Илья Романов - Я разве похож на аристократа? Том 1. Том 2

— В давние времена жили в Японии демоны с длинными носами. Называли их тэнгу. — звучал тихий и мелодичный голос девушки, отражавшийся от стен комнаты. — Были у тэнгу волшебные веера: шлепнешь по носу одной стороной-начинает нос расти, шлепнешь другой-нос снова коротким становится… Как-то раз три маленьких тэнгу играли в лесу с таким волшебным веером. Шлепали друг друга по носу то одной, то другой стороной. И увидел их барсук, проходивший рядом: «Вот бы мне такой! Уж я бы времени на глупости тратить не стал! Уж я-то нашел бы, что с этим веером делать!» подумал барсук…

— Хватит, Хишамару. — проговорил безжизненным голосом мужчина, не отрывая взгляд от потолка.

В голове Кашина не было больше планов, не было цели… Лишь пустота и не более… Каждую ночь ему снится сон, в котором он предает своего главу… Каждый раз он видит глаза своего господина, которые смотрят на него с разочарованием и болью… Мужчина верил, что поступает так ради своей дочери, которую из школы похитили ублюдки из рода Имубэ. Но даже так, это не смывает позора и его предательства. Он видел, какими глазами на него смотрели слуги и остатки гвардии рода, находящиеся в этом месте… Такими же глазами, какие были у умершего главы рода в его сне… Глаза полные боли и разочарования…

Лишь дочь, ради которой он предал саму свою суть, была светлым лучиком. Но даже так, он понимал, что за всё надо платить. И скоро Кашину придётся отдать долги…

— Пап, я боюсь. — слабым голосом проговорила Хишамару, отложив книгу со сказками. Её руки слегка подрагивали, а сердце было охвачено тревогой. — Я не хочу потерять тебя…

— За всё надо платить, дочь. — услышал Кашин шаги за дверью, а затем заработал замок этой самой двери. — И похоже, что моё время отдавать долги, пришло. — увидел он стоящих на пороге двух вооружённых бойцов.

— Нара Кашин, на выход! — стальным голосом произнёс один из них.

— Вы не видите, он ранен?! — попыталась заступиться девушка, но тут на её плечо легла рука, заставив притихнуть.

— Он пришёл, да? — сидя на кровати, спросил Кашин безжизненным голосом. — Ямата-но ороти решил добить предателя? — назвал мужчина прозвище главы клана Асакура.

— Наш господин не стал бы лично судить такого, как ты. — спокойно сказал один из бойцов, ответив на вопрос. — Судить тебя будет твой господин, чей род ты предал.

— Широ… — пробормотал Кашин, поняв, о ком говорит стоявший в дверях воин клана Асакура.

Встав, мужчина сделал несколько шагов к бойцам, но тут его руку перехватила женская ладошка. Обернувшись, Кашин столкнулся с обеспокоенным взглядом своей дочери и, смотря в её голубые глаза, умиротворяюще улыбнулся, тихим голосом произнося:

— Всё будет хорошо, солнце моё. — пожал он её ладошку и отпустил. — Я скоро вернусь.

— Ты врёшь… — слёзы стали собираться в её глазах, а голос дрожал.

Кашин ничего не ответил, он разжал, держащую его руку, ладонь дочери и подошёл к двум бойцам, которые расcтупившись, вывели его из комнаты… И как только дверь за ними закрылась, беловолосая девушка перестала сдерживать в себе эмоции… Упав на кровать она сжала подушку, где несколькими минутами ранее лежала голова её отца, и зарыдала, как никогда прежде…

Следуя за бойцами клана Асакура, Кашин думал над тем, как будет смотреть в глаза Широ и что будет ему говорить… Хотя… С чего парню вообще с ним говорить? Он предатель, а с предателями разговор короткий.

И вот, его довели до двери и поставили перед ней, давая возможность самому войти, а не быть словно побитая собака или же заключённый, которого вводят подмышки.

Собравшись с силами и духом, Кашин взялся за ручку двери и опустил её, толкая… И как только он это сделал, дверь открылась, пропуская его в помещение, где находился лишь черноволосый юноша, одетый в деловой костюм такого же цвета. В одной руке у него была чашка чая, а в другой неизвестное Кашину печенье…

Зайдя в комнату, Кашин закрыл за собой дверь и, пройдя несколько шагов, остановился. Сам же юноша не обращал на него никакого внимания. Он наслаждался напитком и миндальным печеньем, полностью игнорируя мужчину и тем самым лишь заставляя того нервничать ещё больше…

Но подобное не могло длиться вечно и вскоре, Хакагурэ Широ обратил на Кашина внимание. Синие глаза юноша обожгли мужчину, заставив того склонить голову и опустить взгляд в пол.

— Знаешь, когда мне сказали, что предателя зовут — Нара Кашин, я всё думал, кто это? — заговорил парень, продолжая смотреть на мужчину. — И какого же моё удивление, встретить тебя. Значит моего отца предал его же собственный слуга, отвечающий за его охрану и охрану дома.

Кашин молчал. В его голове не было мыслей… Не было каких-либо слов…

— Ответь мне, — сделал глоток чая юноша. — Зачем ты это сделал?

— Чтобы спасти дочь. — безжизненным голосом ответил мужчина, глаза которого не отрывались от пола.

— Имубэ похитили её? — холодно спросил Широ, откусив печеньку.

— Да, — кивнул Кашин. — Мне не оставили выбора.

— Чушь. — фыркнул парень. — Выбор есть всегда и свой ты сделал. — вновь глотнул он чай, запивая печенье.

— Вы правы, господин. — задрожал мужчина. — И мне нет прощения…

Около минуты Арлекин смотрел на Кашина, сохраняя молчание и в конце концов, заговорил.

— Ты пошёл на предательство рода и своего господина, ради любви к своей дочери. Ради её спасения… — прозвучал его спокойный голос. — Я могу понять тебя как человек, но не как глава рода. Ты примешь наказание, Нара Кашин. Но, я дам тебе возможность искупить свой позор и позор своего рода.

— Господин… — поднял голову мужчина, глаза которого были заполнены слезами.

— Ты совершишь сэппуку. — таким же спокойным голосом произнёс Широ, решая судьбу предателя. — У тебя есть день, чтобы подготовиться и попрощаться со своей дочерью.

Услышав слова сидящего перед ним господина, Кашин пытался осмыслить их. То, что он совершил считается одним из самых страшных грехов — «Предательство», но сейчас, юноша, которого он ранее считал отбросом и слабаком, давал ему выбор. Либо уйти достойно, очистив честь рода и имени, либо умереть, как умирают предатели — выстрелом в голову без похорон и могилы.

— Спасибо, господин. — упал на колени Кашин. Его плечи осунулись, а мутный от слёз взгляд смотрел на сидящего за столом юношу.

— Касательно твоей дочери. — вновь заговорил Широ, а услышавший его мужчина насторожился. — У неё останутся ещё какие-нибудь родственники, когда ты умрёшь?

— Нет… — помотал головой Кашин. Единственная родня, которая осталась у мужчины, жила в Германской Империи и он давно с ней не общался.

— Значит, сирота… — пробормотал Арлекин, раздумывая над риском. Спустя несколько секунд он кивнул и произнёс. — Завтра остатки гвардии и слуг отправятся на территорию рода, где вновь обретут дом. Я предлагаю тебе решить судьбу твоей дочери.