Николай Собинин - Игры на выживание

— Мне после этих мразей даже одежду надевать неприятно.

— Придется потерпеть.

Агония муров уже прекратилась, они принялись раздевать остывающие тела. Повезло, что габариты покойного Свиста были подходящими — тот был, что называется «кровь с молоком». Будь оба мура комплекцией, как покойный Фазан, убитый Лунем, им бы ничего не светило. Тот был весьма низеньким и щуплым. Лунь с трудом напялил на себя его форму, Дикарь помог ему мало-мальски подогнать сбрую, показал, как пользоваться австрийским автоматом, а то, судя по виду пожилого разведчика, тот даже не сразу понял, с какой стороны браться за это футуристически выглядевшее оружие. Лишь только убедившись, что пожилой солдат окончательно разобрался в устройстве незнакомого оружия, он оставил его в покое.

— Лунь, надевай каску. Пойдешь впереди, старайся двигаться так, чтобы они нас толком не видели до последнего. Но от пулеметчика не прячься, пока с грузовиком не сблизимся. Нужно, чтобы он на нас смотрел, а не в ту сторону, откуда Буран к нему будет подходить. Метров на пятнадцать-двадцать сближаемся и валим их. На оружии глушители стоят, звук от выстрелов будет несерьезный, услышать нас не должны, так что стрелять не стесняйся. Нужно их всех положить, чтобы они тревогу не подняли, смекаешь?! Только постарайся мирных не зацепить. Как только с теми, кто у грузовика разберемся, все внимание сразу на «пикап». Если у Бурана дела пойдут паршиво — прикроем его. Нельзя, чтобы пулеметчик шум поднял. И да, старайся целить либо по конечностям, либо в голову, чтоб наверняка. Я не уверен насчет их броников, вдруг их автомат не берет. И еще — по машинам лучше не стрелять. По крайней мере, в движки, ходовую и баки. Они нам еще могут понадобиться. Готов?

Лунь мрачно посмотрел в ответ на вопрос, воюя с непривычной для него застежкой каски мура.

— Я в этом оружии немного сомневаюсь, а так да, готов.

— Не переживай, даже такие олухи вряд ли притащили бы на кластер неисправное оружие. Там все просто — наводишь красную точку на цель и жмешь спуск.

Глядя на его сосредоточенное лицо, Дикарь порадовался, что рядом с ним очутился опытный, повоевавший солдат. Одно то, как он моментально сориентировался и устранил второго ренегата, прикрыв ему спину, говорило о многом.

— Буран, двигай к нашим, объясни им, что к чему. Как будешь на позиции, нажми один раз тангенту рации, будем знать, что ты на низком старте.

Он передал старую винтовку и автомат разведчика в руки рейдера, тот моментально растворился в кустах.

Захрипела рация одного из покойников.

— Свист, мать твою, где вы там ползаете, петухи недорезанные? Завязывайте друг другу жопы лизать и бегом метнулись к тачке, бугор уже икру мечет.

Дикарь зажал тангету и коротко бросил в ответ:

— Идем!

— Я вам, сучарам, устрою райскую жизнь, дайте на базу вернуться. Вы у меня будете толчки языком чистить, дегенераты конченные, сколько можно спеком на рывке упарываться…

Дикарь не стал дослушивать матерную тираду командира муров, ему это было совсем не интересно. Он наклонился к безудержно рыдающей и мычащей сквозь кляп девушке, прикованной к забору.

— Не волнуйся, мы скоро придем. Постарайся вести себя тише и не привлекать лишнего внимания, ладно?

Она утерла глаза связанными руками и кивнула в ответ. Вот и ладушки, понимание достигнуто. В этот момент едва слышно щелкнула рация. Буран дал отмашку.

Гремя тяжелыми ботинками по нагревшемуся асфальту, по пути к грузовику муров Дикарь испытал легкий мандраж. Но лишь совсем немного, перед глазами у него все еще стояли ухмыляющиеся, мерзкие рожи насильников. Он со злорадством сжал пластиковую рукоять автомата в предвкушении расплаты.

