Дмитрий Ра - Константин Киба: Превосходство Неодаренного [СИ]

— А, наш грозный победитель. Поздравляю.

Рассматриваю внимательнее. Подкачанный, короткостриженый. Словно подогнанный под общий стандарт силачей парень. Отличие разве что в татуировках на кулаках. Хм, пауки? Интересно…

— Я ухожу из Новой Силы, — с ходу говорит Вадим. — Больше не хочу иметь с ними ничего общего. Я тебя предупредил, если что, — сплевывает, скалится. — Надеюсь мою репу нигде отрезанной не найдут.

И уходит. Я же только улыбаюсь. Ну наконец-то. Вот тебя-то я и ждал, мой красавец. Кричу бывшему силача:

— Стой!

Слышу, как его сердцебиение слегка ускоряется. Он с неохотой оборачивается:

— Без обид, Киба. Но с тобой я связываться не хочу.

— Без проблем. Выслушаешь меня и все. Буквально пару минут.

Замечаю терзание на брутальной морде и:

— Заметано. Но не больше.

Мы отходим подальше от школы, к лесу. Вот ведь Сергей будет рвать и метать, что меня так долго нет. Но что поделать. Заговорщически говорю:

— Слушай, у меня тут есть немного лишнего, — достаю из кармана пачку долларов. — Они мне вообще-то не нужны. Ты можешь их взять, а можешь нет. Мне же просто нужен друг среди силачей.

Протягиваю. Сейчас все зависит от того, возьмет он деньги или нет. Если нет и начнет визжать, что он не такой, значит придется ждать другого и давить на силачей все сильнее и сильнее.

Сейчас силачи не очень-то испуганы, и покинут клан только самые слабые звенья. Те, кто не хочет рисковать своей шкурой ради клана. Те, кто готов попасть в немилость.

И неважно, богатый Вадим или нет. Тут дело в том, готов он или нет идти против своих.

Он смотрит на пачку, мне в глаза, снова на пачку. Хмыкает:

— Какой же идиот откажется от такого.

Я с тяжелым сердцем прощаюсь с налом. Себе я оставил только пятьсот баксов из трех с половиной.

Силач, хвала Шииле, не туп. Понижает голос:

— Ну, что надо?

— Самую малость, мой дорогой и сильный друг. Расскажи-ка, пожалуйста, кто сильнее всех недоволен лично главой клана Новая Сила.

— П-ф-ф, это до ночи перечислять надо, — Вадим мрачнеет на глазах. — И далеко ходить не надо…

— Замечательно. Расскажи мне о тех, кто вашего главу прямо ненавидит. Можно ограничиться только теми, кто близко с ним общается. Или общался раньше. Из, так сказать, приближенных, но незначительных. Может, ударил уборщицу? Или убил садовника?

— Э-э-э, зачем тебе это? Хрень какая-то… Все знают, что он тот еще псих.

— Рассказывай по порядку…

— Хех, а я-то уж думал че серьезное. А ты фигню какую-то хочешь. Даже немного разочаровал.

Молчу. Только улыбаюсь в ожидании интересного рассказа.

— Ну лан, короче, вообще-то, моего отца он…

Мы разговариваем долго. Приходится даже прятаться от орущих и ищущих меня стражей. Историй у Вадима оказывается много. Глава «Новой Силы» человек с характером. Вспыльчивый. Часто показательно устраивает порки. Но когда доходит до дела — всегда спокоен.

Через полчаса я наконец перебиваю Вадима:

— Достаточно. Можешь познакомить меня со своим отцом?

— Чего? Нафига? А если мои узнают, что ты с ним еще якшаешься? Чет как-то палевно.

— Вадим.

— Ну.

— Я со всем разберусь. Как вы там говорите? Не ссы? Вот и не ссы.

Парень смотрит на меня изучающе, немного с тупым видом, говорит:

— Не, братан. Это тебе не Дэн. В школу его батек не ходит. На стрелки не пойдет. Сидит у себя дома и носа не высовывает. А дом у него — крепость.

Перехожу на язык силачей:

— Хватит ныть, Вадим. Я думал у тебя есть яйца. Если так боишься, дай мне номер телефона отца.

— А если прослушка…

Быстро анализирую память Кибы. Ага, точно. Есть что-то такое.

— Да купи ты симку другую, тупица. Я тоже позвоню с чужого номера.

— Ну лан… так вроде нормалек. Но этого разговора не было, понял?

Протягиваю руку. Вадим мнется на месте, но все же жмет ее.

— Конечно. О чем речь.

Парень уходит, а я очень широко улыбаюсь. Давно я так не улыбался. Ну наконец-то…

Уже на занятиях голова разболелась так, что я еле разбираю то, что говорит Герман Афанасьевич. Толстяк усердно умничает, и она начинает болеть еще сильнее. И это я не говорю, что в ушах до сих пор гул от ругани Сергея. Я и не знал, что у него такой богатый словарный запас мата.

Непросто мне будет сделать с такой болью то, что я задумал. Таблетки лишь заглушают ее, а на «Симфонию» денег у меня больше нет. Но вопрос с силачами нужно закрыть раз и навсегда.

Чувствую взгляды Аннет и некоторых учеников. Видимо, на моем лице отражаются какие-то превозмогания. Ищу в телефоне, как проходит пробуждение, но информации об этом немного. Да, болит голова. Но нигде не говорится, что в ней заселяются паразиты или склад из раскаленных игл. Короче, у меня либо не пробуждение, либо странное пробуждение. И если через пару дней боль не уймется, то придется с этим что-то делать.

Пока еду в маршрутке обратно домой, пытаюсь дозвониться до Акане, но ее абонент подозрительно не абонент. Это немного настораживает. Не узнали ли ее тайну, за которую нам обоим, цитирую, конец? Понятия не имею, что она имела в виду под родственниками. Какое именно родство? Она мне троюродная сестра? Может единокровная, а Хидан был не в курсе, но теперь все узнал? Или может я вообще ей дядя. Или тетя. Или мать Акане втихую обрюхатил садовник Джунсиначи. Шэйла знает, как тут все устроено! Так, ну что за пессимизм…

Интересно, моя мать в курсе про это родство? Если так подумать, то она знала, кто такие Мацуо, когда я предупредил, что еду к ним. И если сейчас вспомнить тот разговор, то голос матери был особенно напряжен. Тогда я не придал этому значения из-за того, что она все время напрягается и сдувает с меня пылинки. Но с новой информацией все меняется…

Сначала надо поговорить с Акане. Потом уже с матерью. Чтобы не слышать брехню, которую не смогу сопоставить со словами Акане.

Домой я возвращаюсь ближе к шести вечера. Замечательно. Наконец-то пятница и выходные. Которые для меня будут совсем не выходными. Матери нет. Она часто задерживается на работе — перерабатывает. Я уже отписался ей, что все хорошо, и сегодня хулиганы меня не обижали на что она сообщила, что уже направила претензию в адрес школы и написала слезливое письмо малому совету зерсов в Москве, чтобы с беспредельшиками, что меня споили и избили разобрались.

Меня встречает сестрёнка:

— При-и-ивет, — таинственно улыбается она на входе. — Как дела-а-а?

И вот какие у меня были отношения с ней? Видимо лучше, чем с братом. Решаю подыграть:

— Отли-и-и-ично.

— Правда? — хихикает девчушка. — Я думала, опять плохо. Поиграем сегодня в «кус-кус»?

Название игры мне не нравится. Да и вообще, как в нее играть, если я не знаю правил? Тереблю макушку сестренке:

— Как-нибудь потом.