Николай Андреев - Сектор мутантов

— А как же властелины пустыни? — молниеносно вставил Олесь.

— У них особый статус, — ответила Зенда. — Мы обязаны пропускать мутантов по внутреннему коридору. Если они выйдут за его границы, то будут тотчас убиты.

— Неужели нет никакого выхода? — удивился де Креньян.

— Есть, — произнесла оливийка. — Гетеры готовы предоставить свою территорию союзникам. Но таковых за вековую историю Морсвила у нас не было. Здесь каждый заботится о себе сам, а договоры носят временный характер и часто нарушаются.

Земляне молниеносно переглянулись. Решение проблемы лежало на поверхности.

— Мы готовы предложить вам союз, — вымолвил Храбров.

— На каких условиях? — вполне серьезно спросил Тиун. — Аланцы наши враги, да и не согласятся они на заключение долгосрочного договора. Значит, речь идет о трех сумасшедших наемниках? Что мы получим взамен? В чем выгода?

— Информацию вы получите, — мгновенно отреагировал самурай. — Если сектору будет угрожать опасность, вы узнаете об этом заранее.

— Насколько я понимаю, данное предложение называется предательством, — язвительно усмехнулась тасконка. — Аланцы прикончат изменников и правильно сделают.

— Я бы не стал утверждать так безапелляционно, — вмешался Жак. — Мы — рабы, невольники. Хотя и с оружием в руках. Нам приходится выполнять приказы помимо своей воли. О какой преданности может идти речь? Есть только личные интересы. Вы заключаете союз с тремя землянами, а не с наемниками Алана.

— Меня это устраивает, — проговорила Зенда. — Я проведу отряд через сектор гетер.

— А как же подписание бумаг? — разочарованно воскликнул француз.

— Достаточно и слова, — рассмеялась оливийка.

Теперь стала понятна хитрость Тиун — она вполне могла выполнить просьбу воинов и без клятв. Тем более, что шансов остаться в живых у землян почти нет. Но опытная тасконка предпочла подстраховаться и завести союзников в стане наиболее опасного противника. Ее уловка блестяще удалась! Впрочем, данный промах ничуть не смутил и не расстроил наемников уже достаточно хорошо знакомых со здешними обычаями!

В сопровождении десяти гетер мужчины двигались по южным кварталам Морсвила. Женщины на улицах останавливались и с любопытством рассматривали чужаков. Многие тасконки были молоды и красивы, что вызвало эмоциональный всплеск в грешной душе де Креньяна. Жак то и дело взмахивал руками, посылал воздушные поцелуи и выкрикивал простенькие комплименты. Его поведение вызывало на лицах оливиек лишь снисходительную улыбку.

Симпатичные охранницы и вовсе не обращали внимание на землянина. Авторитет Зенды оказался столь велик, что даже через зону воинственных гетер отряд прошел без задержек. После взрыва эта часть Морсвила значительно пострадала — высотные дома рухнули, вылетели все стекла и двери, сгорели парки и скверы. Имущество жителей либо было уничтожено, либо расхищено многочисленными мародерами.

Женщинам при разделе достался самый бедный участок города. Преимущество было только одно — отсутствовали агрессивные соседи. На севере — нейтральная зона, на западе — непримиримые, а на востоке — дикие мутанты, но через многометровую стену этим звероподобным существом не перебраться. Впрочем, они и не способны на осмысленные совместные действия. Если какая-нибудь кровожадная тварь и забредала в сектор, то охрана ее немедленно уничтожала.

Это был относительно тихий и спокойный район Морсвила — облупившиеся дома с пустынными глазницами окон, темные проемы подъездов, пыльные улицы. Чтобы выжить гетерам приходилось прилагать немало усилий.

Впереди показалась линия, почему-то выложенная черепами. Трудно сказать почему, но тасконцы предпочитали отмечать границу именно таким способом. Тиун остановилась, жестом руки указала на широкую магистраль и негромко произнесла:

— Идите. Я свое обещание выполнила, но теперь за ваши жизни не дам и капли воды. Надеюсь, смерть будет быстрой.

— Жди нас через два дня, — спокойно вымолвил Аято. — Лично я умирать пока не собираюсь.

В ответ оливийка лишь неопределенно пожала плечами. Сопровождать землян дальше было чересчур рискованно — гнев толпы может перекинуться и на гетер. Зенду не убьют, но она тотчас получит с десяток вызовов на поединок. Рано или поздно найдется боец, который ее прикончит. Уж лучше подождать на собственной территории, здесь куда безопаснее.

Между тем, наемники уверенно перешагнули через черепа. Отступать от принятого решения они не любили. Олесь чувствовал, как вспотели ладони, и жилка под левым коленом предательски задергалась — было боязно…

Русич взглянул на товарищей. Жак судорожно схватился за рукоять кинжала, а у Тино лицо превратилось в восковую маску. Воины прекрасно осознавали все безумие своего поступка. В то же время, только здесь земляне считались людьми — врагами, но людьми! Аланцы полагали их всего лишь наемниками-дикарями, рабами, полуживотными, в услугах которых возникла временная необходимость. Десантники смотрели на них с отвращением и презрением, а колонисты со страхом и недоверием.

Чтобы завоевать себе место под Сириусом — надо рисковать. Уважения в Морсвиле добиваются презрением к смерти и телами поверженных противников. Другого пути нет.

Форма землян сразу говорила о том, кем они являются. Слух молниеносно разлетелся по Нейтральному сектору. Вокруг чужаков образовалась огромная толпа. Количество людей увеличивалось с каждым мгновением. Когда группа вышла на центральную площадь, их встретила стена вооруженных тасконцев, Вампиры, трехглазые, черти, чистые стояли все вместе, плечо к плечу. Удивительно, но наемники не встретили ни одного стража порядка.

Вокруг царила пугающая тишина.

— Какая радушная встреча, — едва слышно заметил де Креньян. — У меня создается впечатление, что мы несколько переоценили свои возможности. Похоже, у нас будут трудности. Не пора ли возвращаться?

— Успокойся, — процедил сквозь зубы японец. — Одно неверное движение и нас разорвут на куски. Мутанты обожают человечину.

— Какое отвратительное падение нравов, — не унимался француз. — О вкусах я даже не говорю. Но хочу отметить, что во мне чересчур много костей.

— Зато твой язык станет местным лакомством, — вставил Храбров.

Дойти до «Грехов и пороков» не удалось. Земляне остановились, но оружие не вытаскивали. Это не имело смысла, и только бы разозлило бы горожан. Если толпа рванется в атаку, ее уже ничто не остановит — оливийцы сомнут и затопчут жалкую группу чужаков.

Молчание затягивалось. Но вот вперед выступил огромный воин с изогнутым мечом и раскраской клана чертей.

— Смерть аланцам! — истерично завопил тасконец и бросился на врагов.