Андрей Мартьянов - Вестники времен: Вестники времен. Дороги старушки Европы. Рождение апокрифа [сборник litres]

Ходили весьма смутные слухи, будто за десять лет, прошедших до папского разрешения 1128 года, Хью де Пейн со своими братьями-рыцарями проводил в Иерусалиме и окрестностях некие странные изыскания, которые завершились настолько успешно, что тамплиеры привели в экстатическое состояние в общем-то сурового и недоверчивого святого Бернара, и завоевали абсолютное доверие папы Иоанна, осыпавшего Орден Храма всеми возможными милостями. Хью де Пейн с 1120 года занимался раскопками в подвалах храма Соломона, на Елеонской горе, наносил визиты в Назарет и Вифлеем, что-то искал в пустынях и буквально выпотрошил весь Иерусалим на предмет древних рукописей и старинных уникумов, связанных с историей земной жизни Спасителя.

Что же отыскал первый Великий Магистр? Поговаривали о Святом Граале, плащанице Господней, подлинных текстах Евангелий и сокровищах царя Соломона.

Менее верилось в обнаружение данных Моисею Скрижалей Завета, ибо известно, что после взятия Иерусалима римляне доставили Ковчег Завета вместе с каменными плитами Скрижалей в метрополию, а дальнейшая его судьба укутана покровом тайны. Предводительствуемые Гензерихом вандалы в очередной раз проявили вандализм и после захвата Рима в 455 году вывезли из храма Юпитера среди прочих сокровищ и богатую добычу, доставленную Титом из Иерусалимского Храма. Ковчег Завета оказался в руках варваров и пропал навсегда.

…Хью де Пейн быстро добился расположения высших князей Церкви и, вероятно, оставил найденное сокровище в Риме в обмен на благосклонность апостольского престола. Орден, доселе отнюдь небогатый и немногочисленный, начал расти, как на дрожжах. В него вступали как бедные рыцари, так и герцоги, дворяне передавали командорствам свои земли и богатства, тамплиеры построили множество замков в Сирии и Палестине, часть рыцарей перебрались из Иерусалима в Европу, образовывая командорства Тампля во всех странах, от Шотландии до Португалии, и от Франции до Польши. Стоит заметить, что принадлежавший некогда Рено де Шатильону неприступный замок Крак де Шевалье после исчезновения бургундского авантюриста перешел в собственность храмовников. Генрих II Плантагенет после убийства Томаса Бекета пожелал искупить грех и внес пожертвование Тамплю «для благочестивых нужд» в размере сорока двух тысяч марок серебром, а расчетливый и экономный Филипп-Август передал на хранение парижским рыцарям Храма всю государственную казну.

Уже через двадцать лет после утверждения Ордена Папой тамплиеры решили переплюнуть евреев и ломбардцев в делах денежных. Неизвестно, кому из магистров пришла в голову светлая идея воспользоваться изобретением пройдошливых итальянцев – заемными и доверенными письмами. Проценты за хранение денег взимались небольшие, а любому путешественнику удобнее не таскать с собой крупные суммы, на которые может положить глаз любой вор и разбойник, а отдать честно заработанное золото в тамплиерский банк и более ни о чем не беспокоиться – в кармане лежит пергамент, который через столетия получит наименование «чека», а деньги охраняются не только вооруженными рыцарями, но и авторитетом Церкви…

Тамплиеры разрушили древнюю и неразумную систему накопительства, когда золото просто собиралось и складывалось, оборачиваясь мертвым грузом. Магистры и командоры Ордена здраво рассудили, что деньги должны порождать деньги, и начали использовать вклады мирян для совершения торговых операций. Командор Иерусалимской прецептории покупал за сто золотых безантов груз перца, пришедший из Индии по Великому Шелковому пути, платил еще двадцать безантов за перевозку в Марсель и еще десять – за дорогу от Марселя до Парижа, а обосновавшиеся в столице Франции рыцари перепродавали перец за четыреста безантов. Желающие могут посчитать процент чистой прибыли, отправившейся в казну Ордена, ибо неважно, где живет тамплиер – в Святой Земле или в горах Шотландии.

Теперь храмовники меньше всего походили на «бедных рыцарей». За шестьдесят лет активной деятельности, прошедших со времен святого Бернара, Тампль получил в ленное владение огромные земли, десятки замков и сосредоточил в своих руках колоссальные богатства, за что тамплиеров невзлюбили и начали распускать о них гадкие слухи и откровенную клевету. Взять хотя бы историю со штурмом Аскалона в 1153 году.

По общему мнению, ворвавшиеся в город первыми тамплиеры перекрыли для остальных рыцарей проход и бросились грабить арабские дома, но в действительности все происходило отнюдь не так. Конечно, военная добыча – дело святое, однако говорить о том, что рыцари Ордена Храма поголовно являются трусами или скупцами, не приходится. Войдя через пролом в стене в Аскалон, отряд тамплиеров не пропускал в город обычных дворян лишь из-за великой опасности, которой могли быть подвергнуты их жизни. Естественно, что рыцари-храмовники погибли все до одного (какой уж тут грабеж?), но своей доблестью сохранили основные силы крестоносного войска… которому и достались после взятия города все богатства Аскалона.

С мирянами тамплиеры общались мало, вызывая тем самым разнообразнейшие сплетни. Никто не ведал, что на самом деле происходит за незримыми стенами, отделявшими Орден от суетной действительности, но знал одно: если тебе срочно нужны деньги, ты можешь занять неплохую сумму в Тампле, разумеется, под серьезное обеспечение.

Именно такую сделку и заключила с храмовниками королева-мать Элеонора Пуату.

Свое состояние после отбытия Элеоноры к королю Ричарду Казаков обозначил маловразумительными для обитателей двенадцатого века словами «плющит и таращит».

Плющило его от обилия информации, свалившейся за сегодняшний день, а таращило по причине недавнего общения с обходительным и образованным мессиром де Гонтаром. Факт оставался фактом: мессир де Гонтар Казакову не привиделся, имелись материальные доказательства минувшего разговора (Сергей, вспомнив, специально сбегал в сад и тщательно осмотрел следы на пыльной дорожке. Две пары: одни, принадлежащие оруженосцу, другие – человеку покрупнее и имеющему бoльший размер обуви. Значит, был на самом деле).

Казаков отправился к Беренгарии – принцесса читала Святое Писание, как и положено богобоязненной благородной девице, – и показал золотую маслину, сказав, будто нашел на дворе. Беренгария подивилась тщательности шлифовки, но ничего необычного в комочке драгоценного металла не обнаружила.

– Наверное, кто-то из приезжавших к Элеоноре дворян обронил, – предположила принцесса. – У нас иногда таскают с собой всякие необычные вещицы в качестве амулетов или просто памяти о близком человеке. Хайме де Транкавель, например, подарил мне…