Вадим Панов - День Дракона

— Меня ведьма заколдовала! Понятно?! Я сам пострадавший, мля!

Крыть бойцам было нечем: во-первых, какой-никакой, а Булыжник уйбуй, во-вторых, пистолет снят с предохранителя и первый же усомнившийся в словах начальства наверняка получит пулю в лоб.

— А ведь она и правда ведьма! — покладисто поддакнул кто-то из задних рядов.

— Зеленая! — авторитетно подтвердил Маркер, преданно глядя на уйбуя.

Отвертка, давно мечтавший возглавить десятку, спорить не стал, понял, что не время, а покусанный Трубка вернулся к созерцанию испорченного ботинка.

— Где старуха?

— Туда пошла, — услужливо сообщил Маркер. Красные Шапки высыпали на балкон и уставились вниз.

— Четвертый этаж, однако…

— По дереву сползла.

— Во дает!

— Ведьма, одно слово.

— Зеленая!

Уйбуй потер висок и осведомился:

— Ящик нашли?

— Нет.

— Значит, надо Урбеку все рассказать, — решил Булыжник. — Пусть он сам решает, что дальше делать.

— И про ведьму расскажем?

— И про ведьму, — кивнул уйбуй. — И про ботинок трубковский тоже. Пусть барыга знает, как мы за него пострадали.

Витольд проследил дикарей до фургона, убедился, что они погрузились в машину, не оставив в квартире засады, по привычке принялся вспоминать, сколько денег в бумажнике, и угрюмо усмехнулся: чего-чего, а деньги есть. Денег много.

Ундер вытащил из кармана телефон и, набирая номер, принялся ловить такси.

— Итар!

— Да? — немедленно отозвался шас. — Я скоро…

— У тебя тоже небезопасно, — быстро сообщил чуд. — Гони ко мне.

— Как небезопасно? — чувствовалось, что Кумар готов разрыдаться. — Витольд, что происходит?

— Потом расскажу, — отрезал Ундер. — Давай ко мне… Хотя нет, зайди сначала к себе. Посмотри, что там… по возможности наведи порядок.

— Ты потерял Шуму-Шуму?

— Не перебивай! Короче, посмотри, что у тебя произошло, и сразу дуй ко мне. Ключи у тебя есть. Я буду через пару часов.

— Ты где?

— Попробую выяснить, кто тебе квартиру разнес, — Витольд усмехнулся. — Чтобы знать, кому претензии выкатывать. Все. Пока.

Около чуда остановилась желтая «Волга». Ундер убрал телефон в карман, плюхнулся на переднее сиденье и попросил:

— Давай за тем фургоном.

— Ты полицейский, что ли? — нахмурился водила.

— Вот тебе две сотни для начала. — Витольд положил на торпеду бумажки. — И не задавай глупых вопросов.

— Понял.

«Волга» резко сорвалась с места.

К себе на этаж Итар поднимался на полусогнутых. Медленно. Неохотно. Останавливаясь едва ли не на каждой ступеньке. Мучительно борясь с желанием бросить все и сбежать, умчаться как можно дальше от дома, но… Витольд попросил посмотреть, что произошло в квартире. Витольд прекрасно знает, что шас не боец, и не отправил бы его в засаду. Витольд компаньон, он честен, и подводить его нельзя. Значит, надо идти.

И Кумар шел.

Медленно отворил незапертую дверь. Помялся. Бочком проскользнул в коридор. Прислушался. Не шевелился почти минуту, а затем, неожиданно осмелев, широким шагом прошел в комнату. Огляделся и, несмотря на то что находился в собственной квартире, смачно плюнул на пол, выразив таким образом свое отношение к увиденному.

— Что за сволочи здесь были?

В принципе все оказалось не так плохо, как ожидал шас. Или, возможно, гораздо хуже. Как посмотреть.

В коридоре, кухне и гостиной только натоптано. Грязные следы, раскрытые дверцы шкафов и полок, брошенное на пол белье. Ерунда.

В спальне запах порохового дыма. На стенах и мебели пулевые отверстия. Окно разбито. На полу — изрешеченный пулями голем. Крови в искусственном теле никогда не было, поэтому мертвый Шнырек казался простой куклой, на свою беду забредшей в стрелковый тир.

Но Итара все равно вырвало. Он едва успел добежать до туалета.

Потом вернулся в спальню, достал из-за шкафа маленькую шкатулку с особо ценными артефактами, вытащил один и положил в карман. Стараясь не смотреть на тело, замотал Шнырька в простыню и волоком дотащил до ванной. Постоял, угрюмо покусывая губы, затем достал из кармана артефакт, шепотом произнес заклинание и бросил активизированное устройство на тело голема. «Пожиратель» принялся кропотливо превращать объект в серую пыль, а шас вновь бросился в туалет.

Офис компании «Тиградком», Москва, 1-я Брестская улица,

9 августа, среда, 11:23

— …и поэтому князь принял решение объявить все Железные Крепости разрушенными, — закончил Сантьяга.

Мечеслав переваривал рассказ нава молча. Поглаживал кончиками пальцев старый шрам на шее, но молчал, все еще находясь под впечатлением от услышанной истории. Де Лаэрт же не смог сдержаться..

Поняв, что повествование окончено, рыцарь шумно выдохнул:

— Уф! — И громко заявил: — Я не могу понять этого решения!

Сантьяга тонко улыбнулся, но ответить не успел: за него это сделал Мечеслав.

— Навь потеряла контроль над Крепостью, — пожал плечами барон. — Уверен, в подобных обстоятельствах великий магистр поступил бы аналогичным образом. — Выдержал короткую паузу. — И королева тоже.

— Заблокировали бы древнюю твердыню?

— Конечно! — Мечеслав прищурился. — Чтобы ее содержимое не досталось никому другому.

— Почему…

Гуго начал задавать вопрос в горячке спора, но, произнеся первое слово, он сообразил, что собирается сказать глупость, и остановился. Тем не менее собеседники прекрасно поняли, что имел в виду капитан гвардии.

— Если бы мы не убедили мир в гибели всех Железных Крепостей, — непринужденно объяснил Сантьяга, — поиски последней твердыни продолжались бы все эти тысячи лет. И ее бы нашли. А попытка использовать мощь Крепости обязательно закончится войной. — И очень тихо добавил: — Мы это знаем наверняка.

Де Лаэрт хоть и сморщился, но выслушал речь комиссара не перебивая, понял, что сам виноват: нужно было сначала думать, а потом говорить. И лишь когда Сантьяга закончил, чуд задал давно заготовленный вопрос:

— А что вы знаете о самой твердыне? Что внутри? С чем мы имеем дело?

— Сложный вопрос, — не стал скрывать нав. — Как я уже говорил, в силу ряда обстоятельств мы были вынуждены использовать самое могущественное из возможных заклинаний, которое полностью закрывало Крепость от внешнего воздействия. Мы не знаем, какие процессы происходили внутри твердыни все эти тысячелетия. Возможно, Крепость пуста. Возможно, она населена самыми причудливыми созданиями. Информации нет. С тех пор как князь наложил печати, оттуда никто не выходил. И мы были уверены, что не выйдет.

— Хороша уверенность!

— Мы имели все основания быть спокойными, — жестко отрезал Сантьяга. — Ночью я еще раз просчитал все воздействия, которым могли подвергнуться печати, и на сто процентов убежден, что из Крепости не могло выскользнуть материальное существо. Это невозможно даже теоретически.