Дмитрий Янковский - Жесткий старт

– Нет! Ты не учитываешь мои стремление и боевой дух. Я смогу!

– Ну, насчет шкипера не знаю. А вот третьим помощником капитана на моем рейдере…

– Ты серьезно? – князь Шуо чуть не уронил бокал, услышав это.

– Вполне. Только… Услуга за услугу, если не возражаешь.

– Да я готов на что угодно, черт меня побери!

– А на приятную туристическую поездку в одну из систем Девяти Миров? За мой счет, разумеется.

– Ты смеешься?

– Нет. Мне нужно купить троих рабов. Но я сам, понимаешь ли, вне закона. Говорят, что после моего последнего нападения на причалы Горала за мою голову назначили награду в семьдесят тысяч марок.

– Этого хватило бы заплатить по счету за сегодняшний ужин, – усмехнулся князь.

– По счету я и сам могу заплатить, – отмахнулся командор. – А вот совершать финансовые операции в Королевстве мне вряд ли позволят. Сможешь оказать мне эту услугу?

– Конечно!

– Тогда мы договорились, – улыбнулся Робиц.

И вот, через неделю после этого разговора он покинул систему Роло в сопровождении штурмана, чтобы высадиться на искусственной верфи R-12, где его ждала выкупленная из рабства семья. После выхода из субпространства командор не экономил на маневрировании, выжигая тонны топлива и беспощадно насилуя бортовой гравитатор, чтобы компенсировать постоянные перегрузки. В результате всего через четыре дня, по всей видимости, побив межсистемный рекорд, Робиц причалил свой круизер к внешнему причалу верфи.

Князь Шуо подготовил встречу семьи на высшем уровне – снял один из лучших отелей в главном тоннеле верфи. Благодаря вниманию и заботам его светлости Тана сумела хорошо отдохнуть и даже немного поправить здоровье. В последний перед прибытием отца день она приняла ароматную ванну и даже сделала себе маникюр, сокрушаясь о том, что ногти стали слабыми и короткими. Мама сильно сдала за три месяца рабства, зато Шива возмужал и окреп. Вечером, когда эмоции встречи немного улеглись, князь объявил, что заказал стол в лучшем ресторане и будет рад пригласить всех на семейный ужин.

За столом говорили мало, больше смотрели друг на друга. Три месяца, проведенные в рабстве, для каждого члена семьи Эчи превратились в долгие годы. Робиц сильно поседел, а госпожа Эчи Бари, мать Таны и Шивы, передвигалась при помощи трости, подаренной князем. Шива угрюмо пил, но ни отец, ни мать не хотели читать ему нотаций. Видно было, что психика сына сильно пострадала в неволе, так что он имел полное право расслабиться. Тана же на свободе начала расцветать. Робиц наблюдал за ней, радуясь тому, что дочь воспряла духом и вычеркнула рабство из своей жизни. Его лишь беспокоили ее бледность и слабость. Она не пила спиртного и часто откидывалась на спинку кресла, чтобы отдохнуть.

– Ничего, дочка, отдохнешь, отоспишься, и силы вернутся к тебе, – утешил ее отец.

Тана вздохнула и посмотрела ему в глаза. Внимательный и заботливый отцовский взгляд располагал к откровенности, да и какой смысл было скрывать от родственников то, что вскоре и так станет известно.

– Моя слабость имеет другую причину, отец. Я беременна, – чуть слышно сказала Тана. – Меня несколько раз изнасиловал охранник, и вот теперь…

На ее глазах блеснули слезы. Робиц растерянно застыл. Он лишь сейчас осознал в полной мере, что пришлось пережить его дочери. Он побледнел и до боли сжал кулаки. На его лице появилось безучастное выражение, которое всегда возникало перед началом боя. Отцовскому сердцу трудно было видеть страдания ребенка, ведь Тана для него все еще оставалась маленькой и беззащитной девочкой. Жестокий мир разрушил кокон, который в свое время бережно создавали родители, укрывая своих детей от зла. Это было очень больно осознавать. Так больно, что командор едва сдержал слезы. Он лишь взял руку дочери и вздохнул. Теперь он понял, что сама жизнь дала ему право поставить себя вне закона. Он всегда с честью защищал Королевство и рисковал жизнью, но раз уж оно позволило себе надругаться над семьей боевого офицера, то он отомстит за свою поруганную честь. Он так решил.

– Я могу нанять очень хорошего врача, – предложил он, скрывая волнение в голосе.

– Нет, отец! – качнула головой Тана. – Я уже все решила! Мне действительно было трудно, но когда я поняла, что под сердцем у меня зарождается новая жизнь, я почувствовала в себе силы и желание жить. Я перестала ощущать себя одинокой. Я сохраню жизнь этому ребенку!

Робиц улыбнулся и потрепал ее по голове:

– Отличная новость. Надо будет подумать над именем. Какие есть соображения?

Тана улыбнулась, давая отцу понять, что ценит его участие.

– Еще рано об этом думать, – сказала она. – Но я рада, что ты меня поддержал.

– Что бы ни случилось в нашей жизни, запомни, я всегда буду на вашей стороне. Ты всегда можешь на меня положиться. Кстати, вы не думали с Шивой, чем бы хотели заняться? Жизнь так повернулась, что мы все превратились из рабов в очень не бедных людей.

– Знаешь, отец, – сказал Шива заплетающимся от алкоголя языком. – Вот я не знаю за сестренку, но самому мне жаль, что из-за всей этой истории нас выперли из Навигационной Академии. Мне хотелось летать. И стать боевым офицером…

– Не перехотелось? – довольно жестко спросил отец.

Несмотря на опьянение, Шива понял, что сказал не подумав.

– Нет, воевать я теперь точно не хочу. Извини, отец. Я не это имел ввиду. Мне хотелось бы не сражаться, а именно летать.

– Надеюсь, не на транспортнике? – усмехнулась Тана.

– Оч-чень остроумно! – Шива показал ей язык. – Нет. Есть нечто среднее между нудными транспортными рейсами и неоправданным риском войны.

– Что же это? – Робиц заинтересованно поднял брови.

– Коммерческие гонки на яхтах, – довольно заявил Шива.

В глазах Таны мелькнул заинтересованный огонек.

– Так вот в каком направлении у тебя голова работает! – Командор с улыбкой потрепал сына по рыжей шевелюре. – Не плохо. Управление спортивной яхтой во время гонки чем-то похоже на пилотирование штурмовика в бою. Это правда. Похожие режимы, похожие перегрузки… Только яхта менее массивная и никто в тебя не стреляет.

– Последнее мне как раз и нравится, – негромко произнесла Тана, но ее все услышали.

– Тебя заинтересовала идея брата? – спросил Робиц.

– Да. Но я понимаю, что, даже будь у нас яхта, придется доучиваться, чтобы выйти на старт. К тому же участие в гонках – дорогое удовольствие. Топливо, запасные и расходные части… Не хотелось бы быть тебе обузой.

– Вы мои дети, – покачал головой командор. – На самом деле Шива предложил неплохой вариант карьеры, связанной с космосом. Вы ведь оба хотели летать. А экипаж яхты как раз три человека. Мы могли бы…

– Принять участие в гонке? – У Таны снова блеснули глаза.