Маркус Кас - Белый волчонок [СИ]

Чего там заживает такое? Судя по масштабам зуда, меня либо пороли в две руки, либо прокатили спиной по асфальту.

Я срываюсь к зеркалу в гардеробной, на ходу задирая футболку. Опять шарахаюсь от чужой рожи.

И охреневаю, увидев свою спину. Не купола конечно, но расписана татуировками она знатно.

На меня смотрит волчий оскал в натуральную величину. Остальное пространство занимают узоры и символы, сплетаясь в форму щита на фоне звериной головы.

— Это еще что такое? — таращусь я на эти художества, даже выматериться не могу.

Бэс объявляется на подоконнике и усаживается, свесив короткие ножки.

— Знак рода, охранные символы, защита от случайных стихий, ясность разума, удача, сопротивляемость ядам, — перечисляет он со скучающим видом, болтая ногами.

— И что, у всех такое?

— Не у всех, у некоторых посвященных в род. Большинство амулеты таскает.

— А мне то чего так повезло, что расписали под хохлому?

— Ты не ругайся, малец, — морщится хранитель. — Порадовался бы лучше. Извели на тебя крови богов, и немало вон.

— Чегооо? Какой крови? — мне хочется присесть, но я не могу оторвать взгляд от зеркала, крутясь и разглядывая татуировку.

— Помесь это особая, золото и сила. Сложная работа, дорогая и долгая. Как и нанесение самого рисунка. Поэтому не все решаются на такие траты. Особенно до кончания академиев. Там то оно может по всякому обернуться. Дед для тебя исключение сделал, хоть ты и третий внук.

Вот ведь повезло. Теперь понятно, чего дедуля так в мою тушку вцепился. Инвестиции, судя по всему, были неслабые. И с такой меткой свалить будет сложнее.

— И что, это теперь навсегда?

— Отчего ж, — хмыкает Бэс и недобро щурится. — Снять завсегда можно. Вместе с кожей и мясцом. Чем дольше носишь, тем больше и мясца придется срезать. Только вот безо всякого дурмана. Ежели не помрешь в процессе от боли — свободен. Все добровольно.

Ну. И. Жесть.

Я ошарашенно смотрю на божество, понимая, что тот пусть и издевается, но не шутит. Получается, вариант со ссылкой меня куда подальше подразумевает и снятие этого «рисунка». Срезать с себя кожу я не готов.

— А чего тогда и это сразу не встроили? — я достаю амулет связи. — И зачем мне браслет?

— А ты, молодой господин, хочешь шоб до тебя вот в любой момент могли дозваться?

Я вспоминаю Киру и понимаю, что сморозил глупость. Нет уж, встроенный мобильник мне не нужен. Хранитель усмехается, словно читает мысли.

— Родовой браслет, ну, как… пашпорт. Посвященным в род они и не нужны уже, бумажки ети ваши. Иль ты хочешь каждый раз раздеваться при народе? Да и знак рода дает не только права, но и связь с богами. Сильную связь дает, ежели справишься. Иль оберег, если кровушка чужая.

Ну тут понятнее. Татуировку сложно потерять или отнять. Если только срезать… Нда, перспектива так себе. Да и вряд ли от нее можно избавиться так просто.

Я мельком прочитал в храмовой книжке про относительно простые ритуалы. И то там нужно время выверять до секунды, как и количество участников, место, жертву и подручные материалы. Взмахнуть, пернуть и получить все и сразу, короче говоря, не получится.

Голова начинает болеть от количества непонятного. А я то еще обрадовался, что так быстро выяснил первое имя бога. Пора очнуться, еще сорок одно нужно.

— Ты мне вот что скажи, хранитель, кто у нас главный? Прадед или дед?

— Глава семьи — дед твой, Святослав, — в голосе божества звучит искреннее уважение. — Прадед от дел отошел, но слово имеет. Редко он в дела семейные только вмешивается. Так что все решает дед, так.

Как бы с ним еще договориться? Тут обещания и клятвы не прокатят. Надо доказать делом, что внук его драгоценный не беззащитное дитя. Чтобы потом кожу заживо не сдирали, ага.

— А что за академия? — мои мысли начинают скакать с одно на другое, в поисках выхода.

— Великая девятка, Иуну! Ты даже этого не помнишь, малец? — существо принимается хохотать.

— Помоги, — цежу я сквозь зубы, проглотив злость и обиду. — Прошу.

— Ладно, не сердись, младший княжич. Помогу. Боги просто так ничего не делают. Хоть я и не понимаю, зачем делают, но помогу. Императорская академия. Для посвященных это место самое важное. Закончишь — сможешь в жизни устроиться. Ежели не сдюжишь, то могут и из рода выгнать.

— И как туда попасть?

— Тебе сейчас — никак. Если ты даже про знак рода не помнишь. А тама знать надо много. И уметь. Еще лучше — и опыт иметь, в военном деле, иль полютическом. В академии нянькаться с тобой не будут, особливо императорской. Тебя, малец, в Элладу отправляли учиться этой, дипломахтии. Чтобы иметь тот самый опыт. Да толку, раз ты все позабыл? Ежели ты не можешь с простой магией сладить, то это уже не поможет.

— А если научусь? Если получу нужный опыт?

— И как ты его получишь? Тебя, десять лет учили без передышки, а ты хочешь за пару лун поспеть? И где? Турьниры эти ваши, прошли уже. А чтобы получить военную сноровку, тут просто так не влезешь. Да никто и не отправит тебя, это ж верная смерть.

Хочу я ему сказать, что выбор у меня небольшой. Либо мозги поджарят, либо кожу сдерут. Так что попытаться я обязан. Если главная проблема в том, что нужно попасть в эту самую академию, то ее решать и буду.

Хоть подпольные магические бои, хоть зубрежка без сна и отдыха. Хоть все сразу. Мне надо узнать эти имена, иначе… Я физически ощущаю ожог на руке.

— Ты меня не пугай, — усмехаюсь. — Пуганный и без тебя. Лучше скажи, кто мне может помочь?

— Ну это только верховные могут…

— Антея? — у меня появляется надежда, жрица была дружелюбна и готова помочь.

— Наша то хороша, да. Но сил на такие чудеса у нее не хватит, — он чешется под бородой. — К старшим тебе надо обращаться, малец. Тут только они и помогут.

Возвращаемся к тому, с чего начали. Бэс смотрит с сочувствием и явно горит желанием хоть чем-то облегчить мои страдания. Но, к сожалению, божество имеет свои ограничения.

Да и речь его постоянно сбивается к непривычным слуху оборотам. Думается мне, что хитрил он про отношения с домовыми, слишком скатывается в деревенский стиль.

Не смотря на глубокую ночь, я решаю вернуться в библиотеку и добыть побольше информации. Уснуть мне все равно не удастся.

Прогуляться на свежем воздухе теперь кажется и вовсе плохой идеей. Возможно, брат волновался именно за мою шкуру, а не свою собственную.

Библиотека добавляет больше переживаний, чем ответов. Прежде чем я вырубаюсь прямо на очередной хаотично схваченной книжке, выясняю, что дела обстоят хуже, чем представлялось.

Аристократия этого мира своих детей начинает усердно учить лет с пяти. Школ в общепринятом понимании для таких деток нет. А общение со сверстниками при домашнем обучении восполняется участием во многочисленных клубах по интересам.