Николай Собинин - Тест-драйв бессмертия

Черты лица стронга резко огрубели от неприятных воспоминаний, он покатал желваками на скулах, прежде чем собрался с силами и продолжил свой рассказ.

— Когда твари поняли, что Люба была моей девушкой, им пришла в голову идея повеселиться как следует. Ну, как они любят, знаешь. Привязали нас с Пашкой к деревьям и начали девчонок наших насиловать. Обстоятельно так, со знанием дела. Кляпы нам во рты вставили, чтобы не орали. С фантазией к делу подошли, падлы! — он со злостью сплюнул на землю, однако говорить не прекратил. — В перерывах Пашку как мишень для метания ножей использовали, пока тот не обратился и не заурчал. Потом, смеху ради, голову ему прострелили. В процессе ржали как стадо малолетних имбецилов. Меня почему-то не трогали, даже почти не били. Может, хотели, чтобы я до конца в сознании был, хрен их, уродов этих, знает. А я часа три смотрел, как моя любимая плачет и вырывается из рук этих гнид, глядя прямо мне в глаза. Она так и не обратилась. Я до сих пор гадаю — был ли у нее иммунитет или нет.

Парень помолчал несколько мгновений, вновь переваривая травмирующие для него воспоминания, заставив Дикаря пожалеть о том, что вообще поднял эту тему, после чего заговорил снова.

— На гогот муров рубер прискакал. Порвал их всех за несколько секунд. Такая вот справедливость Улья. Никогда не думал, что смогу одновременно испытать жуткий ужас и радость от свершившейся мести одновременно. Любу мутант тоже убил. Она улыбалась, когда он ее перекусил пополам, представляешь?! И взгляд такой сумасшедший. Похоже, она в уме повредилась, пока эти твари ее впятером трахали. Не знаю. Мне до сих пор в кошмарах снится этот ее безумный взгляд и последняя улыбка.

— Как ты выжил?

Сенс пожал плечами.

— Внешники помогли. Рубер голоден был и не стал меня убивать, сразу жрать начал. Решил, наверное, что я от него в любом случае никуда не денусь. А пока он трупы рвал и куски тел заглатывал, прилетел «мессер» и сбросил на мутанта весь боекомплект. Меня тоже немного посекло взрывом, но не смертельно, выжил каким-то чудом. Когда я спустя полчаса начал думать что так и останусь там, привязанным, навсегда, на меня Кавказ с ребятами наткнулся, пришли проверить, по кому дрон отстрелялся. Отпоили живчиком, в чувство привели. Вовремя нашли, а то я уже начал подумывать себе язык зубами отхватить, чтобы умереть от кровопотери. Чердак уже на фоне потек понемногу, такое дело. Вот так, с тех пор уже почти год, как я с этими парнями Чертям кровь пускаю при каждом удобном случае.

Дикарь попытался примерить историю, приключившуюся с сенсом на себя. Стало неуютно, но теперь он понимал, почему тот резал муров с выдумкой и явно видимым удовольствием. За дело, как говорится.

Собеседник вздохнул, поерзал на водительском сиденье в попытках устроиться поудобнее, после чего тоже задал вопрос Дикарю.

— А что насчет тебя? Почему ты решил нам помочь в этом дельце? Непохоже, что у тебя тут есть какая-то выгода. Или ты тоже идейный?

Тот пожал плечами в ответ.

— Я несколько дней назад угодил на Склады. Всю их гребаную внутреннюю кухню во всех подробностях рассмотрел. Насмотрелся там всякого, больше такого видеть не хочу. Нельзя таким тварям рядом с нормальными людьми жить. Выжигать надо их гнезда, стрелять как бешеных собак в каждой подворотне.

— Ого, круто. Тебе с такими взглядами к таким как мы — прямая дорога. А ушел ты оттуда как?

— Под шумок. Там заварушка началась. Если точнее, я эту заварушку устроил, когда их бугра прикончил.

Тамтам воззрился на него, всем своим видом демонстрируя крайнюю степень недоверия.

— Врешь, небось? Тритон кучу наших парней на свою сторону перетянул. А некоторые бойцы там такие были — круче любых вареных яиц. Уж извини, ты, конечно, тоже чувак не промах, но все же сомнительно мне, что ты такое в одиночку смог провернуть.

