Кристофер Паолини - По ту сторону звезд. Книга 2 [litres]

После выхода в сверхсветовое пространство наиболее практичным вариантом является движение по прямой. Тем не менее имеется ограниченная возможность маневрирования путем осторожного наращивания плотности энергии по ту или иную сторону пузыря. Это позволяет кораблю совершать поворот. Однако это медленный процесс, и он годится лишь для незначительных коррекций курса на больших расстояниях, иначе возникает риск дестабилизации пузыря. Для более существенной коррекции курса лучше вернуться в досветовое пространство, изменить направление полета и вновь выйти в сверхсветовое.

Любые изменения направления в сверхсветовом пространстве скажутся при возвращении в досветовое пространство. Аналогично любые изменения полной величины импульса или скорости скажутся при возвращении в обратно пропорциональной зависимости.

С технической точки зрения стыковка двух кораблей, летящих со сверхсветовой скоростью, возможна, но возникают практические трудности достижения абсолютно одинаковых скоростей, а также математические проблемы расчета слияния пузырей Маркова. Поэтому, хотя стыковка была осуществлена для беспилотных космических кораблей, никому, насколько нам известно, не пришла в голову безумная идея проделать то же с пилотируемыми кораблями.

Хотя экипаж корабля внутри пузыря Маркова никогда не сможет непосредственно наблюдать окружающее его сверхсветовое пространство, получение некоторой сенсорной информации все же возможно. Заставляя пузырь пульсировать с заданной частотой, можно создать сверхсветовые частицы на внешней стороне мембраны. Эти частицы можно использовать в качестве своего рода радара, а также механизма сигнализации. Проводя тщательные измерения, можно зарегистрировать отраженные частицы, сталкивающиеся с пузырем, что позволяет взаимодействовать со сверхсветовым пространством, хотя и довольно грубо.

По такому же принципу работают в сверхсветовом пространстве средства связи и датчики. Они могут использоваться на гораздо более близком к звезде или планете расстоянии, чем то, на котором возможно поддерживать существование марковского пузыря. Однако, как и в случае пузыря, имеется граница, за которой гравитация делает «холмы» слишком крутыми, так что преодолеть их могут лишь самые медленные, обладающие наибольшей энергией сверхсветовые сигналы.

Благодаря защите, которую обеспечивает пузырь, корабль остается в той же инерциальной системе отсчета, в которой он находился до перехода в сверхсветовое пространство. Отсюда следует, что он не подвергается сильнейшему замедлению времени, которое испытывали бы сверхсветовые частицы. Никакие релятивистские эффекты на корабле не проявляются (близнецы из знаменитого парадокса старились бы с одинаковой скоростью, даже если бы один из них совершил сверхсветовой перелет от Солнца до альфы Центавра и обратно).

Здесь, конечно, возникает вопрос о причинности.

Можно спросить: почему путешествие в сверхсветовом пространстве не позволяет путешествовать во времени, раз уж это следует из всех уравнений специальной теории относительности? Ответ таков: не получается, и мы знаем это потому, что… не получается.

Такой ответ может показаться шуточным, и споры продолжались до тех пор, пока Робинсон с экипажем «Дедала» не совершил первые сверхсветовые полеты. Потребовались натурные эксперименты для получения определенного ответа на вопрос о путешествиях во времени, и лишь после этого была окончательно разработана физическая теория с соответствующим математическим аппаратом.

Было обнаружено следующее: вне зависимости от того, насколько быстро протекал полет (во сколько бы раз скорость корабля ни превышала с ), вернуться к исходной точке до момента отправления невозможно. Нельзя также использовать сверхсветовые сигналы для отправления информации в прошлое. В любом случае всегда пройдет какое-то время между посылкой сигнала и его приемом.

Почему так происходит? Всем, кто знаком со световыми конусами и преобразованиями Лоренца, сразу становится предельно ясно, что преодоление скорости света должно было бы позволить переместиться в прошлое и убить своего дедушку (или совершить нечто настолько же бессмысленное).

Но сделать этого нельзя.

Ключом к пониманию этого обстоятельства является тот факт, что все три световых пространства принадлежат одной и той же Вселенной. Несмотря на их кажущееся разделение (с нашей обычной досветовой точки зрения), все три есть части гораздо большего единого целого. И хотя в некоторых обстоятельствах могут проявляться локальные нарушения физических законов, в глобальном масштабе эти законы всегда выполняются. Например, законы сохранения энергии и импульса всегда выполняются во всех трех световых пространствах.

К этому добавляется и некоторое взаимопроникновение. Гравитационные искажения по одну сторону светового барьера вызывают зеркальный эффект по другую его сторону. Так, объект, движущийся с досветовой скоростью в досветовом пространстве, вызывает возмущение в эквивалентном сверхсветовом пространстве. Волны такого возмущения всегда распространяются вовне со скоростью света, тогда как движение гравитационного центра имеет скорость меньше с . Для сверхсветовой гравитирующей массы верно и обратное, т. е. она оставит сверхсветовой след в виде складок обычного досветового пространства. (Конечно, такие сверхсветовые следы не могли быть обнаружены до изобретения марковского двигателя, но в большинстве случаев это являлось следствием исключительной слабости эффекта и значительного расстояния между крупными областями со сверхсветовой материей и основной частью Млечного Пути.)

Отметим: важно помнить, что в досветовом пространстве теоретически приводит к нарушению причинности движение быстрее с , а в сверхсветовом пространстве – движение медленнее с. В сверхсветовом пространстве с есть минимальная скорость передачи информации. Кроме того, относительность событий и их неодновременность сохраняются вне зависимости от того, насколько высока скорость движения.

Даже без марковского двигателя возникает ситуация, при которой природные явления, по-видимому, нарушают световой барьер по обе стороны пространственно-временной мембраны, но это опять-таки не приводит к каким-либо нарушениям причинности.

Возникает вопрос: почему?

Ответ распадается на две части.

Во-первых, ни одна частица вещественной массы никогда не пересекает барьер скорости света ни в досветовом, ни в сверхсветовом пространстве. Если бы это случилось, то наблюдались бы все парадоксы и нарушения причинности, предсказываемые традиционной физикой.