Николай Андреев - Стальная кожа

Не успел мутант поднять копье, как прозвучал выстрел. Пуля попала тасконцу в лицо. Не издав ни звука, борг рухнул в провал.

Словно хищник, Тино прыгнул навстречу врагам. В лучах Сириуса сверкнула сталь клинка.

Закинув автомат за спину, Олесь поспешил на помощь самураю.

Впрочем, поддержка Аято не требовалась. Когда Храбров поднялся, у ног японца уже лежали два обезглавленных трупа.

Тино не любил длинных схваток, предпочитая решать исход боя одним, в крайнем случае — двумя ударами.

— Это разведчики, — спокойно пояснил самурай, вытирая лезвие меча.

На западном здании также находились тасконцы. Они что-то кричали и размахивали руками. Аято снял с плеча автомат, прицелился и выстрелил. Ближайший мутант покачнулся и упал.

Русич последовал примеру японца. Пули безжалостно истребляли обратившихся в бегство оливийцев. Четверо боргов распластались на крыше.

Лучники с многоэтажек пытались поразить чужаков, однако их усилия оказались тщетны. Точность стрельбы оставляла желать лучшего.

Тино снял с пояса гранату, и подсунул ее под мертвого тасконца. Щелчок чеки означал, что оружие встало на взвод. Стоит теперь пошевелить мутанта, как раздастся взрыв.

Не обращая внимания на врагов, самурай направился к провалу. Спустя пару минут наемники уже находились в безопасности.

Олесь невольно взглянул на убитого оливийца. Тело лежит в нелепой позе, нога вывернута, руки широко раскинуты, шея в крови, на затылке — огромная дыра.

— Как ты догадался? — удивленно спросил Храбров. — Борги ведь отступили!

— Попробуй поставить себя на место противника, — ответил Аято. — Мы перекрыли основные входы в музей. Лобовая атака захлебнулась. Значит, нужно искать другие пути. Сразу видно, что тебе не доводилось штурмовать города и замки. У любого здания есть слабые места. Чаще всего это крыша. Защитники не ожидают атаки сверху. Разве можно подняться по гладким отвесным стенам? Подобную ошибку допускают многие. Внезапный удар решает исход сражения. Я не раз наблюдал, как самых отважных и умелых воинов вырезали спящими.

— Но ведь можно напасть и снизу, — вставил русич. — Например, сделать подкоп.

— Молодец, — улыбнулся японец, — быстро схватываешь. Меня очень беспокоят подземные коммуникации Боргвила. Они наверняка не уступают морсвилским. Музей имеет подвал и хранилище. Доступ туда тасконцам известен, а нам — нет. До наступления темноты необходимо обнаружить все тайники. Иначе проблем не избежать.

Неожиданно Тино резко остановился. Его словно осенила какая-то догадка. Задумчиво проведя ладонью по подбородку, самурай посмотрел на своего спутника и проговорил:

— Вспомни видение. Что случилось, когда ты вошел в здание?

— Ничего, — пожал плечами Олесь. — Я сделал шаг и сразу провалился в темное подземелье. Затем вспыхнул яркий свет. Пришлось даже зажмуриться. А когда открыл глаза, то увидел круглый постамент, на котором находился Конзорский Крест.

— О, боги! — воскликнул Аято. — Человеческая глупость не имеет границ. Вот же она, подсказка! Немедленно возвращаемся назад и начинаем поиски. Время еще есть.

— Может, ты объяснишь, о чем идет речь? — непонимающе произнес Храбров.

— Конечно, — кивнул японец. — Главным экспонатом музея являлось древняя реликвия Оливии. Она олицетворяла власть и величие. Заполучить Конзорский Крест хотели многие, а потому его очень надежно охраняли. На ночь постамент с бесценным раритетом опускался в хранилище, а пол над ним закрывался. Но есть еще один вход в подвал…

— Пустые домыслы, — возразил русич. — Нам никто не поверит.

— А я никому ничего и не собираюсь объяснять, — жестко заметил Тино. — Пусть только попробуют ослушаться приказа. Прикончу любого.

Тяжело вздохнув, юноша направился за самураем. От принятых решений Аято не отступал никогда.

Земляне быстро спустились по лестнице на первый этаж.

Здесь их ждали Дойл, Бастен и Гартен. Разведчики услышали стрельбу на крыше и двинулись навстречу товарищам.

В случае необходимости они могли прикрыть отход наемников огнем.

— Что случилось? — взволнованно поинтересовался сержант.

— Борги хотели проникнуть в здание через купол, — пояснил Олесь. — Мы уложили семерых. Но вряд ли это остановит тасконцев. Сверху отряд достаточно уязвим.

— Заминируйте все подходы к залу! — скомандовал японец. — Мышь не должна проскочить. Мутанты готовятся к атаке основательно. Схватка будет жаркой. У меня нет желания стать ужином.

Сириус коснулся нижним краем линии горизонта. Его лучи больше не проникали во внутреннее помещение музея. Лишь кое-где на стенах виднелся багряный отпечаток заходящего светила.

Скоро начнет темнеть. А ночь в пустыне Смерти наступает быстро.

Оливийцы заметно оживились. На улице то и дело появлялись отряды воинов. Совершив короткую перебежку, борги прятались за укрытием.

Присев на корточки, Храбров внимательно наблюдал за противником сквозь пулевое отверстие в пластиковой двери главного входа.

Удивительно, но ни возле домов, ни на лестнице не оказалось ни одного трупа. Тасконцы с невероятной быстротой утащили десятки мертвых тел. На жаре мясо портится, а для местных жителей каждый покойник — ценный продукт питания.

Русич привык ко всему, но от подобных мыслей к горлу подкатывала тошнота. Невольно юноша взглянул на убитых мутантов. По окровавленным ранам оливийцев ползали тысячи отвратительных насекомых. Еще сутки — и трупы превратятся в бесформенное гниющее месиво. Вряд ли кто-нибудь их похоронит.

Олесь встал и направился к друзьям. Под руководством Тино наемники безуспешно искали вход в подземелье. Минуло почти два часа, а результата по-прежнему не было. Земляне обшарили стены, внимательно осмотрели уцелевшие постаменты, срыли песок с нескольких квадратов пола.

Одновременно с Храбровым вернулись аланцы. Две группы разведчиков устанавливали мины.

— Тасконцев ожидает неприятный сюрприз, — доложил Бастен. — Рюкзаки почти пусты. Мы использовали весь носимый запас. Кое-где поставили даже гранаты на растяжку.

— Отлично, — вымолвил самурай. — Это задержит боргов. Если наши поиски не увенчаются успехом, отряду придется пробиваться из здания. Мы двинемся через восточное крыло. В нем есть несколько крупных проломов. Главное — выскочить на улицу, а там — как повезет.

Подобная перспектива никого не радовала. Солдаты прекрасно осознавали, что незаметно им строение не покинуть. Противник зол и жаждет отмщения. Кольцо окружения сомкнулось надежно. Оливийцы стянули к музею огромные силы. Упускать ценную добычу они не намерены. Не считаясь с потерями, борги уничтожат чужаков.

— Тино, дверь в хранилище наверняка открывалась автоматически, — проговорил Тентон. — Сейчас механизмы обесточены. Прошло больше двухсот лет. Ваши усилия тщетны.