Алексей Калугин - Время лживой луны

И что тогда?..

Время от времени словно черные тени мимо проносились смарт-такси. Затемненные стекла скрывали лица пассажиров. Интересно, что они думают, глядя на бегущего человека? Ночь на дворе. Да и костюм на мне совсем не спортивный – брюки, кожаные туфли и белая рубашка с подвернутыми рукавами, расстегнутая до пупа… Или же им нет до меня никакого дела?

Так.

Для начала нужно привести себя в порядок.

Именно.

Сначала – внешний вид. Чтобы не вызывать подозрения. Затем – мысли.

Я остановился.

Черт возьми, куда я вообще бегу?

От кого?..

Надо мной зависли три летающих фонаря. Поймали в перекрестье лучей. Со стороны я теперь смотрелся, наверное, как беглец, выбравшийся за колючую проволоку и застрявший на минном поле в луче бьющего с вышки прожектора.

– Кыш!

Взмахом руки я попытался разогнать летающие фонари.

Они чуть раздались в стороны и тут же снова собрались надо мной.

У, предатели…

Хотя нет, они именно так и должны себя вести – сопровождать человека, вышедшего из дома в темное время суток.

А что, если я хочу побыть один, в темноте?

Вот об этом тебя, приятель, никто не спрашивает. Современный образ жизни гарантирует тебе покой и безопасность. А ежели кто и влезает тихонько в твою личную жизнь, так ты ведь этого и не замечаешь. Верно?.. Не замечаешь, если не хочешь замечать. А нам это надо?..

Счастье – это когда ты не понимаешь, что происходит вокруг. Кто это сказал? Или я это сам только что придумал?..

Как бы там ни было, если бы не мои регулярные поездки в Москву, если бы не встреча с майором Ворным, был бы я сейчас одним из многих миллионов счастливцев, живущих, ни о чем не догадываясь, в зоне единого информационного пространства, под сенью информационных башен. В тепле, сытости, довольствии и полном неведении.

Я застегнул рубашку и заправил ее аккуратно в брюки. Развернул рукава и поправил воротничок. Провел ладонями по волосам. Подумал о зеркале, и оно тотчас же материализовалось на раскрытой ладони. Глянув на себя в зеркало, пригладил выбившуюся прядь волос на левом виске. Ну вот, теперь я выгляжу как добропорядочный гражданин. Конечно, не помешал бы пиджак. Но и без того никто не скажет, что этот весьма представительный, я бы даже сказал, привлекательный мужчина тридцати девяти лет от роду полчаса назад пытался пожарным топором срубить информационную башню на заднем дворе своего дома. Такого же уютного и милого, как и все дома в пригороде Мундэнса. В которых живут милые и глупые, ни о чем не подозревающие обыватели. Люди с мозгами, превращенными в студень.

Зеркало на внутренней стороне ладони исчезло. Я сжал ладонь в кулак и согнутым указательным пальцем тихонько постучал себя по подбородку.

За время своего панического, или, нет, скорее уж истерического бегства, я успел умотать за три квартала от родного дома. Я бежал в сторону центра, но еще не выбрался из пригорода. По обеим сторонам улицы тянулись благоухающие цветами живые изгороди. За ними двух– или трехэтажные дома под черепичными крышами. Черепица непременно волнистая, а уж цвет – по усмотрению хозяев. На заднем дворе каждого дома – информационная башня, серебристая игла, нацеленная в небо. Быть может, они ловят сигналы из космоса? Команды тех, кто прислал их на Землю? Или отправляют туда, в неведомые глубины пространства собранную на Земле информацию?..

Интересно, знают ли они, о чем я сейчас думаю?.. Если исходить из того, что весь мой организм кишит уинами, а вокруг – созданное и контролируемое башнями информационное поле, то наверняка знают. И при этом не предпринимают никаких действий? Может быть, они просто не замечают меня? Как слона, пытающегося схватить за ногу муравья? Значит, уверены, что я не представляю собой никакой угрозы… А в самом деле, какую угрозу я могу для них представлять? Одну-единственную башню срубить не сумел.

Хотя возможен и другой вариант. Если уины контролируют мой мозг, могу ли я быть уверен в реальности происходящего?

Но если это бред, то когда он начался? В аэропорту, где меня встретила Настя? Дома, когда я вдруг понял, что Настя не живой человек, а специально для меня созданный муляж? Или – позже? Когда я выбежал на задний двор с топором в руках и принялся с остервенением рубить информационную башню?.. Слабак – не справился. И то, что никто другой на моем месте тоже не справился бы? – не оправдание. За топор ведь взялся я, а не сосед…

Сосед, кстати, сразу прибежал, услыхав истеричные вопли Настасьи. Жена каталась по траве, рвала на себе волосы и визжала так… Я даже представить себе не мог, что она умеет так голосить. Казалось, еще немного – и от Настиных воплей пространство вокруг нас начнет сминаться, как листок сжатой в кулаке бумаги. Увидав такое – женщина бьется в истерике на траве, а рядышком стоит ее муж со здоровенным топором в руках, – сосед сделал совершенно неправильный вывод – он решил, что подоспел как раз вовремя, чтобы предотвратить смертоубийство…

Да, именно в этот момент все происходящее стало здорово смахивать на горячечный бред. Или на то, что обычно случается со мной в Москве. Майор Ворный называет это «накатом». И единственное спасение – накатить сверху как следует виски или коньяку. А еще лучше – водки. Весь фокус, как оказывается, в том, что алкоголь воздействует на те же нейронные синапсы, что и уины. Причем так эффективно, что вытесняет последних на периферию, блокируя тем самым их подлючую деятельность.

Значит, для того чтобы окончательно разобраться с тем, что происходит, нужно выпить.

Уже не бегом, а быстрым шагом я дошел до ближайшей остановки смарт-такси. Приложил уин-перстень к светящейся красной ячейке. В воздухе передо мной повисла надпись:

«Заказ смарт-такси – 500 уинов. Оплата проезда – 10 уинов за километр. Подтверждаете заказ?»

Я ткнул пальцем в последнюю строку.

Надпись сменилась:

«Укажите количество пассажиров. 1, 2, 3, 4…»

Я проткнул пальцем цифру «1».

«Смарт-такси на одного пассажира. Подтверждаете заказ? Да. Нет.»

Понятное дело, «да»!

Из низенького шкафчика на краю тротуара выкатился детский игрушечный автомобильчик, за считаные секунды превратившийся в небольшое одноместное купе. Распахнулась дверца, и я едва ли не с облегчением запрыгнул на единственное сиденье.

Первым делом я приказал изменить светопроницаемость всех стекол на одностороннюю. Не хотел, чтобы кто-то глядел на меня снаружи. Действие, направленное на чисто психологический эффект, – на самом деле и смотреть-то некому. На улице ночь. Вокруг – ни души. Все добропорядочные граждане спят давно в своих уютных и скучных домах. А я бегаю по улицам. И мне, как ни странно, хорошо.

Все! Поехали!