Вадим Панов - День Дракона

Москва, Ленинградское шоссе,

9 августа, среда, 14:27

Старый фордовский фургончик поскрипывал всеми своими соединениями, движок, за которым с недавних пор совсем перестали ухаживать, тарахтел громче положенного, однако пока что машина продолжала служить безалаберным хозяевам и послушно везла дикарей на Левобережную улицу. Пыхтела, скрипела, иногда выплевывала из выхлопной трубы клубы черного дыма, но ехала.

Со стороны фургон не привлекал к себе внимания, так что прав, тысячу раз прав был Урбек, поручая перевозку тюка с деньгами Красным Шапкам. Останови их дорожная полиция — документы, как и у любого жителя Тайного Города, окажутся в порядке. А встретившиеся по пути маги никогда не станут интересоваться, что тащат бедовые обитатели Южного Бутова.

Фургончик выглядел просто и даже блекло. Но вот внутри происходили события, на которые Урбек ну никак не рассчитывал.

Первые минуты путешествия, пока в лысых головах дикарей еще роились яркие воспоминания об увиденном на Шаболовке, Красные Шапки вели себя тихо. Даже робко. Сидели на лавках, изредка переглядывались, но молчали. И ждали, что вот-вот их остановят маги Великих Домов и начнут задавать страшные вопросы. А то и просто прикончат, обвинив в убийстве рыцарей и зеленых ведьм.

Однако чем дальше уезжал фургон от места кровавой схватки, чем приглушеннее становились воспоминания, тем более уверенно чувствовали себя дикари. Трубка достал общественную бутылку виски, сделал большой глоток и пустил национальный продукт по рукам. Отвертка замурлыкал себе под нос какую-то песенку. А Булыжник и вовсе приободрился до такой степени, что принялся размышлять, не потребовать ли у барыги надбавку за риск.

— Хорошо, что все вот так закончилось, да? — заискивающе произнес Маркер. — И убивать никого не стали.

— Что же в этом хорошего? — возмутился агрессивный Трубка. — Мне вона бутсу прокусили с пальцами и лодыжкой, а я за это не убил никого!

— Так ведь говорили же, что если шаса убить, то навы потом тебя в половник окунут, — напомнил боец.

— Но убить кого-нибудь надо, — кровожадно закончил Трубка.

— А давайте Маркера убьем? — вальяжно предложил Отвертка. — А то фигли он?

— Почему это сразу Маркера? — заволновалась предполагаемая жертва.

— А зачем ты песенки поешь про то, что «не могу больше пить»? — осведомился Отвертка. — Глупые песни. И ваше подозрительные.

— Уйбуй, скажи, что меня убивать не надо! Я как раз обратно говорил, что челы глупые и подозрительные песни поют.

Булыжник, занятый вычислением на пальцах ожидаемой надбавки, глубокомысленно промолчал.

— Челы поют про то, на что у них мозгов хватает.

— Вот и я говорю: кретины. Уйбуй, правильно я говорю?

— Кретины, адназначна, — не стал спорить Булыжник. — Они даже без оружия по городу разгуливают. Как бараны.

— Видите! — победоносно выкрикнул боец. — Уйбуй со мной согласен! А вы меня убивать вздумали, предатели!

— Живи, Маркер, — махнул рукой Отвертка. — И помни, что ты мне теперь должен.

— За что?

— За то, что дышишь.

Маркер посопел, обдумывая заявление нахального бойца, но нестыковок в словах Отвертки не нашел: ведь действительно — дышит, значит, кому-то должен. Пришлось осведомляться:

— Сколько?

— Потом скажу.

Тема закончилась. Бутылка вновь прошла по кругу, и поддавшие дикари дружно уставились на лежащий посреди фургона тюк. Очень уж им хотелось знать, что же такое «прямоугольное, но не сахар», скрывалось под непрозрачным пластиком.

— Зачем он так нужен Урбеку? — невинно произнес Маркер, озвучив новую тему для разговора.

— Это его ящик, — протянул Булыжник.

— Вот и я говорю, — покивал Трубка. — Там чуды и люды поубивали друг друга, а он в ящик вцепился — и бегом.

— Это мы вцепились, — проворчал Отвертка. — И не бегом, а шагом. Он ведь тяжелый, зараза.

— У меня поясница до сих пор скрипит, — пожаловался Маркер.

— Да ты весь скрипишь, — хмыкнул прокушенный Трубка.

— Я говорил, что его убить надо, — припомнил Отвертка. — Достал уже нытик.

— Ящик убить?

— В ящике что-то не живое, но прямоугольное, — ответил боец. — Его не убьешь.

— А если сжечь?

— Дубина! — опомнился Отвертка. — Я ведь не о ящике, а о Маркере!

— А…

И вновь возникла пауза для виски. Однако разговор не закончился. Поддавшие Красные Шапки достаточно распалились и бросали на загадочный тюк плотоядные взгляды.

— А помните предание, как в Западных лесах сколотили ящик Кондоры? — вернулся к теме просвещенный Маркер. — Мне бабушка рассказывала.

— Не Кондоры, а Кондора, отца всех Красных Шапок, — поправил сородича Отвертка.

— Вроде там не «р» было… — припомнил Трубка.

— А потом еще все на ящик смотрели долго, не вытерпели, открыли, а оттуда чуды вылезли, — закончил Маркер.

— Дубина ты, — возмутился образованный Отвертка. — Не чуды вылезли, а люды дорогу через Западные леса построили. И нам стало кого грабить.

— Вот я и говорю: озолотились наши предки по-черному.

Дикари заинтересованно засопели.

— Главное, ящик открыть вовремя.

— Не вовремя, а когда не вытерпишь.

— Открыть…

Булыжник, сам мечтающий хоть одним глазком взглянуть на содержимое тюка, все-таки попытался отговорить бойцов от опасного мероприятия:

— А Урбек потом навам пожалуется, и нас это, в половник окунут, адназначна. С соплями вместе.

— А Урбек и не узнает ничего. — Отвертка решился и достал нож. — Я вот тута расковыряю, где уже расковырено было.

— Да как он не узнает, если ты расковыряешь?

— А у меня скотч такой же есть, — похвастался боец.

— Такой же?

— Урбековский. Он его в багажник кинул, потом отвернулся, а я и того.

— Молодец, — одобрил уйбуй. — Скотч покажи.

— Вот. — Боец взял нож в зубы, порылся в кармане штанов и продемонстрировал сородичам початый рулончик. — Настоящий.

Это решило дело.

— Молодец, — повторил Булыжник, сравнив ленты. И придвинулся поближе. — Ковыряй.

Супермаркет Гильдии, Москва, улица Большая Лубянка,

9 августа, среда, 16:53

Мудрить Ярга не стал. Он прекрасно понимал, что после боя на Шаболовке у него в запасе осталось полтора, максимум — два часа. И рыцари, и зеленые ведьмы мертвы, но следы он не чистил, а потому даже самое поверхностное изучение места схватки расскажет квалифицированному магу, что убиты следившие за квартирой Ундера воины темной энергией. Убиты навом.

Сейчас, Ярга не сомневался, его соплеменники уже знают, кого ищут. Получив информацию, что в смерти чудов и людов виновен нав, Сантьяга немедленно начнет тотальную проверку своих, и маскировка будет раскрыта. Но Яргу это не заботило. Прыгая в тело нава, он понимал, что выбирает самый опасный из всех возможных план, был готов к этому и теперь спешил воспользоваться полученным преимуществом.