Лунь старался идти так, чтобы корпус грузовика не закрывал их от «пикапа». Пулеметчик при их появлении, само собой, начал смотреть в их сторону. Но, вроде бы, вел себя спокойно, на прицел их двойку не брал. Но даже так было жутковато видеть ствол оружия, направленный в их сторону. Остальные ренегаты продолжали вести себя, как ни в чем не бывало. Парочка у грузовика, которая все еще возилась с возмущающимися свежаками, не обратила на их приближение никакого внимания. Дикарь, как мог, ссутулился за спиной разведчика, чтобы не выдать их обманный маневр своей физиономией издалека. Когда они уже достаточно приблизились к автомобилю, и «пикап» скрылся за бортом «Урала», из-за него вышел рослый мур с недовольным выражением на лице.

— А, явились, наконец, полудурки, где вас… какого?

Договорить не успел, Лунь вскинул «штаейр» и прошил его пах короткой очередью. Мура бросило на колесо Урала, он замычал от нестерпимой боли. Дикарь в этот момент поймал в прицел затылок одного из той парочки, что сейчас по очереди связывали руки последним пленникам. Автомат сплюнул очередью, по каске ренегата словно молотком врезали, плеснуло красным. Убитый завалился на женщину, стоявшую на коленях пред ним, повалил ее на землю, заливая кровью. Та завизжала не своим голосом, словно ее начали резать на части. Дикарь чертыхнулся вполголоса, ведь с этого момента вся их маскировка утратила всякий смысл. Напарник упавшего мура обернулся на звук, резко вскидывая ствол автомата, и тут же исчез, подобно тому, как это делает Буран. Им только еще одного «невидимки» не хватало. Больше мур ничего сделать не успел — Дикарь прицелился в то место, где только что растворился в воздухе силуэт человека, и утопил спуск, проведя стволом слева направо. Из воздуха плеснуло впечатляющим фонтаном крови, а следом материализовалось и осело на асфальт тело боевика. Повезло, устранил опасного врага с минимальными потерями. А из кузова грузовика уже выпрыгнула следующая парочка врагов, которые без подсказок открыли огонь на поражение. Слева от Дикаря словно белые веревки мелькнули, щеку обожгло горячим воздухом от пролетевшей в опасной близости от кожи трассирующей пули. Левое ухо резануло болью, дернуло ткань рукава. Справа послышался смачный шлепок, идущий рядом с ним Лунь издал утробный звук; краем глаза Дикарь увидел, как тот оседает на землю. Похоже, напарника зацепило очередью, но выяснять его состояние сейчас не было времени. Если бы не резко возросшие после пробуждения физические параметры и скорость Дикаря, ни за что бы он — однорукий калека — не справился бы один против двоих муров. Но модифицированное тело дало о себе знать. Обострившееся до предела восприятие словно замедлило поток времени: оно растянулось, стало тягучим, как смола; кваз увидел летящие в его сторону огненные росчерки пуль бандитов. Красная точка коллиматора медленно и вальяжно нащупала центр груди одного из стрелков, и он, с чувством дикого злорадства, утопил спусковой крючок. Автомат забился в руке, он провел им через обе фигуры, поливая потоком пуль, словно водой из пожарного шланга, под аккомпанемент перестука разогнавшихся кусочков железа, пробивавших металл кузова позади бандитов. Бег времени вернулся в норму. Фигуры в прицеле задергались как в припадке, а значит, куда-то он попал. Автомат щелкнул, сигнализируя об опустевшем магазине, и Дикарь расслабил руку, позволив оружию повиснуть на трехточечном подвесном ремне. Выхватив пистолет, он принялся водить им из стороны в сторону. Но все муры в зоне видимости лежали без движения. Он мельком обернулся назад и увидел, что Лунь тяжело ворочается на асфальте. Крови не видно, может, все не так страшно, как показалось сначала? Громыхнули тяжелые ботинки на асфальте — водитель грузовика вывалился из кабины и навел на Дикаря ствол автомата. Времени на раздумья не осталось, тот нырнул рыбкой вперед, прикрываясь металлическим бортом «Урала». Шлепки пуль по асфальту, где он стоял еще секунду назад, визг рикошетов. Из лежачего положения Дикарь увидел ботинки мура, который явно намеривался добить его новой очередью. Прицелился из пистолета по ногам, но в этот миг бандит странно дернулся и завалился на землю. Он увидел лицо упавшего — вместо носа и рта у того было кровавое месиво из осколков костей, зубов и развороченных мышц. Похоже, его прикончил выстрел в затылок. И кроме Бурана стрелять с той стороны было некому.