Павел Корнев - Эпицентр [СИ]

Мысли в голове ворочались медленно-медленно, моргал ничуть не чаще. Отупение какое-то накатило, да и только. Хотелось закрыть глаза и не шевелиться, а вот спать — нет, не хотелось. Кое-как перевалился набок, приподнялся на одном локте.

Ага, блокпост.

Я сглотнул, и стали слышны крики, рёв автомобильных движков, лязг гусеничных траков. Мелькали в ночи фары, возникали в их лучах и тут же пропадали во тьме бойцы.

Но — плевать. Я посмотрел на распоротые рукава гимнастёрки, оценил отметины внутривенных инъекций и повалился обратно на носилки — очень уж резко закружилась голова.

А потом и вовсе закачало, как на качелях. Это меня куда-то поволокли два бойца медслужбы ОНКОР.

Ну вот зачем? Тут небо, тут звёзды…

Носилки погрузили в кузов полуторки, и автомобиль без промедления тронулся с места, покатил прочь от Эпицентра.

— Ну, помолясь, приступим! — послышался знакомый голос. — Колите, дорогой друг, этому овощу второй компонент.

Я вскинулся, и с немалым облегчением обнаружил, что «овощем» Альберт Павлович поименовал не меня, а закованного в наручники Хмурого. Тот валялся у борта; когда машину потряхивало на кочках, его голова безвольно моталась из стороны в сторону.

— К чему форсировать события? — засомневался сидевший на противоположной лавке Георгий Иванович.

— А потом может не выпасть возможности с ним вдумчиво пообщаться, — развёл руками консультант. — Придётся в очередь становиться. И я, знаешь ли, вовсе не уверен, что откровения этого господина вообще предназначены для посторонних ушей.

Капитан Городец проворчал что-то неразборчивое, но всё же выудил из подсумка шприц и пузырёк. Альберт Павлович перехватил мой взгляд и подмигнул, но справиться о самочувствии не счёл нужным. А может, просто не успел, поскольку уже отмер Хмурый.

Пилот закашлялся, потом дёрнулся и хрипло выкрикнул:

— Зачем?! Зачем обстреляли самолёт?! Мы никому не причинили вреда!

— Сейчас накроет, — сказал Георгий Иванович, вновь опускаясь на лавочку.

Но Альберт Павлович медлить не стал и с презрительной усмешкой спросил:

— Вы чужим операторам помогали на Эпицентр настроиться — вас за это на руках носить нужно?

— Стрелять зачем было? — прорычал Хмурый, на шее которого разом набухли жилы. — Мы никому ничего плохого не сделали! Институт пачками иностранцев завозит, так что тут такого? Какая разница?! Убить нас за это? Расстрелять? Как Глашу, да? Твари! Твари! Твари!

«И это он ещё о Полине не знает», — подумалось мне.

Вспомнились взрыв и взметнувшиеся на добрый десяток метров комья земли, стало зябко. Едва ли брат с сестрой сумели выжить — слишком близко к ним легла мина. Тут и сверхспособности не помогут, если заранее защитой не озаботиться. А они не озаботились. Я знал это наверняка.

Вопли оборвались так внезапно, словно пилоту врезали по голове молотком. Но нет — просто подействовал вколотый капитаном препарат.

— Ну, рассказывай, как ты дошёл до жизни до такой, — со вздохом спросил Альберт Павлович, а когда лётчик промолчал, задал конкретный вопрос: — Кому пришло в голову доставлять иностранных операторов в Эпицентр?

Хмурый шумно задышал, потом будто бы через силу выдавил из себя:

— Я всё придумал. Только мы не с иностранцами работали, не было у нас на них выходов. Мы с неблагонадёжных деньги брали. Кого от обучения отстранили. Глаза завязывали и доставляли…

Альберт Павлович сразу уточнил:

— Вениамин Касатик клиентов находил?

— Он.

— А иностранцы?

— Это — идея Олега Друзы. Он о нашей подработке узнал, но не выдал, в долю вошёл.

Капитан Городец хмыкнул и сделал пометку в блокноте, а консультант, как показалось, без особого интереса спросил:

— Так всё дело в деньгах было? Неужели лётчикам так мало платят?

— Немало, — ответил Хмурый, судорожно сглотнул и без дополнительных понуканий продолжил: — Полина — она особенная. Она достойна носить золото и меха! Не бижутерию, а брильянты! Путешествовать по миру, останавливаться в лучших отелях, одеваться у модных портных! А не вот это вот всё!

Голос пилота сорвался, и Альберт Павлович поспешил направить допрос в нужное ему русло.

— Медицинскую помощь иностранцам оказывала Валентина Паль?

— Да. Её Друза привлёк.

Капитан Городец указал на меня и поинтересовался:

— Линь чем вам помешал?

— Олегу по секрету шепнули, что под него начали копать. Он велел держать ухо востро, а тут перевод странный случился, будто специально к нам подвели. Девчонки перепугались, и Ваня решил на дно залечь, не брать подработки, пока всё не прояснится. Друза пообещал сам проблему решить, да всё чего-то тянул. Только в прошлую среду отбой тревоги дал. Но там другая беда вылезла…

Георгий Иванович хотел узнать что-то ещё, но его опередил Альберт Павлович.

— Ольга Мороз? — спросил он, будто выстрелил вопросом. — Зачем её убили?

Хмурый попытался пожать плечами, но со скованными за спиной руками лишь сумел едва наметить движение.

— Валька с ней крепко сдружилась, лишнего сболтнула. Когда Друза об этом узнал, информация уже куда-то дальше ушла. Он предложил напоследок большой куш сорвать и уйти за границу. Нам тут слишком опасно оставаться было, а деньги предложили большие. Мы согласились. Просто выбора не было.

— Вас контейнер в Эпицентр доставить подрядили? — спросил Городец.

— Д-да, могли бы до конца жизни себя обеспечить.

— Знали, что в нём? — уточнил Альберт Павлович.

Хмурый ответил без малейшей заминки, и его ответ меня немало поразил.

— Экспериментальный накопитель сверхэнергии, — поведал нам пилот. — Н-надо было донести его до границы одиннадцатого витка, подождать, пока зарядится, и вернуть. Просто эксперимент! М-мы не хотели ничего плохого, это был наш золотой билет. Нам бы отвалили к-кучу денег. М-мы бы уехали, бросили всё и уехали…

Накопитель? Не бомба?!

Сердце так и ёкнуло, да и Георгий Иванович уставился на консультанта как-то очень уж напряжённо, но тот покачал головой.

— Такие разработки ведутся, но только не на основе урана, — уверил он капитана и спросил: — Где вы должны были забрать контейнер изначально?

— Н-не знаю, — начал заикаться Хмурый. — Олег обо всём только в последний день рассказал. Деньги показал, денег у него с собой много было. Одного задатка нам двести тысяч выдал. М-мы промеж собой решили, что за этот ящик нам и б-больше отвалят, надо только всё правильно разыграть. Н-ну и вломились в лабораторию, а п-потом, п-потом…

Его затрясло, и Альберт Павлович поспешил уточнить:

— С кем Друза об этой сделке договорился?

— Н-не з-з-знаю, — будто через силу выдавил из себя пилот.

— Кто ещё работал с вами? Ты, четыре десантника, Друза — кто ещё?