Алексей Калугин - Мятеж обреченных

– У тебя и спина вся, прости за выражение, в дерьме, – почему-то с радостным видом сообщил Шагадди.

– Ну так счисти эту дрянь чем-нибудь, – недовольно буркнул Андрей. – Не могу же я и куртку выкинуть… Кто тебе вообще разрешил с места сойти?

– Так ты первый рванул, – спокойно ответил Шагадди и, содрав с куста ворох листвы, принялся, как мочалкой, тереть ими спину лейтенанта.

– Мииз? – мысленно позвал Андрей.

– Что? – ворчливо отозвалась девушка.

– Кудгар уполз?

– Уполз?! – Мииз коротко хохотнула. – Хотела бы я знать, куда он теперь поползет, если ты ему в клочья разнес голову.

– Ты же говорила, что кудгара невозможно убить, – удивленно спросил Андрей.

– Видно, мои слова тебя не убедили, – все так же ворчливо ответила ему Мииз. – Я же не могла предположить, что тебе вдруг захочется сунуть голову в пасть кудгару. К тому же, если бы не канистра с горючим, которая сдетонировала от взрыва гранат…

– Значит, я убил его?

– Солдат был обречен…

– Я имел в виду кудгара.

– Это не так просто. Ты не убил его, но временно лишил возможности двигаться. Период регенерации продлится около тридцати дней. Все это время кудгар будет неподвижно лежать под землей.

– И то дело, – устало вздохнул Андрей. Повернув голову, он глянул через плечо на усердно натирающего ему спину Шагадди. – Ну как там?

– Я сделал все, что мог, – Шагадди бросил на землю остатки листвы и с омерзением понюхал свои руки. – Кто может, пусть сделает лучше.

– Понятно, – Андрей поднялся на ноги и окинул взглядом солдат и техников.

Никто из них не понимал, что произошло. С места, помимо Шагадди, решился сойти только Длинный Эйх. Он стоял на коленях возле раненого Фиппса и бинтовал его простреленное плечо.

– Строиться, – коротко скомандовал Андрей.

Шагадди подошел к воронке, оставшейся на месте взрыва и, вытянув шею, осторожно заглянул в нее. Он не увидел ничего, кроме развороченной земли, пропитанной вонючей слизью, и разорванных кусков розоватой плоти. Сломав с куста сухую ветку, Шагадди засунул ее в воронку и начал ковырять в земле.

– Что ты пытаешься там отыскать? – В голосе Андрея прозвучало явное неодобрение того, чем занимался Шагадди.

В этой яме погиб не только кудгар, но и человек, и ковыряться в ней палкой, по мнению Андрея, было все равно что заниматься гробокопательством.

– Да, думаю, может быть, армейский браслет отыщется, – ответил, не прекращая своего занятия, Шагадди. – А то не помню даже, как звали этого парня. Какое-то заковыристое у него было имя… Сайнат… Сайлут… – Шагадди посмотрел на четверку молодых солдат, державшихся группой чуть в стороне от остальных. – Кто помнит, как звали этого парня?

– Сайллотер, – ответил один из солдат.

– Точно, Сайллотер, – подцепив палкой, Шагадди вытянул из ямы армейский ремень, перекрученный, словно жгут. – Видали! – едва ли не с гордостью продемонстрировал он его своим подопечным. – Вот вам прямое доказательство истинности утверждения, гласящего, что любой приказ командира должен выполняться беспрекословно. Раз сказано стоять на месте, значит, стой, пусть даже земля горит под ногами! – Шагадди кинул ремень обратно в яму. – Усекли?

– Да, сержант, – снова ответил тот же парень, что назвал имя погибшего солдата.

– Ну и славно. – Шагадди повернулся в сторону Андрея. – А все же, что это было?

Интерес, проявленный Шагадди, носил чисто академический характер. Даже если бы в ответ ему сказали, что это обычное явление, которое будет повторяться через каждые сто метров пути, он только бы усмехнулся. То немногое, что было известно Шагадди о целях экспедиции, в корне меняло его взгляды на окружающую действительность. Впервые в жизни Шагадди чувствовал себя не просто исполнителем чьих-то приказов, смысл которых зачастую был непонятен ему, а потому, по мнению рядового бойца, их можно было подвергать сомнениям и корректировать в зависимости от конкретной ситуации, а человеком, который держал в своих руках нить истории. Теперь он мог бы повернуть назад, только получив соответствующий приказ от командира взвода.

– Здоровенный подземный червяк, провоцирующий землетрясения, – с усмешкой ответил на вопрос Шагадди Андрей.

– Кудгар? – уточнил Шагадди.

– Он самый, – подтвердил Андрей, чувствуя себя при этом полным идиотом, рассказывающим взрослому человеку детские сказки.

Но, вопреки его опасениям, Шагадди не проявил ни малейшего сомнения в истинности его слов. Он с серьезным видом кивнул и направился к строю.

– Ну, как у вас дела? – спросил Андрей, подойдя к Эйху и Фиппсу.

Лицо Фиппса было бледным, но выглядел он совсем неплохо. Он сам ответил на вопрос лейтенанта и даже попытался улыбнуться при этом.

– Неплохо, Джагг. Длинный говорит, что мне повезло. Только, знаешь, я не очень-то доверяю методам лечения, которые он практикует.

– Сквозное ранение, – прокомментировал заявление Фиппса Эйх. – Кость не задета. Кровотечение я уже почти остановил.

– Сможешь идти? – спросил Андрей у Фиппса.

– Конечно! – бодро ответил тот. – Рука – не нога, перевязал и дальше пошел!

– Вот только груз нести он уже не сможет, – заметил Эйх.

– Не страшно, – махнул рукой Андрей. – Горючего у нас в избытке.

– Джагг! – окликнул лейтенанта Джемми.

Голос был ровный и невозмутимо-спокойный. Но если уж Джемми решил открыть рот для того, чтобы произнести хотя бы одно слово, значит, на то были особые причины.

Андрей быстро поднялся на ноги.

Джемми стоял между двумя деревьями, широко расставив ноги и держа автомат на изготовку. Позади него, также держа на прицеле то, что было скрыто от Андрея кустами, стояли Лантер, Руут и молодой солдат по имени Керми.

Одновременно с Андреем рядом с Джемми оказался и Шагадди, который помимо автомата держал в руке еще и гранату, заранее продев в кольцо чеки указательный палец.

В десяти шагах от солдат, не делая попытки приблизиться, стояли четверо лесных жителей. Высокие и худые, с очень темной кожей, имеющей заметный зеленоватый оттенок, они были похожи на таинственных потусторонних существ, явившихся в мир людей по какой-то им одним ведомой надобности. На них была старая, ветхая одежда, которая тем не менее выглядела если и не респектабельно, то по крайней мере вполне аккуратно. Трое были одеты в полинявшую армейскую форму старого образца со стоячим воротником и накладными карманами на груди. На четвертом была одежда, похожая на костюм хирурга. Но главное, что прежде всего бросилось Андрею в глаза, были тонкие металлические проводки, оплетающие головы людей, подобно нимбам.

– Мииз? – мысленно обратился к своей спутнице Андрей.

– Я здесь, – один из людей, одетых в армейскую форму, поднял к плечу руку с открытой ладонью.