Впрочем, когда она черной, словно гудрон, струей хлынула из пробоины, панические мысли испарились бесследно. Все пока идет как надо. И теперь самое время отметить мой удачный выстрел ослепительным фейерверком…

Позади меня раздался душераздирающий скрежет, и в следующий миг что-то похожее на кувалду – такое же тупое и увесистое – двинуло мне промеж лопаток. Да так двинуло, что я не устоял на ногах и, сорвавшись со спины Сварщика, полетел вниз с высоты в десяток метров (когда комбайн стоял на выпрямленных опорах, его высота была в полтора раза выше той, которую я преодолел при восхождении на него).

Уже в полете я смекнул, что стал жертвой тех самых спутавшихся манипуляторов. Все-таки они сумели расцепиться и дотянулись до меня в самый неподходящий момент. Какая досада! Опять этот коварный пируэт Фортуны, решившей, видимо, что я недостаточно насмотрелся сегодня на ее постылую задницу!

Разбиться, упав с такой высоты, Алмазный Мангуст мог лишь в случае, если бы приземлился головой вниз и свернул себе шею. Допускать подобную оплошность – простительную для обычного человека, но обидную для меня, – я не собирался. Сгруппировавшись, я шустро перекувыркнулся в полете и коснулся дна впадины подошвами кроссовок, а не затылком. После чего сделал амортизирующий перекат через плечо и, вновь очутившись на ногах, экстренно оценил свое положение.

Изливая на землю горючую смесь, подстреленный Огнебой еще не заметил, что я стал уязвим, и продолжал двигаться по накатанной им вокруг Сварщика колее. Неповоротливый громила также пока не сориентировался в изменившейся ситуации. Он яростно громыхал манипуляторами, очевидно полагая, что я продолжаю бегать у него по спине. Я пропустил удар, но еще имел в запасе три-четыре секунды форы, по истечении которой меня уже не спасет ни быстрый бег, ни моя хваленая сноровка. Использовать выданную мне Костлявой отсрочку следовало с умом…

…Ну, или хотя бы так, как я ее использовал – с отчаянным безрассудством. В котором, однако, толика здравого смысла все же присутствовала. Ведь тот факт, что я в итоге выжил, убедительно об этом говорит.

Извлеченная из «Мегеры» батарея не выпала при падении и оставалась у меня в руке. Не дожидаясь, когда враги ринутся в атаку, я сковырнул с контактов аккумулятора предохранительный кожух и швырнул этот импровизированный детонатор прямо в разлитую передо мной смесь. Она жирной черной полосой тянулась следом за Огнебоем, по моей милости изливающим наземь свой жидкий боезапас. Я планировал поджечь его, швырнув батарею сверху, но теперь пришлось делать это отсюда. Далеко не самая удачная позиция для диверсии, но куда деваться?

Электропроводность горючего состава, воспламеняющегося от электричества, была отменная. Короткое замыкание аккумулятора зажгло смесь, и вспыхнувшее над ней яркое пламя тут же помчалось вдогонку за «пожарником». А я, развернувшись, кинулся в противоположную сторону. К единственному ближайшему укрытию – опоре Сварщика.

Обрати он внимание на то, как я вцепился в него, заслоняясь от взрыва, мне это точно не сошло бы с рук. Но Сварщик следил уже не за мной, а за стремительно растущей вокруг него стеной огня. Той, что вот-вот должна была настигнуть Огнебоя. Смекнув, в какую передрягу он угодил, «носорог» ударил по тормозам и развернулся юзом на сто восемьдесят градусов. Но это было последнее, что он успел сделать, прежде чем пламя набросилось на монстра и объяло его ослепительным оранжевым облаком. Оно вырвалось из пробитого резервуара с оглушительным грохотом, и я пожалел, что у меня нет лишней пары рук, чтобы вдобавок заткнуть себе уши.

Прижавшись к опоре, я зажмурил глаза и задержал дыхание, дабы нахлынувшая волна жара не обожгла легкие. Мне не раз доводилось оказываться в опасной близи от взрывов плазменных гранат, которые порождали куда более высокотемпературную вспышку, нежели эта горючая смесь. Количество каковой, однако, не позволяло отнестись к ее возгоранию несерьезно. Детонация боезапаса Огнебоя тоже хорошо пропекла мои косточки, опалив заодно брови и обдав меня нестерпимым раскаленным ветром. Заслоненный толстой опорой, я пережил его порыв, не заполучив ожогов, но коже на лице и руках предстояло теперь долго шелушиться.