— Да повезло мне сказочно просто. Этот ублюдский Тритон мне чуть мозги к чертям собачьим не поджарил, но в процессе словил нифиговый откат. Его охрана отвлеклась на секунду, я этим воспользовался и вырубил быков. Потом прямо из кабинета Тритона вышел на связь с группой рейдеров из Флюгера, что как раз из рейда назад возвращались и возле Зоны под перезагрузку угодили. Попросил их меня снаружи прикрыть, пока я до «фермы» пробирался и тамошних сидельцев освобождал. Плюс бойцы, которых Тритон на коротком поводке держал, тоже постепенно в чувство стали приходить, ну и начали массово к веселью подключаться. В общем, получилось шумно и кроваво, вот я под это дело ноги и сделал оттуда.

Сенс снял шлем и задумчиво почесал макушку головы.

— Вот оно что. А мы-то гадаем, чего это Черти третий день как наскипидаренные по кластерам носятся. Теперь понятно, что за колючка им под хвост угодила. Ладно, похоже, там твои «железные дровосеки» как раз заканчивают, будем с разговорами закругляться.

Дикарь кивнул ему в ответ и сконцентрировался на действиях своего безмолвного воинства. Последние полчаса они с сенсом стронгов сидели в «БМПшке» предаваясь воспоминаниям не просто так. Он натравил «скаутов» на бродящие по окрестностям двойки и тройки муров, усердно делавших вид, что патрулируют местности. Для стремительных, обладающих оптическим камуфляжем и вооруженных дальнобойными, практически бесшумными винтовками киборгов, задача была весьма простой. Обнаруженный патруль окружали с нескольких сторон, потом синхронно расстреливали. Когда с этой задачей было покончено, в дело вступили «хевики». Они врывались на стационарные посты наблюдения, блокпосты и «секреты» ренегатов и выносили их под ноль за считанные секунды. В ближнем бою, да еще в условиях ограниченного пространства, они превращались в настоящие «машины смерти», кроша в кровавый винегрет всех, кто подворачивался под руку. Вернее, под лапу, вооруженную устрашающим и смертоносным клинком. Заминка вышла лишь однажды: у одного из муров оказалось полезное умение — то ли телепорт, то ли временная невидимость. Он исхитрился вырваться из западни и очутился на улице. Правда, на этом его везение закончилось: поскольку все киборги были связаны в единую сеть, «танк» обнаруживший, что одна из целей умудрилась спастись, дал сигнал ближайшему к нему «скауту». Тот выцелил мура, уже решившего, что он избежал цепких объятий смерти, и снес ему выстрелом башку.

Однако покойник все же успел обгадить им всю малину. Он подал сигнал тревоги через рацию, и спустя тридцать секунд на сигнал бедствия к месту расправы заявился дрон. Ненадолго, потому как Дикарь выяснил, что пулеметная турель на спинах «хеви» с успехом заменяет зенитный пулемет и вполне способна расстрелять движущийся на крейсерской скорости «блин» прямо в воздухе. Все потому, что киборги, объединенные единой тактической сетью, активно делились друг другом информацией со своих визоров и тактических блоков, напичканных разнообразными датчиками и прочей электронной приблудой. Для Дикаря это отображалось в виде постоянно дополнявшейся в режиме реального времени 3D-карты, моделируемой вычислительными модулями боевых единиц там, где эта самая единица успела собрать информацию об окружении. Также эти модули использовали поступающую от других звеньев «цепи» информацию для триангуляции летящих объектов, например. Что давало поистине устрашающую точность стрельбы. Короче говоря, чем дольше звено киборгов находилось на поле боя, тем более опасными противниками они становились. Образно говоря, у каждого из биороботов были своего рода глаза на затылке, которыми он очень успешно пользовался сам и помогал в бою своим соратникам. Дикарь мог лишь поразиться этой очень продуманной и эффективной схеме ведения разведки и боевых действий. А еще он с ужасающей четкостью осознал — нельзя позволить внешникам внедрить подобное оружие. Со звеном киборгов даже самый обычный доходяга-мур сможет в одиночку просто «под орех» разгромить оборону какого-нибудь некрупного стаба. И для этого не нужны подготовленные кадры — управление «хеви» и «скаутами» изначально сделано так, что мало-мальски грамотный и информационно-подкованный обыватель вполне способен в нем разобраться. Дикарь вон меньше чем за час вник. Пусть он не знает еще многих нюансов, но уже сейчас довольно эффективно управляет своими «подчиненными».