Роман Глушков - Меч в рукаве

Взгляд бездонных голубых глаз девушки, окруженной со всех сторон полицейскими, не молил о помощи, скорее наоборот – он предупреждал Мефодия об опасности. А без посторонней помощи девушке было уже не обойтись – двое полицейских схватили ее за плечи, а третий грубо наступил ботинком ей на икру, препятствуя попыткам задержанной вскочить с колен. Четвертый коп, держась за расквашенный нос, приводил в сознание сидевшего возле стены пятого – видимо, задержание оказалось не из легких. Шестой властными окриками осаживал зевак, требующих немедленного линчевания рефлезианки.

Девушку никуда не волокли, а просто удерживали на месте – очевидно, шестерка полицейских ожидала кого-то еще. Коп, что стоял у девушки за спиной, зажал в кулаке ее сложенные слэйеры и корябал ногтем их гладкие поверхности.

Мефодий огляделся по сторонам, проводя оценку боеспособности противника, после чего снова посмотрел на «сестру по оружию». Глаза девушки сузились – она догадалась о намерениях Мефодия и категорически их не одобряла.

В пленницу то и дело летели банки из-под колы, недожеванные сэндвичи и смятые сигаретные пачки. Половина этой чепухи попадала не в нее, а в полицейских, но они, скрипя зубами, терпели. Коп, что сдерживал толпу, метался туда-сюда и потрясал дубинкой. Казалось, еще немного – и он плюнет на полицейский устав и перейдет на нецензурную брань. Руки девушки были скованы за спиной двумя парами наручников – по всей вероятности, полицейских уже проинструктировали о физических возможностях рефлезианцев.

Исполнительница продолжала сверлить глазами стоявшего в первом ряду новобранца: дескать, забудь про все и иди куда шел. Девушка, разумеется, знала, куда следовал Мефодий, потому что наверняка сама перед задержанием направлялась туда же.

Умом Мефодий, конечно, понимал – сегодня каждый Исполнитель на особом счету и потому обязан заботиться прежде всего о себе. Однако той частью разума, что к здравой уже не относилась, Мефодий осознавал: если сейчас он развернется и уйдет, поступок этот не простит себе до конца своих дней…

Возле тротуара припарковался черный «Додж», из него вышли хорошо знакомые Мефодию типы в сером. Не вызывало сомнений, что это именно те, кого ждали полицейские. Невежливо растолкав столпившихся, четверо агентов в штатском приблизились к пленнице, один из них извлек из-под плаща похожий на небольшую дубинку электрошокер.

С коварством этого приспособления Мефодий был знаком не понаслышке и, раз уж фэбээровец приготовил шокер заранее, значит, транспортировать Исполнительницу они собираются, предварительно обездвижив ее. Едва между контактами занесенного над головой девушки электрошокера пробежала искра, как Мефодий ринулся в нападение, даже не успев распланировать все как следует…

Мефодий старался походить на Мигеля, который не далее как вчера наглядно продемонстрировал Мефодию принцип ведения боя голыми руками истинным мастером. При невыигрышном раскладе уповать приходилось прежде всего на скорость. Тактику мастера от тактики новобранца отличала одна неуловимая на первый взгляд деталь: мастер не бился с каждым противником отдельно, он уделял внимание всем одновременно, а движения мастера, предельно рациональные, сливались в одно растянутое, охватывающее всех противников сразу, движение. Это была сложная система, доведенная до совершенства десятилетиями, поэтому Мефодий не сумел сымитировать ее как надо, но наставника не посрамил.

Перехваченный в полуметре от затылка девушки электрошокер был вырван из рук фэбээровца и приставлен к его собственной щеке. Разряд обездвижил агента за долю секунды. Заряда конденсатора шокера хватило еще на двоих – второго агента и оттиравшего толпу полицейского.

У фэбээровцев имелись в наличии другие шокеры, но извлечь их из-под плащей они не успели. Отбросив ненужный более трофей, Мефодий подпрыгнул и ударил ногами двух агентов одновременно. Те, скрюченные в три погибели, рухнули на асфальт.

Из четырех оставшихся на ногах полицейских – пятый, которого вырубила Исполнительница, так в себя и не пришел, – Мефодия прежде всего интересовали те, что схватились за оружие. Нос одного из них уже был расквашен, а потому повторный удар по больному месту оказался весьма эффективен – коп что-то хрюкнул и мешком осел перед коленопреклоненной Исполнительницей. Двое державших девушку копов успели извлечь револьверы, но едва направили их на Мефодия, как он вырвал оружие у них из рук и ударил их рукоятью по лбам.

С последним полицейским – тем, что стоял у девушки за спиной, – пленница разобралась сама. Боднув его затылком в живот, Исполнительница перекатилась назад и, перед тем как вскочить на ноги, еще раз саданула ему кроссовкой чуть пониже живота. Так что, когда кулак Мефодия просвистел там, где должна была находиться голова копа, ее там уже не было – полицейский катался по асфальту подобно футболисту, зажимая руками пах.

– Наручники! – крикнула девушка Мефодию. – Режь наручники!

Новобранец выпустил слэйер и рассек цепочки обоих пар сковывающих запястья Исполнительницы наручников. Получив свободу, девушка первым делом подобрала свои слэйеры, после чего ногой пнула скрюченного фэбээровца под ребра.

– Ну что, герой, давай сматываться! – бросила девушка своему нежданному спасителю и первой перемахнула через застывшую в изумлении толпу. Мефодий последовал ее совету и кинулся за ней.

Они помчались: девушка чуть впереди, Мефодий немного отстав. Короткий хвост волос девушки болтался в такт ее движениям, а сама она не бежала, а словно летела над тротуаром, хотя к смотрителям не принадлежала – это точно.

Не снижая темпа, Мефодий и девушка юркнули в ближайшую подворотню.

Это только стрит и авеню пролегают по городу с правильностью шотландских клетчатых узоров. Переулки между домами, дворы, подъезды для транспорта и загроможденные хламом проходы являли собой такие лабиринты, что в них гарантированно заблудился бы сам Минотавр.

Они проносились через ряды помойных баков, перепрыгивали ограды, пару раз попадали в глухие тупики, из которых выбирались, сигая с одной пожарной лестницы на другую, бежали по крышам сараев… Мефодий едва не снес себе голову натянутой между домами стальной проволокой, а его новая подруга ненароком сбила с чьего-то подоконника горшки с коноплей, тем самым вычеркнув из жизни их владельца несколько часов хорошего настроения.

Уже давно смолкли за спинами Исполнителей крики толпы зевак, а девушка все продолжала бежать без оглядки, но бежать не наобум, а имея определенную цель. Город ей был знаком явно не по туристической карте.

Когда Мефодию стало казаться, что его провожатая вообще решила скрыться из Куинса, та наконец остановилась и, переводя дыхание, прислонилась к облагороженной граффити серой стене. Судя по ящикам с пивной тарой, изобилующих в округе, Исполнители находились на задворках маленького клуба или паба.