Юрий Москаленко - Камер-паж Ее высочества. Книга 3. Часть 1

Довольная своими успехами, она уже было решила закончить, как вдруг ей в голову пришла мысль, от которой она нахмурилась, а потом, закусив губу, опять вернулась и внесла еще несколько исправлений, как в сами потоки, так и в пути их следования, добавляя к бесконечному доверию, которым отныне был обличен ее муж, еще и персону Ван Хайма. Так, на всякий случай.

Как оказалось, не зря!

— Все, Эрик, — делая шаг назад, устало сообщила она. — Он — ваш. Можете спрашивать, он будет говорить!

И в этот момент дверь в пыточную, опять взвизгнув несмазанными петлями, распахнулась, и вошел слуга, морщась от неприятного звука.

— Сэр Эрик де Гриз? — его взгляд перебегал с Эрика на Рональда, видимо, слуга никак не мог решить, кто из этих двоих благородных тот, кто ему нужен.

— Я! — Эрик сделал небольшой шажок вперед, облегчая слуге выбор.

— Вас зовет Его светлость, герцог Ренка! — торжественно объявил слуга. Потом мгновение помолчал и добавил:

— Срочно!

— Ох, как не вовремя! — поморщился Эрик.

— Эрик, ты иди, — быстро сориентировался граф, — а я его сам допрошу. Потом допросные листы почитаешь, ну и если чего, спросишь, я расскажу!

— Хорошо! — Эрик с благодарностью кивнул Рональду и пошел к выходу.

— Дорогой! — услышал он за спиной озорной голос. — ты же не оставишь меня тут одну… среди незнакомых мужчин…

Эрик хмыкнул и почувствовал, как рука любимой, чуть обвив его руку, прочно уцепилась за локоть.

— Пойдем, дорогой, — промурчала Ария, пристраиваясь сбоку. — Я провожу тебя, а то еще заблудишься…

Уже выходя, она услышала первый вопрос графа:

— Как тебя зовут?

— Джон Лоутон, — последовал быстрый ответ.

А потом дверь закрылась…

Герцог, не скрывая легкого удивления, оглядел людей, собравшихся в его кабинете. И если присутствие Эрика де Гриза и Георга Рендора, Вице-канцлера королевства Унаи, еще можно было понять, то вот присутствие де Гриза — младшего, то есть, Волана, камер-пажа его дочери и маркиза Валентайна, сына Первого министра короля Унаи, придавало будущему действу некий налет таинственности.

Но герцог твердо решил набраться терпенья и не задавать вопросов, тем более, что, раз все собрались в его кабинете, то скоро он все узнает. Единственное, что его немного волновало, это то, что в случае неприятных известий или неблагоприятного развития событий, реагировать придется быстро, а он устал.

Этот бал, с одной стороны, сильно вымотал его, а с другой — герцог был преисполнен радужными надеждами на будущее! Он улыбнулся, вспомнив робкие, и в то же время, восхищенные взгляды, которые, нет-нет, да бросала на него старшая дочь Эрика и Арии де Гриз, когда ему удалось пригласить ее на танец.

Губы герцога, помимо его воли, растянулись в широкой улыбке, но он, быстро вспомнив, где и с кем находится, стер улыбку со своего лица и, нахмурившись, еще раз окинул всех присутствующих подозрительным взглядом — не заметил ли кто-нибудь его довольную физиономию?

Но, к его радости, никто не обратил внимания на его улыбку. Волан и Роджер Валентайн что-то негромко обсуждали, принц тоже о чем-то шептался со своим тезкой, Вице-канцлером, причем, более старый Георг, судя по всему, безуспешно, как всегда, пытался в чем-то убедить более молодого Георга. Тот выслушивал старшего товарища со смирением, изрядно разбавленным скукой. Видимо, он для себя уже все решил, и менять ничего не хотел.

Эрик де Гриз, невидящим взглядом, смотрел в окно и явно размышлял о чем-то важном, а, судя по хмурому лицу и насупленным бровям, еще и не очень приятном.

«Ладно, — решил герцог, — пора начинать, а то мы так и до утра не закончим! А завтра — снова дела и заботы! Это дочка с подружками может неделю обсуждать прошедший бал, а у меня просто нет на это времени!»

Герцог тяжело вздохнул, коротко пожалев себя.

— Господа, — он откинулся в своем любимом рабочем кресле и дождался, когда все взгляды скрестятся на нем. — Мы сейчас, прямо после бала, собрались здесь по просьбе принца Георга, так что я попрошу его, наконец, озвучить нам причину столь поспешного собрания, причем, — герцог позволил себе легкую улыбку, — в столь странном составе. Принц?

И герцог, приподняв брови, посмотрел на принца. Тот вдруг смутился, засуетился, как-то неловко поднялся со своего кресла и набрал в грудь воздух.

— Георг! — зашипел Вице-канцлер. — Подумай!

Принц опустил глаза на сидящего рядом тезку.

— Я уже подумал! — в ответ так же прошипел он, только сварливым тоном. — И решения своего не изменю!

Вице канцлер отвернулся с выражением лица человека, «умывающего руки». Все, находящиеся в кабинете, перевели взгляд, сначала на принца, потом на Вице-канцлера, а потом снова вернулись к принцу. Тот помолчал несколько мгновений, а потом, набрав воздуха в грудь и глядя герцогу в лицо, выпалил:

— Герцог, я прошу руки вашей дочери!

В кабинете повисла тишина. Судя по всему, никто ничего подобного даже не предполагал! Герцог был поражен не менее всех остальных и молчал от неожиданности заявления принца. Общее впечатление выразил Волан де Гриз:

— Ну, ты, блин, даешь!

Он не поленился подскочить к принцу и хлопнуть его по плечу.

Герцог поморщился, ожидая соответственной реакции принца на этакое проявление панибратства, но, к его великому удивлению, принц только как-то несмело улыбнулся.

И все???

Принц вообще никак не отреагировал на этот, нарушающий все правила этикета, жест!

А вот остальные, находящиеся в кабинете, очень даже отреагировали!

Герцог отметил упавшую челюсть и круглые глаза сына Первого министра, а вот Вице-канцлер только нахмурился, но стало понятно, что то, чему он только что был свидетелем, ему непонравилось. Мало того, герцог готов был поспорить на что угодно, что Георг Рендор этот эпизод не забудет, и, при случае, обязательно принцу припомнит!

А вот отец Волана, де Гриз-старший, только приподнял бровь и осуждающе чуть качнул головой.

Похоже, что камер-паж дочери заработал, как минимум, отеческое внушение, а может и не только внушение, — обратил внимание герцог на недовольно поджатые губы своего начальника Дворцовой стражи.

Да, все это было странно и необычно!

Пораженный увиденным, герцог резко задумался над тем, что он упустил, а он точно что-то упустил, и это что-то произошло именно на балу!

От этой мысли ему стало слегка неуютно, и он вопросительно взглянул на необычно задумчивого Эрика де Гриза. Нет, тот и так не отличался разговорчивостью, но сегодня он превзошел сам себя!

Поначалу герцог списал это на усталость и замороченность, в связи с подготовкой и проведением бала. Чего уж там, он прекрасно представлял себе, какая ноша свалилась на плечи его вассала, обстоятельного, надежного, умного, но, по сути, пока еще неопытного в деле обеспечения безопасности, и потому и не обращал особо внимания на его некую задумчивость и сосредоточенность.