Денис Кащеев - Астральный гамбит [СИ]

— Не доверяют, — хмыкнула Багратиони. — Мы же, оказывается, беспомощные детишки, которым и на чудовищ только издали можно смотреть…

— …Огинский-Зотов, фон Ливен, Муравьева!.. — перечислила тем временем штабс-ротмистр.

Тереза справа от меня одобрительно кивнула.

— И последняя группа: Гурьев, Худощекин, Иванова, — закончила между тем Ирина Викторовна. А сейчас прошу получить ваши «писари» и через пятнадцать минут жду всех на улице перед входом в корпус. III Отделение пришлет за вами экипажи.

— Я возьму Мессенджер? — повернулась ко мне Маша. — Буду в тройке отвечать за связь! — улыбнулась она чему-то.

— Хорошо, — согласился я, подумав про себя, что могли бы, вообще-то, нам в дозор выдать не эти дурацкие дощечки, а нормальные телефоны. Вон, на гонках недавно — и то расщедрились!

Взгляд мой автоматом скользнул на печатку перстня, а оттуда — на другую руку, которой я трогал мимикра. Мне показалось, или в подушечках ее пальцев возникло легкое покалывание?

« Сие как раз к грозе, сударь , — заявил Фу. — Верный признак ».

Ну, к грозе — так к грозе…

Я поднялся на ноги и вслед за Терезой двинулся к выходу из зала.

в которой я шагаю под дождем

Молнии покамест особо не частили, да и били где-то вдали, за крышами. Гром рокотал лениво, словно в четверть силы, и, не успевая толком разойтись, уже затихал. А вот дождь лил как из ведра — должно быть, надеясь повторить свое прошлое достижение и превратить городскую улицу, по которой шагала наша дозорная тройка, в бурную реку. И если благодаря «зонту» — слабенькому, разве что воду способному удержать, щиту, который раскрыла над нами Тереза — сверху на меня не упало ни капли, то брюки мои были забрызганы почти до колен. Хуже всего, наверное, приходилось Маше: в отличие от фон Ливен, Муравьева, ясное дело, предпочитала дамский вариант кадетской формы — с юбкой и наверняка уже насквозь промокшими чулками.

Однако девушка не унывала, еще и над Терезой ухитрялась подтрунивать — разумеется, не по поводу брюк, а из-за настойчивых усилий молодой баронессы непременно оказаться между мной и Машей, встать этаким барьером. Так-то у фон Ливен имелся неубиваемый аргумент: она держит «зонт» и поэтому должна идти посередке. Но Муравьева явно считала, что это не единственная, и даже не главная причина. И, чтобы подразнить Терезу, то и дело принималась строить мне из-за ее широкого плеча глазки. Так, не всерьез, без фанатизма.

Как бы то ни было, в какой-то момент фон Ливен зримо начала закипать, и я понял, что атмосферу в тройке нужно срочно разрядить.

— А вот кто мне объяснит: этот духов «писарь», что нам выдали… Мы можем через него связаться с другими группами? — глубокомысленно поинтересовался я.

Данный вопрос и в самом деле давно уже меня занимал, пусть писать никому я ничего и не собирался — просто любопытство разбирало.

— Нет, конечно, — не без удивления посмотрела на меня Тереза. — Это же просто Мессенджер, а не телефон или хотя бы телеграф…

О волшебном телеграфе мне, кстати, слышать еще не приходилось, и сейчас даже почудилось сперва, что молодая баронесса сказала «Телеграм».

— Вы что, молодой князь, Мессенджера в руках никогда не держали? — в свою очередь усмехнулась Муравьева.

— У меня дома всегда были телефоны, — ни в слове не соврав, буркнул я.

— Красиво жить не запретишь, — присвистнула Маша.

— Мессенждер привязан к какому-то конкретному абоненту, — пояснила мне фон Ливен. — В нашем случае, как я понимаю, к штаб-квартире губернской экспедиции III Отделения. То, что мы напишем… Мария напишет, — покосилась она на спутницу — серебристую дощечку с закрепленной на ней палочкой-стилусом несла в руках Муравьева, — прочтут только там.

— Вообще, переподключиться к другому Мессенджеру можно, — дополнила длинноножка, — но тогда от жандармов отвяжемся. И, чтобы так сделать, второй прибор должен рядом находиться.

— Понятно, — кивнул я.

Какое-то время мы шли молча. Дождь не ослабевал, раскаты грома, кажется, и вовсе сделались протяжнее.

— У меня тут тоже есть вопрос, — проговорила вдруг Тереза. — Можно?

— Нужно, — опередив меня, заявила Маша. — А то уже скучновато становится — хоть языками зацепиться… Пока сугубо в переносном смысле, — лукаво подмигнула она мне.

Фон Ливен вспыхнула.

— Все, молчу, молчу, — поспешно добавила Муравьева — будто бы и не мне, и не молодой баронессе, а куда-то в астрал.

— О чем вы хотели спросить, сударыня? — подбодрил я Терезу.

— Я? А, да… А как мы должны понять, что пробой произошел?

— Его трудно с чем-то перепутать, — хмыкнул я. — Стены начнут рушиться, полезут из всех щелей чудовища, и вой раздастся — такой, что волосы дыбом встанут…

— Причем, не только на голове, — в своем стиле вставила Маша.

— Это понято, — поморщилась от ее слов фон Ливен. — Но если пробьет где-то в глубине домовладения? Внешние стены останутся целы, а чудовища сперва займутся жильцами и наружу сразу соваться не станут?

— Ну… Вой мы, наверное, по-любому услышим… — уже менее уверенно проговорил я. — Он такой… Всепроникающий… — я невольно поежился, живо вспомнив насколько всепроникающий.

— Не переживайте, на случай пробоя у вас есть надежный индикатор! — заявила тем временем Муравьева.

— И какой же? — дружно обернулись к ней мы с Терезой.

— С красивыми длинными ногами, тонкой талией и высокой грудью. Я о себе, если вдруг кто не понял. Хотя трудно не понять, я тут одна подхожу под описание… В общем, смотрите на меня, — не позволив нам вставить ни слова — а молодая баронесса уже точно собиралась — продолжила Маша. — Как в обморок грохнусь — значит, это он, пробой, и есть!

— В самом деле? — сардонически переспросила фон Ливен. — В обморок?

— Ну, может, еще обойдется, — передернула плечами Муравьева. — Но почувствовать я его точно почувствую, пробой ваш. Такая вот у меня тонкая организация нервной системы!

— Мессенждер тогда отдайте! — потребовала в ответ Тереза.

— С чего бы это?

— Если свалитесь в лужу — испортится еще!

— Вода ему нипочем, — тряхнула ниспадающими на плечи из-под фуражки каштановыми локонами Маша.

— А если разобьется?

— Из последних сил спасу! — заверила Муравьева — не то в полушутку, не то на полном серьезе. — Мне это как раз поможет не отключиться, — уже точно без малейшего намека на ерничанье добавила Маша. — Долг есть долг…

На это у фон Ливен возражений не нашлось.

— Вы мне лучше скажите, кто что о нашей Ивановой думает, — сменила тему разговора длинноножка. — Я сейчас даже не о них с Ясухару — там как раз все прозрачно — а о ней самой. Эти ее дымы… Полет… Я раньше над ней посмеивалась, а теперь, честно говоря, даже побаиваюсь немного…