Иван Булавин - Студент

— Мне бы к Макарову патроны, есть?

Патроны нашлись, точнее, завалялись. Провожавший нас Крот просто выгреб из бардачка машины три бумажных пачки.

— Хватит?

— Угу, — сказал я.

Мы направились к реке, предполагалось, что первую часть маршрута проделаем по воде, а дальше на машинах. Где возьмём машины, осталось неизвестным, но у начальства голова большая, пусть думает.

Все шестеро погрузились в небольшой катер, точнее, даже не катер, а просто моторную лодку. Видимо, там придётся её бросить, поэтому взяли, что не жалко. Управлением занялся сам Казак. Лодка медленно вышла из небольшой бухты, огороженной жестяным забором, после чего направилась на середину реки. Проплывая мимо баржи с орудиями, Казак отдал какой-то приказ посредством странного жеста. Бойцы на башне что-то сделали и в железной решётке, ограждающей водные владения Венеции, открылся небольшой проход. Лодка выскользнула в нейтральные воды, проход благополучно закрылся. Город постепенно исчезал из виду.

Я пытался запоминать направление. Всякое бывает, вдруг от своих отобьюсь. Или командование погибнет. Лучше суметь вернуться. Руки мои рефлекторно поглаживали винтовку. Как женщину. Она казалась такой хрупкой, что от малейшего неуважения к себе могла перестать стрелять. Нельзя было этого допустить, лучше с ней не ссориться.

Берега реки убивали своим однообразием, изредка попадались приблудные мертвяки, где-то проплыли мимо относительно свежего кластера, там даже ещё кого-то ели. Впечатлил утопленный в реке самолёт, чей хвост торчал на берегу. Упал, надо полагать, с небольшой высоты, иначе бы разлетелся в пыль.

Дорога заняла почти четыре часа, в течение которых никто из нас не произнёс ни слова. Наконец, командир, сверившись с какими-то, одному ему известными приметами, сказал:

— Здесь, — и начал поворачивать к берегу.

Лодку спрятали в небольшой заводи, там ещё оставался запас бензина, если получится, потом заберём. А мы, получив сухпаёк, начали собираться. Попутно Казак выдал нам небольшие рации, напоминающие мобильники десятилетней давности. Уточнил позывные. Я ещё подумал, что к рациям неплохо гарнитуры заиметь, руки-то заняты будут, но, видимо, нет таких, бедно живут.

Группа уходила от реки. Рельеф местности напоминал невысокие горы, поросшие редкой травой, мой камуфляж здесь был очень к месту, только чёрная шапочка выбивается. Немного подумав, я стянул её и спрятал в карман. Так похожу, солнце тусклое, не напечёт голову.

Прошли мы немного, но, учитывая рельеф местности, вымотались сильно. Я уже тяжело дышал и вываливал язык, впрочем, остальные тоже, не знаю, насколько они хороши в бою, но физподготовкой не блещут, недалеко от меня ушли. Только Казак шагал спокойно, дышал ровно и был, казалось, не на боевом задании, а на прогулке в парке.

Следующая остановка была в небольшом ущелье, где нас встретили две машины. Джип, по традиции обшитый бронелистами, и микроавтобус, тоже бронированный, но не так мощно. Казак объяснил, что все важные узлы автомобилей обшиты титаном и выстрелов он не боится. Хорошо, конечно, вот только колёса у него не титановые. Обычные резиновые колёса, одна пуля и приехали. Но вслух говорить ничего не стал. Они лучше знают.

Микроавтобус, довольно вместительный, требовался затем, чтобы, при случае, вывезти спасённых людей. Сами-то мы вшестером вполне поместились бы в один джип. Некоторое время мы тряслись по бездорожью, пока не выехали на вполне сносную грунтовку, а та, в свою очередь, через пару кластеров перешла в асфальтированное шоссе. Ехать было недалеко, через час мы уже прибыли на место. Здесь был всё тот же горный рельеф, дорога проходила между двумя возвышенностями. Вдалеке виднелись дома, видимо, это и были те самые кластеры.

— Машины в укрытие, — скомандовал Казак. — Здесь займём позиции, этот проход и перекрёсток чуть дальше, все их передвижения проходят здесь. Ждём, сколько потребуется, при встрече атакуем.

Я хотел спросить, хватит ли нам сил, но передумал. Просто кивнул и пошёл занимать позицию, которая мне выпала на противоположном склоне. Позиция представляла собой углубление в камне, которого мне хватило, чтобы спрятаться целиком, выставив только полголовы с одним глазом, чтобы наблюдать за дорогой. Кубик, один из наших бойцов, сбегал к дороге и разложил поперёк какую-то черную ленту, что была почти незаметна на фоне асфальта. Надо полагать, бомба.

Так нам предстояло сидеть неизвестно сколько.

Своего мы дождались на второй день, ближе к вечеру. Звук мотора вдалеке каждый из нас воспринял с облегчением, едут. Видимо, те, кто нам и нужен. Я сжал в руках винтовку.

— Вижу автобус, — сказал чей-то голос в рации.

— Приготовиться, — тихо, почти шёпотом проговорил Казак. — Кубик, что у тебя?

— Да пусть только подъедут, — уверенно сказал он, — а дальше всё, приехали.

Автобус приближался медленно, но уже можно было различить, что он белого цвета, а на борту присутствует синяя и оранжевая полоса, да ещё огромные буквы МЧС. Интересно, сами рисовали, или готовый нашли? А внутри были люди, те самые, «спасённые».

— А если заложников убьют? — спросил я в рацию.

— Это не заложники, — возразила рация голосом Казака. — Это товар, дорогой товар, за который они отвечают головой. Убивать их они станут в последнюю очередь, те ведь не бегут, они их пока защитниками считают, а нас агрессорами, это надо помнить.

Я запомнил, но и шальные пули никто не отменял, автобус — не танк, там не спрячешься. Значит, стрелять нужно прицельно.

Скоро автобус подошёл совсем близко, тёмная полоса под колёсами вспухла дымом и пылью, а до наших ушей долетел звук взрыва. Оба передних колеса превратились в лохмотья, но в целом автобус не пострадал. Те, кто был в кабине, среагировали мгновенно. Они бы и рады были прикрыться заложниками, да те, как и сказал Казак, стоят денег, да и неизвестно, кто напал, может, такие же, как они, которым заложников не жалко.

Два тёмных комка с автоматами выкатились вправо и влево, заняв позиции за большими валунами. Возможно, они поступили верно, да только им это не поможет.

— Студент, — ожила рация. — Твой слева, Мутант — вали правого, Леший, достань того, кто в кабине. Огонь по моей команде.

— А там точно никого больше нет? — уточнил кто-то, но ответа не дождался.

— Огонь, — скомандовал Казак.

Тот, что достался мне, спрятался хорошо, большая часть его тела оставалась за камнем, а спереди торчал ствол иностранного автомата и кусочек головы. Но я сидел к нему не фронтально, а потому видел его ноги и часть спины, которые и взял на прицел. Убить, положим, и не убью, но с простреленными ногами он точно не боец. Расстояние было небольшим, метров семьдесят, промахнуться сложно. Я отметил, что воспринимаю убийство, как привычную работу. Руки не дрожали и сердце не стучало. Казак был прав, когда с собой меня взял, подготовки у меня кот наплакал, а вот готовность убивать присутствует.