Валерий Большаков - Наблюдатель

– Эскадры вышли на орбиту, – возбужденно сообщил тот, переходя на русский язык. – Ты в Моссе?

– Здесь.

– Тогда не покидай терминал – я дам твои координаты флагману, чтобы он высадил десантные боты поближе к тебе.

– Эмбриофоры?

– И эмбриотехник в придачу. Сегодня активируете все эмбрио – и будь наготове – завтра приступаем к зачистке!

– Понял.

– Всё, жди.

Давид обернулся к куполу, но стена уже вернула себе первозданную гладкость и незыблемость. Ничего, это успеется.

– Пойдемте наружу, – сказал он, – осмотримся. Скоро к нам гости пожалуют.

– Откуда? – пролепетал Ксо. – Не из Хассе ли?

– Нет, – усмехнулся Виштальский.

– Из Заморья?

– Нет.

– А откуда тогда?

– С неба.

– С-с… – выдавил управляющий и медленно задрал очи горе.

– Вот именно, – хладнокровно подтвердил Давид. – За мной, ребята!

Местность между Моссой и террасированной горой представляла собой русло древней реки, высохшей неведомо когда. Плотный песок, перемешанный с галькой, и пласты камней-окатышей, сцементированных белой глиной, должны были выдержать даже рейсовый звездолет, не то что десантные боты.

Небо было ясное, и в тускло-розовой вышине медленно скользили белесые пятнышки – так с поверхности Маран-им представлялись громадные планетарные крейсеры – дискоиды диаметром в шесть, а то и в восемь километров. А потом в розовой мути словно точки поставили – это проявились долгожданные десантные боты. Крошечными перчинками скользнули они поперек небес, вырастая в черные капли, и окончательно оформились – два притупленных конуса зависли над сухим руслом и плавно опустились, вывернув посадочные упоры.

– Я не верю, что это Творцы… – пробормотал бледный Зесс и облизал пересохшие губы.

– И правильно делаешь, – сказал Давид. – Это не Творцы, это мои однопланетники.

Управляющий торопливо забубнил молитвы, совершая отвращающие движения ладошками.

Бесшумно разошлись пластметалловые шторы, открывая зевы грузовых отсеков, и по блестящим трапам сошли пилоты в форме космической пехоты – все они были затянуты в блестящие черные комбинезоны с серебряными накладками, бляхами и шевронами.

– Совсем как мы. – пробормотал Когг.

– И форма та же, – подхватил Буссе.

«Вот тебе и весь культурологический шок», – подумал Виштальский и пошагал навстречу пилотам.

– Нам нужен Великий магистр! – крикнул один из них, старательно выговаривая дифтонги курредатского наречия.

– Можно и по-русски, – отозвался Давид, – а Великий магистр – это я.

– Всегда завидовал галактистам! – рассмеялся чернявый пилот, смуглый и по-южному шустрый. – Здорово, земеля, я Григол! Не «эр», а именно «эл»! Григол Якобашвили, пилот и по совместительству суперкарго. Понял, да?

– Вах! А я – Давид. Что приволокли?

– «Сперматы»! Три тяжелых геликоптера и три турболета. Ну и так, по мелочи. Поможете выгрузить?

– Без проблем. Зесс, Когг, Буссе! Надо груз принять.

– Надо так надо, – сказал Когг и еще на три шага приблизился к боту.

Вшестером они выкатили ровно дюжину «сперматов» – эмбриосистем в граненых оболочках.

– Эти вот – вертолетные, расставляем их группами по три, – командовал медлительный светловолосый эмбриотехник по имени Карл-Густав. – Смотрите, не перепутайте. Там на каждом номера.

– Не боись, – пропыхтел Виштальский, подкатывая эмбриофор нумер два к нумеру один. – Зесс, у тебя третий, сюда его!

Через десять минут все системы были расставлены. Карл-Густав обошел все «сперматы» и активировал их.

– Всё! – доложил он. – Пошла настройка. Часов через восемь—десять «остынут», и можете пользоваться.

– Слушай, дорогой, – пропыхтел Григол, – тут еще посылочка.

Якобашвили, пятясь задом, выволок длинный пластмассовый ящик. Давид заглянул вовнутрь – ого! Оружие!

– Тяжелый широкопольный органический дезинтегратор – две штуки, – перечислял Григол. – Пакетная система лазерного огня – четыре штуки. Плазменный излучатель средней мощности «Перун» – три штуки. Двухпотоковый бластер в единственном экземпляре – лично для господина магистра!

– Премного благодарны, – усмехнулся Виштальский. – И где ж вы такое старье сыскали?

– Да оно почти что новое! – встопорщил усы пилот.

– Ладно, замнем для ясности… Трапезничать не желаете?

Пилоты переглянулись, и Карл-Густав, как старший по званию, дал «добро».

– Один час, – определил он срок трапезы и внушительно добавил: – Время пошло.

– Ну и мы пошли!

Управляющий почесал вперед – и расстарался на славу: гости графа и Великого магистра остались довольны. Григол, перебравший сока квим, раскраснелся, расшумелся и даже выдал протяжную грузинскую песню.

Зесс и Когг подпевали. Порядком захмелевший Буссе упросил Карла помочь ему спеть горскую балладу – комит горланил куплеты, а эмбриотехник, дальний потомок тевтонов, рявкал в положенных местах воинственное «Хей-хо, хо-хей!».

Успело стемнеть, взошла первая луна.

Места в узких высоких покоях, проплавленных внутри стен, не хватило, и все высыпали на кольцевой двор. Григол до того разошелся, что двора ему мало стало, и, с воплями «асса!», пилот выскочил за ворота замка. И тут же страшно заклекотал, оседая в пыль, – в груди его сидела длинная стрела.

Давид мигом протрезвел.

– Огненосцы – на стены! – заорал он. – Рыцари – стройся клином! Щиты сбить! Плотнее! Мечи к бою! Вперед!

Рыцарский клин с ревом выдвинулся из треугольного проема. Давид почти ничего не видел в потемках, а лунное сияние больше мешало, чем озаряло, но тут со стен ударила пара бластеров и высветила все вокруг, тускло отразившись от шаров эмбриофоров и десантных ботов.

Виштальский увидел две осадных башни, поставленные на катки. Каждую из них толкала пара откормленных сукури. Звери порыкивали и побрякивали пластинами брони, с силою упираясь лапами в плотный грунт.

Башни-гелеполы были двухэтажные – с первого яруса по рыцарям стреляли баллисты, заряженные огромными копьями, со второго метили лучники и арбалетчики, а с крыши работала катапульта.

Давид взлетел на стену как раз в тот момент, когда сработало левое метательное орудие – огромный ком промасленной пакли с гулом пролетел, описывая дымную, искристую дугу, и грохнулся в кольцевом дворе, разбрасывая снопы искр и струи пламени. Грохнула правая катапульта – эта выпустила громадный валун и попала – каменная глыба разнесла маленькую башенку у самого верха стены.

– Р-ру-ух! – рыкали рыцари.

– Творцы с нами! – орали нападающие.

В ту же секунду десятки колдунов в коротких металлопластовых кольчугах набежали из темноты за осадными башнями. Они размахивали мечами и на все лады поносили императора. Прикрывая своих, работали лучники, посылая стрелы по гребню стены.